Итоги парламентских выборов в Иране: гонка без либералов

В Иране 2 марта прошли выборы в Меджелис (парламент). Согласно предварительным результатам голосования в иранский парламент, сторонники верховного лидера страны аятоллы Али Хаменеи одерживают убедительную победу над лагерем президента Махмуда Ахмадинежада, что может создать для номинального главы государства значительные трудности в реализации его планов, которые аятоллы восприняли как попытку подрыва основополагающего принципа руководящей роли духовного руководства. Политолог Лев Вершинин прокомментировал ИА REX итоги прошедших выборов и возможные в связи с этим изменения в политике Ирана.

Уже писал, что процессы, происходящие в Иране, анализировать, не менее сложно, чем подковёрные интриги в Китае, потому что всё, известное нам — всего лишь верхушка айсберга, а политика страны определяется в предельно закрытом кругу аятолл, каждый из которых имеет свой собственный клан и продвигает на государственные посты свои «креатуры». При этом формальная сторона дела не имеет принципиального значения, так что какой-нибудь начальник департамента в том или ином министерстве может в подлинной табели о рангах весить куда больше, чем любой из замов министра, а то и сам министр.

В связи с чем, доверия в «иранском вопросе» заслуживает лишь очень узкий круг серьёзных специалистов, а с учётом того, что эти, по пальцам считанные, эксперты обычно, так или иначе ангажированы, то, наверное, вполне верить не стоит вообще никому. Я же рискну отметить только самое очевидное.

Прежде всего, выборы ещё раз подтвердили достаточно высокий уровень демократичности республики. Подтасовок и фальсификаций там, скорее всего, то ли не было вообще, то ли количество их колеблется в пределах минимальной погрешности.

Естественно, «партийный фильтр», позволяющий дедушкам отсекать неугодных от участия в празднике народного волеизъявления, мало отвечает европейскому идеалу, но, поскольку многие ближайшие союзники Империи Добра в регионе не могут похвастаться чем-то, хоть в какой-то степени подобным, а оплот демократии на это никакого внимания не обращает, значит, всё не так плохо, как кажется.

Особый интерес конкретно этих выборов заключался в том, что с гонок были сняты все либералы, вернее, хоть сколько-то либеральные реформаторы, а соревновались между собой две группировки консерваторов, имеющих различные взгляды на жизнь и внутреннюю политику. Естественное желание г-на Ахмадинежада стать реальным лидером страны привело к сплочению вокруг него, как лидера национал-исламистов, стремящегося хоть как-то ослабить контроль «парткомов», широкие слои интеллигенции и молодёжи, то есть, как ни странно и за неимением лучшего, немалой части тех, кто ранее поддерживал реформаторов. С другой стороны, вокруг рахбара Хаменеи сплотились наиболее «идеологизированные» (читай непросвещённые) круги общества, считающие персидский национализм чем-то не очень надёжным, а то и уклоном в «западную ересь», тем более, что такая идеологема активно пропагандировалась при шахе.

В целом, можно сказать, мероприятие было, по факту, референдумом на предмет поддержит ли большинство населения попытку г-на Ахмадинежада стать своеобразным «Эрдоганом навыворот» (в том смысле, что турецкий лидер, опираясь на духовенство, вырвался из-под контроля очень светской армии, а иранский лидер пытался вырваться из-под полного контроля со стороны духовенства). Теперь, когда большинство сказало своё слово, можно, скорее всего, прогнозировать переход Исламской Республики, с одной стороны, к режиму большей закрытости от внешнего мира, большего затягивания гаек внутри страны и ещё большей её идеологизации, но с другой, — поскольку шиизм не экспансивен и дедушки не разделяют идею «генерального наступления», — внешнеполитическая линия Ирана может стать мягче, включая уступки по «ядерному вопросу», а, следовательно, градус напряжения вокруг этой страны понемногу начнёт понижаться. Что, в общем, тоже устраивает Империю Добра, поскольку в ситуации усиленно создаваемого ею «управляемого хаоса» неизбежны и вспышки активности суннитских радикалов, не желающих оглядываться на Вашингтон. А лучшего, нежели Иран, согласившийся играть по правилам, противовеса этим неслухам, невозможно ни придумать, ни пожелать.