Появление общественного Международного евразийского трибунала ИМЕЕТ СМЫСЛ: эксперт

В начале 2000-х бытовала мрачная шутка: «Взяв в пример практику Международного трибунала по бывшей Югославии, спецслужбы одной из мусульманских стран похитили Билла Клинтона и казнили его за измену жене по законам шариата». Если же говорить серьёзно, надо помнить, что учреждённые де-факто при поддержке Запада международные трибуналы – это инструмент контроля над политической элитой менее влиятельных стран. В грубой форме – это способ удалить с политического поля не устраивающие Запад фигуры. Вспомним ситуацию с Воиславом Шешелем в Сербии, ставшим подсудимым МТБЮ. Учитывая, что этот политик занимал первое место на президентских выборах в Сербии осенью 1997 года, а его тогдашний соратник по партии Томислав Николич, используя в предвыборной кампании его имя - в ноябре 2003 года (но оба раза результаты не были признаны из-за низкой явки), политический потенциал Шешеля очевиден.

Более тонкий вариант использования международных трибуналов – давление на политические элиты государств. Отметим работу Специального трибунала по Ливану (рассматривающего дело об убийстве Рафика Харири), который в любой момент может быть использован для преследования ведущих ливанских политиков и давления на руководство Сирии. Конечно, можно привести пример суданского президента Омара аль-Башира. Ордер на его арест впервые был выдан Международным уголовным судом ещё в марте 2009 года, но фатальными последствиями для него это до сих пор не закончилось (суданский лидер публично предложил руководству МУС «взять свой ордер и съесть»). Но всё же опасения перед международным уголовным преследованием действительно могут делать политиков сговорчивее в отношениях с Западом.

Однако извлекать выгоду из работы международных трибуналов руководство США и ведущих стран ЕС может именно благодаря агрессивной внешней политике, которая позволяет подкреплять действия этих структур силой. У потенциальных членов Евразийского союза (включая Россию) внешнеполитические принципы, да и возможности принципиально другие. Поэтому как официальный наднациональный орган Международный евразийский трибунал будет, скорее всего, мёртвой структурой. Отметим, что идеи создать альтернативу МУС или международным трибуналам под эгидой ООН уже приходило в голову политикам из стран-изгоев. Например, иранский президент Махмуд Ахмадинежад уже предлагал создать Международный уголовный трибунал по Израилю, а его соотечественник аятолла Нури Хамедани – Международный исламский суд для расследования преступлений правящих режимов в мусульманских странах (первыми потенциальными обвиняемыми он видел правителей Бахрейна). На практике же такие международные трибуналы, скорее всего, стали бы просто пропагандистскими проектами.

Тем не менее, международная пропаганда – тоже важная вещь. Поэтому появление общественного Международного евразийского трибунала имеет смысл. Он мог бы давать правовые оценки деятельности тех же западных политиков и военных в странах, подвергшихся агрессии НАТО. В этом смысле общественный статус трибуналу вполне подойдёт, так как официальные структуры вряд ли согласились бы на достаточно жёсткие обвинения западным политикам. Для придания большего авторитета Международного евразийского трибунала в него могли бы войти ведущие специалисты-правоведы из стран, общественные организации которых примут участие в его создании. А эффективность его работы будет зависеть о того, насколько широко будет освещаться его деятельность в мировых СМИ.

эксперт ИА REX Михаил Нейжмаков