Европейский комплекс неполноценности в китайском интерьере

Собственно, на вопрос, поставленный в подзаголовке, ответила новая Стратегия национальной безопасности США «имени Трампа», где Европе отводится отнюдь не привилегированное прежнее место. Автор этих строк, правда, не разделяет бравурных комментариев коллег по информационно-аналитическому цеху, усматривая в документе даже не «подводные камни», а принципиальную проблемность самого подхода, который при этом носит все признаки ситуативности. Но это отдельная тема.

Разумеется, на уровне спецслужб в Европе знали об американской Стратегии и подоплеке её принятия сильно больше и немножко раньше, чем её текст довели до общественности. Поэтому главной темой Макрона в Китае, разумеется, стала не Украина, это был второй вопрос, а попытки наведения мостов с Пекином против США. Тема же украинского конфликта возникла как вторая часть дилеммы поиска баланса между сермяжно-экономическими просьбами к Китаю и стремлением при этом соблюсти политическую «непорочность» в отношении Киева. Скажем больше: по украинскому вопросу Макрон ни на что особо не рассчитывал, это был дежурный рефрен, для которого к тому же не было благоприятного фона. Только что побывавшие в Москве эмиссары Трампа – Уиткофф и Кушнер – ни по пути туда, ни обратно, так и не заехали ни в Дублин, ни в Брюссель, показательно проигнорировав европейский интерес к тому, что происходило в нашей столице.

Сухая «цифирь». Китай – важнейший торговый партнёр ЕС с оборотом, по данным 2024 года, в 786 млрд долларов, в которых на Китай приходится 517 млрд, а не Европу – всего 269. В этом году отрицательное европейское сальдо продолжило рост и уже превышает 300 млрд.; 10%-ный дефицит и у отдельно взятой Франции. В начале года Китай перенаправил на европейский рынок часть своей продукции, оставшейся без адресата ввиду начала «тарифной» войны с США, запущенной по инициативе Вашингтона. В Старом свете натурально взвыли «волком на луну» и даже попытались начать с Пекином свою «торговую войну». Помимо пошлин против китайских электромобилей, Китаю были высказаны претензии в наличии «избыточных» (то есть выходящих за пределы запросов рынка) производственных мощностей, что европейцами характеризовалось как нарушение принципов рыночной конкуренции. На самом деле, такие обвинения – чистый европейский популизм. В данном случае основанный на ложно понимаемой «монополии» на правила игры. Причём, эти претензии не подкрепляются экономическими аргументами. У Китая просто иная экономическая модель, в которой рынок развивается в рамках плановых показателей. Скажем больше: прочность экономики как раз и гарантируется этими «избыточными» мощностями, нам ли в России этого не знать после того, как наши таковые «избытки» были преступно похоронены с помощью «либерально-олигархической» эпидемии «оптимизации».

Но провоевали недолго. Очень быстро стало ясно, что Европа гораздо больше от этого теряет, чем приобретает (у Китая вообще-то главный торговый партнёр с оборотом под триллион – это АСЕАН). Кроме того, на пике тарифного столкновения Пекина с Вашингтоном выяснилось, что Китай готов прикрыть Западу лавочку с поставками линейки редкоземельных металлов. Хамоватому министру финансов США Бессенту потребовалось немало усилий, чтобы отложить эту экзекуцию на год, ибо надо понимать, что в этом случае многие отрасли встанут, а военные рискуют вообще лечь, причём, прежде всего в сфере высоких технологий. Европейцы это, разумеется, намотали на ус, поэтому им сейчас не до выяснения отношений с восточным гигантом, а предел мечтаний – сохранить свои экономические связи, если они у Китая рухнут с США. Европа ведь и без того в сложной ситуации. После потери дешевого российского газа цены на энергию там взлетели и значительно превышают заокеанские. С опубликованием упомянутой американской Стратегии перестало скрываться, что главная цель тарифного пресса, под который попала и Европа, является репатриация в Америку производственных мощностей, разбросанных «по белу свету» в эпоху глобализации, в погоне за снижением издержек за счёт близости ресурсов и эксплуатации дешевой рабочей силы. Но если из других регионов в США возвращаются свои компании, то из Европы – бегут коренные европейские (пример немецкого автопрома).

Есть и ещё один важный нюанс, в котором европейцы серьёзно проиграли Пекину, причём, символический. Если посмотреть итоги июльского форума Китай – ЕС, в котором европейскую делегацию в Пекине возглавила глава Еврокомиссии фон дер Ляйен, то легко убедиться, что значительное внимание было уделено тематике так называемого «энергетического перехода»: адаптация (к климатическим изменениям), управление и контроль выбросов метана, рынки углерода, а также «зелёные» и низкоуглеродные технологии. Речь, как видим, идёт о направлении, которое знаменем поначалу сделала Европа с её планом с помощью «углеродного налога» снимать с остального мира «зелёную ренту». Зачем? Чтобы выдержать конкуренцию с США, которые такой рентой пользуются уже давно, только в другой сфере, и называется она ФРС. Как американцы от экспорта доллара, так и европейцы решили «на халяву» получать прибыли с «зелёных» технологий. А чтобы их покупали, и был придуман весь этот «зелёный лохотрон» с «протоколами», «соглашениями» и обязательствами по отчётности.

