Семья Николя Саркози объявила войну семье Каддафи?: расследование СМИ

Франсуа Фурнье, брат Николя Саркози, его бизнес и война. Независимое расследование Paris Tribune.

Франсуа Фурнье — обычное имя. Или нет. Как для кого. Это зависит от того, в курсе ли собеседники, что имеют дело с братом президента Республики. Он владелец «Финансовой группы Villerville» (общество с ограниченной ответственностью, один учредитель, создано в 2009 году, закрыто в мае 2011 года) и «Villerville SAS» (частная фирма, основана в 2007 году). Он не только брат Николя Саркози, но и крепко стоящий на ногах бизнесмен с прошлым. Технократ, выдвиженец и сотрудник известного Пьера Мендеса Франса (1976-1978), был крупной шишкой в казначействе, затем одним из ведущих сотрудников банка «Братья Lheman», однако за пару месяцев до краха банковской системы ушёл оттуда, забрав все вложения. Как глава Villerville имеет крупный бизнес везде, в первую очередь на Ближнем Востоке, но с некоторых пор особенно в Ливии.

В середине 2009 года Франсуа Фурнье стал партнером некоего Юсефа Заррука, франко-тунисского бизнесмена с паспортом Люксембурга, открыв роскошный офис в сердце Парижа, бок о бок с Елисейским дворцом. Основное, чем он занят, это продажа компании SOMDIAA (общество организации, управления и развития пищевой и сельскохозяйственной промышленности), принадлежащей семье Villegrain (оборот в 2010 году — 152 068 000 евро), — холдинга, работающего с деньгами LAICO — Ливийской Африканской инвестиционной компании, «дочки» Ливийского инвестиционного фонда для Африки. И он успешно справляется с поручением: уже к концу 2009 года холдинг подозрительно легко продаётся анонимному покупателю за 250 миллионов евро. При этом 10 миллионов евро немедленно переводятся на счёт Юсефа Заррука «за консультативные и экспертные услуги», а вот с оставшимися 240 миллионами всё совсем иначе. Собственно, они пропадают неизвестно куда.

Расследование Paris Tribune только начато. С месье Зарруком всё понятно, к нему претензий нет, а о чужих делах он и не обязан ничего знать. Но возникают вопросы: почему ничего не известно о гонораре Франсуа Фурнье? Сколько он заработал и за что конкретно?

Ответов нет. Зато выяснилось другое, не менее странное. Оказывается, сразу после продажи SOMDIAA, Франсуа Фурнье — уже один, без партнёров, связывается с другим ливийским инвестиционным фондом — Фондом экономического и социального развития и предлагает при посредничестве Villerville выкупить у нового, анонимного владельца SOMDIAA 80% акций всего за 100 миллионов евро. Однако на сей раз он сталкивается с интеллектом Сейф уль-Ислама Каддафи, лично курировавшего этот фонд. Тот предложением заинтересован, но требует сначала дать отчёт по 240 миллионам, в частности, провести аудит «Финансовой группы Villerville», на что брат Николя Саркози отвечает согласием, — а через полтора месяца Франция начинает войну против Ливии.

Итак, семья Саркози спасает себя, объявив войну семье Каддафи? Расследование Paris Tribune в самом начале пути. Продолжение следует...

Источник: paristribune. Перевод Льва Вершинина.

Комментируя эту статью, эксперт ИА REX, политолог Лев Вершинин напомнил: «Какое-то время назад в западной прессе обсуждали адвокатов, нанятых семьёй Каддафи для ведения их дел. Общий вывод тогда сводился к тому, что все эти мэтры имениты, маститы и так далее, и как раз поэтому вряд ли ставят на выигрыш поданных исков, поскольку суд элементарно побоится судить, и любому опытному лоеру это ясно, как Божий день. Зато, исследовав послужные списки, выяснили мы, что каждый из этих „герцогов мантии“ умеет шикарно портить жизнь даже таким ответчикам, которые считают себя вообще неподсудными, изыскивая компромат, умело его распространяя, короче говоря, гадя по максимуму и вообще заставляя проклясть тот день, когда ответчик их клиента впервые увидел».

«Ну, и вот. Как мы и предполагали тогда, почти все иски, даже самые неубиенные, благополучно отклонены. Даже без объяснений. Зато в солиднейшей, адресованной самой положительной аудитории Paris Tribune вдруг появилась первая порция презабавнейшего, — да ещё и с документиками (Письмо Франсуа Фурнье — Villerville — Предыстория ливийского экономического развития), — независимого расследования, проведённого группой журналистов, очень храбрых, но и очень скромных, в связи с чем „имена их составляют тайну редакции“. Можно не сомневаться: этот вброс очарует и хижины, и дворцы. Конечно, Франция есть Франция, — все понимают, что у месье Бруни есть дети, о которых он обязан заботиться, и вот-вот появится маленький, и Карла очень недешёвая женщина. Но — выборы на носу. И злые социалисты. И обида за Стросс-Кана. И сердитая мадам Марин. Так что, можно утверждать, кое у кого уже сейчас свербит», — отметил эксперт.

Кроме того, продолжает Вершинин, в статье о Чаде Je préfère Kadhafi, à Moustapha Abdeljalil, à Hamid Karzaï, et je suis Toubou : je resterai toujours libre тамошний князь племён тубу Эль Мабрук Джомод Гэтти Доби Ми Зуар обронил фразу насчет того, что «Саркози нужна голова Каддафи, и вся Африка знает, почему Саркози нужна голова Каддафи». «Так вот, работающие против месье Бруни адвокаты, помимо всего прочего, все, как на подбор, тесно связаны с Африкой и вхожи в самые высокие тамошние кабинеты. Они многих защищали, и далеко не всегда без успеха, им на Чёрном Континенте многие обязаны, так что... В конце концов, если вся Африка что-то знает о Франции, а сама Франция не в курсе, это, согласитесь, непорядок», — подытожил политолог.