Настоящая демократия чего-либо стоит, если она умеет нападать: Лев Вершинин

Я неспроста задержался с комментарием. Что Обама выйдет вперёд, сомнений лично у меня не было, как не было и сомнений в том, что разрыв будет минимальным, а большинство американцев в «абсолютном исчислении», вполне вероятно, проголосуют за Ромни. Всё очень просто. Обама пока ещё нужен, а потому и обязан был остаться, вне зависимости от отношения к нему той Америки, которая еще не забыла, что такое думать головой и работать руками.. Отмечу, однако, достойное внимания.

Давешнее заявление российских НПО, — в том числе, и серьёзных, типа РОИИП, РФСВ и «За демократию и права народов», — насчёт того, что «в США не обеспечивается даже минимальный набор демократических ценностей...» многих фыркнуло. Типа, кто бы кого учил жить. А ведь смешного мало. Вот уж десять лет интересуясь вопросами электоральной практики, могу заверить: демократия или есть, или нет. А поскольку само по себе «демократия» понятие отвлеченное, наличие (или отсутствие) её определяется наличием или отсутствием некоторых вполне жёстко зафиксированных формальных признаков.

В частности, по всем, пусть неписанным правилам, — вернее, не сведённым воедино, но общепринятым и международно-признанным стандартам, голосование должно быть:

(а) прямым.

То есть, каждый избиратель в идеале передаёт свой голос «счётчикам» без участия каких-либо посредников, дабы его волеизъявление не было искажено.

Этого нет. В Штатах, как известно, выбирают «выборщиков», которые потом голосуют от имени того или иного штата. Когда-то эту систему придумали, чтобы «темные низы» могли выбирать представителя из числа «просвещённых», да так и осталось поныне, хотя нынче все грамотные и газеты читают. Теоретически считается, что это формальность, но на самом деле вовсе нет: «выборщик» (тоже живой человек, на которого можно воздействовать) может проголосовать не так, как его избиратели. Прецеденты были. Наиболее откровенный в далеком 1876-м, а в более скрытой форме и позже;

(б) всеобщим.
То есть, каждый избиратель должен иметь возможность проголосовать, а значит, числиться в избирательных списках. Этого нет.

Даже не говоря о хитрых играх при составлении таких списков, сложная система «прописки» (ценз оседлости), имеющая место в почти трети штатов фактически лишает права голоса многих избирателей, работающих не по месту жительства. Также по факту ограничено право участия в выборах для граждан, ранее судимых, даже если их судимости погашены, не говоря уж о тех, кто проживает за рубежом. В целом, по мнению экспертов, в итоге от 10 до 12 миллионов потенциальных избирателей лишены права избирать президента;

(в) равным.
То есть, «вес» каждого голоса должен быть одинаков.

Этого нет. Как в силу неравного «веса» штатов (от некоторых «выборщиков» выставляются десятки, а от других единицы), так и по причине категорического неравенства в плане выхода на СМИ, формально обусловленного отсутствием предельного объёма избирательных фондов. В итоге, «лишних» кандидатов изящно отсекают от популярных шоу, не дают возможности быть услышанными и оцененными аудиторией;

(г) тайным.

Этого тоже нет. «Удобная» система голосования по факсу или электронной почте, а также система т.н. «условного» бюллетеня, при всём «удобстве» ставит под вопрос конфиденциальность голосования;

(д) прозрачным (транспарентным).

То есть, открытым для всех видом наблюдения и общественного контроля.

Этого опять-таки нет. Теоретически, присутствие наблюдателей на участках не исключено, однако федеральные гарантии возможности такого присутствия не существуют, а законодательства многих штатов его ограничивают, а в некоторых случаях и вообще исключают под страхом ареста;

(е) свободным.

То есть, осуществляемым без какого-то ни было давления на избирателя извне.

И этого, увы, нет. Что подтверждается и многочисленными отчётами юристов из ПРИСП и «Гражданского контроля», которых сложно в чём-то упрекнуть, поскольку оценки даны без какой-то интерпретаций, фактами «убедительных предупреждений» со стороны работодателей, предписывавших своим служащим голосовать за конкретного кандидата (чаще с упором на то, что «так лучше для отрасли», но подчас и под угрозой увольнения), и откровенным насилием в отношении «неправильных» делегатов партийных съездов;

(д) подлинным и справедливым. То есть, без применения административного ресурса, с четко прорисованной схемой передачи бюллетеней «снизу вверх» и наличием единого «счётного» органа. А вот этого вообще нет.

Как по причинам, изложенным в пункте «а», так и в связи с тем, что комиссии всех уровней формируются «сверху», партийными бюрократами, без малейшей обратной связи с избирателями, и решения о досрочных голосованиях принимаются в узком кругу. Что, в конце концов, выбрасывает из реальной политической борьбы как «малых» (от мелких партий или независимых) кандидатов, — а тут уж об «альтернативности и плюрализме» говорить не приходится.

Циничнее даже, чем в нынешней Ливии.

Ничуть не сомневаюсь, осмелься, кто угодно и где угодно подражать эталону, в Вашингтоне и Брюсселе уже ребром бы стоял вопрос о санкциях, а при невозможности нарушителя конвенции защищать себя, в страну, рискнувшую внедрять стандарты Оплота и Светоча, градом бы сыпались «пламенные революционеры». Но, имея семь флотов, сеть баз, всемогущую CNN сотоварищи и возможность резать сколько угодно цветной бумаги, — позволить себе можно многое. Ведь согласитесь, настоящая демократия лишь тогда чего-либо стоит, если она умеет нападать.