Но этот план рухнул во время ковида, а прорыв в «зелёных» технологиях тем временем совершил как раз Китай. Гримаса судьбы. Европейцам нужна была именно рента, всё, что делается европейской промышленностью, массово перешедшей на «одноразовые» изделия, буквально вопиет, что о природе и ресурсах там не только не заботятся, но хищнически их уничтожают в погоне за прибылью. Однако китайцы, взяв на вооружение сам лозунг, мало того, что превратили эту тему в новую отрасль, мало того, что вышли в лидеры по производству энергии на ВИЭ (42% против 34% в среднем «по больнице»), так ещё и под прикрытием своего лидерства поменяли всю «зелёную» стратегию. И отодвинули намеченную вакханалию глобальной деиндустриализации далеко в будущее, где её многократно перекроют новые, более актуальные и менее популистские вызовы. В результате европейцы за свою инициативу «получили» со всех сторон, включая США. Трамп в своей Стратегии:

Вот именно из-за китайского прорыва резко утратили вес и авторитет все «зелёные» международные институты, а Грета Тунберг из символа превратилась в изгоя. Эти институты ориентировались на ренту в пользу Запада, укрепляя его доминирование в глобальной повестке, а на китайское лидерство рассчитаны не были. Это очень большая и серьёзная проблема, которая пока не освещается должным образом, но она существует и очень скоро себя проявит. Поэтому Макрон в Пекине вёл себя очень осторожно и на заседании Делового совета сделал упор на взаимном преодолении дисбалансов, к которым отнёс низкую европейскую конкурентоспособность (это признание дорогого стоит!) и недостаточное китайское внутреннее потребление. Тем самым подыграл председателю КНР Си Цзиньпину, который вопрос переориентации на внутренний рынок, в том числе с помощь стратегии «двойного обращения», ставит ребром, начиная ещё с XIX съезда КПК в 2017 году. Торговая война, по Макрону, — «худший способ» справиться с этими дисбалансами, во как заговорил! Попутно проглотил китайские упрёки в том, что 19-й пакет антироссийских санкций зацепил двенадцать предприятий из Поднебесной, в основном, правда, гонконгских.

Что касается Украины, то пробный шар французы выкатили ещё из Парижа. Глава МИД Барро выразил надежду, что Китай «окажет давление на Россию» в вопросе прекращения огня, а сам Макрон, вторя своему очередному министру, предложил, чтобы Пекин «воздержался от предоставления России каких-либо средств для продолжения войны». В самом Пекине, однако, получив пинок от США упоминавшимся пролётом Уиткоффа с Кушнером мимо Европы, французский «наполеончик» повёл себя не в пример скромнее, заикнувшись лишь о моратории на удары по энергетической инфраструктуре. Причём, говорят, что и это была просьба Зеленского, которую Париж взялся озвучить, так как на мнение Киева всем давно уже сугубо наплевать.

Однако и здесь «Акела промахнулся». Ещё на прошлой неделе, в канун визита, китайская сторона попросила Париж «совместно осудить» провокационные высказывания японской премьерши Такаити о вмешательстве Токио в тайваньский конфликт, если США его развяжут. Но французы в ответ что-то пробормотали про «статус-кво» и «снижение напряжённости» между Пекином и Токио, а затем и вовсе подписали с японцами соглашение об укреплении сотрудничества в сфере безопасности.

Ну, и чего они ждали в ответ на «украинскую просьбу»? Что заслужили – то и получили. Си Цзиньпин:

Ключевой фрагмент здесь – «приемлемого для всех». То есть и для России. Грубо говоря, председатель Си ответил Макрону, что когда договорятся – тогда Китай поддержит. Не ранее того. Впрочем, здесь есть одна «загогулина». Самой постановкой вопроса на фоне российско-американских переговоров и визита российского лидера Владимира Путина в Индию Макрон подзуживал Пекин на антироссийскую реакцию, намекая на «слишком тесные» контакты Москвы и Вашингтона. Однако безрезультатно.

Ещё одна «нескладуха» вышла с популистским приглашением китайскому лидеру на саммит «семёрки», которая в будущем году соберётся во французском Эвиане. Здесь маху дали уже советники президента Франции, откровенно прозевавшие заявления, сделанные российским президентом в интервью индийским СМИ, где он характеризовал «семёрку» как уже не «большую», где России делать нечего. Надо ли говорить, что в китайских глазах такое приглашение выглядит неуместным; зато на него откликнулись в Токио, где высказали «обеспокоенность» возможностью китайского участия в саммите. Словом, Макрон в своём репертуаре. Огребать, так со всех сторон сразу, чего уж там мелочиться.

Каков суммарный итог визита? Лучшим индикатором в ответе на этот вопрос служит китайской информационный официоз. Так вот, комментируя как переговоры на высшем уровне, так и встречу двух лидеров с журналистами, основные из них не уделили внимания тому, что говорил Макрон, хотя содержание выступлений Си Цзиньпина передали в объёме, близком к полному. Единственное, чего, пожалуй, Макрон добился, так это оказал определённое давление на Трампа и главу Еврокомиссии, с которой давно соперничает. Дело в том, что вояжи в Пекин «тётки Урсулы», где она пыталась «учить жизни» принимающую сторону, не раз оканчивались фиаско, в том числе оглушительным, как в случае с отлётом прочь обычным пассажирским рейсом. С Макроном такого не произошло, что и позволяет считать его «триумфатором». Если Парижу так угодно.