Россия в международных делах твёрдо отстаивает альтернативу глобализму

В Рио-де-Жанейро в рамках бразильского председательства в «Группе двадцати» прошёл саммит глав МИД стран-участниц, на котором Россию представлял лично министр Сергей Лавров, выступивший с развёрнутым докладом по основным тенденциям современности в глобальной геополитике.

Лейтмотив выступления российского министра живо откликается на основные тренды последних саммитов «двадцатки» на высшем уровне в прошлом году в индийском Дели и в позапрошлом – на индонезийском острове Бали. И там, и там, председательствовавшие – премьер Индии Нарендра Моди и президент Индонезии Джоко Видодо – жёстко пресекали любые попытки представителей Запада навязать дискуссии по украинской теме, чтобы перейти к обвинениям в адрес Москвы, превратив «двадцатку» в площадку для вербовки сателлитов. Видодо прямо оборвал тогда такие попытки, посоветовав желающим подменить обсуждение актуальных вопросов экономики разговорами на политические темы, которые не относятся к прерогативам саммита и объединения в целом, поискать себе другие форматы. То же самое подчеркнул в Рио и Лавров.

При этом российский министр обратил внимание и признал утрату множества коллективных достижений мирового сообщества в XX столетии. И не только в переходе от холодной войны к разрядке напряжённости между СССР и США как странами-лидерами противостоящих друг другу политических систем. Но и в уничтожении колониализма, который Лавров охарактеризовал «экономическим бандитизмом, эксплуатацией чужого труда и чужих богатств».

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 24.02.24   Украина становится разменной ставкой на выборах в США?
• 24.02.24   Конгрессмен Гаетц предложил выйти из ООН и убрать ее штаб-квартиру из США
• 23.02.24   Запад 23 февраля проведёт «проукраинский шабаш» в ООН
• 22.02.24   Отмена объединения Германии – действительно попадание «в десятку»

С этим трудно спорить. Разрушение СССР – теперь уже ясно, что это действительно была не только крупнейшая геополитическая, но и гуманитарная катастрофа, утрата человечеством альтернативного проекта мироустройства - привело к трансформации как остатков, так и самой сущности, методологии колониализма в неоколониализм. Чем, как не покушением на чужой труд и чужие богатства, например, служит формула глобализации «по-американски», предложенная крупным идеологом глобализма, адмиралом Артуром Цебровски.

Напомним, что он отождествил глобализацию с принятием развивающимися странами западной системы ценностей, а также с передачей под контроль западных транснациональных монополий контроля над своими природными ресурсами. И пообещал тем, кто с этим не согласится, прямое внутреннее вмешательство в виде «цветных» революций. Цебровски, заметим, не изобретал велосипеда, а лишь «творчески» конкретизировал содержание доклада «Наше глобальное соседство», подготовленного в 1995 году по заданию генсека ООН группой дипломатов (от России – Юлий Воронцов) в составе комиссии Ингвара Карлссона - по глобальному управлению и сотрудничеству.

Чёрным по белому записано, что есть «мировые ресурсы» - сумма ресурсов, которыми владеют суверенные страны. А есть, должно быть, «глобальное общее достояние», в которое зачисляются те ресурсы, которые перешли под международный контроль. Авторы доклада прямо требуют поэтапного перевода всех «мировых ресурсов» в «глобальное общее достояние», прикрывая монополистический смысл этой инициативы «крышей» ООН, под контроль которой ресурсы якобы передаются. За пользование этим «глобальным общим достоянием» странам вменяют перспективу уплаты «глобальных налогов», формально – в ООН. Первая «проба пера» уже чуть не была сделана в виде «углеродного налога» или «сбора», который Европа планировала ввести против импортной продукции из стран, произведённой без учёта «продвинутых» экологических норм. Остановила эту пагубную тенденцию массовой утраты суверенитетов только российская СВО. Оставшись ввиду собственных санкций без дешёвого газа из нашей страны, европейцы быстренько вспомнили об ископаемом топливе, прежде всего об угле, что недавно и рассказывал российский президент Владимир Путин американскому журналисту Такеру Карлсону.

Автору этих строк, занимающемуся этими темами уже два десятилетия, очень хорошо понятны посылы, сделанные российским министром в адрес тех, кто долгое время продвигал идеи Pax Americana, рассчитывая с их помощью загнать человечество в концлагерь западноцентричной модели мира.

«Закрытые клубы» - это элитарные институты разных уровней. От отраслевых think tanks, вроде Санта-Фе, Аспена, Брукингса и пр., до претендующих на выработку комплексной стратегии Запада. Пример концептуальной связки британского и американского центров Chatham House – CFR, влияние которой распространяется на Европу с помощью Бильдерберга и на Азию посредством Трёхсторонней комиссии с доминированием в азиатском блоке Японии. Концепция была разработана в 1974 году, когда англосаксонские и европейский центры уже существовали, а «Трилатераль» - Трёхсторонняя комиссия – как раз находилась в стадии создания. Этой концепции был посвящён второй после «Пределов роста» (1972 г.) программный доклад Римскому клубу – институту-мостику между публичной и «закрытой», по Лаврову, сферой – «Человечество на перепутье» (1974 г.). В докладе было заявлено деление планеты на десять мировых регионов («десятирегиональная модель») по принципу якобы разделения труда и экономической самодостаточности. Но имелось в виду совсем не то, о чём говорил наш министр в Рио. Не многополярный мир с регионами во главе с экономическими локомотивами, то есть конкурентоспособными образованиями, а девять регионов с узкими специализациями и десятый – Запад, своеобразный «сборочный цех» и держатель основных технологий. То есть стержень мировой организации, на который остальная «девятка» надевается в виде блинов в детской пирамидке. Десять регионов сводились в три мировых блока, отсюда и название Трёхсторонней комиссии. С центрами в Северной Америке, Европе и Японии и со сквозным контролем англосаксонских элит над европейскими и азиатскими.

Когда Лавров говорит о «наилучших» практиках и «научных данных», ввиду имеется западная стратегия «зелёного перехода», смысл которой – использовать экологию, преобразованную в идеологию экологизма, для вмешательства и внешнего управления внутренними делами. Принцип тот же, что и в «десятирегиональной» и «трёхблоковой» моделях. Запад вырабатывает мировые стандарты, которым все остальные следуют под жёстким контролем с помощью постоянно ужесточаемых «обязательств», а крышей такой схемы служит экологическая безопасность, выведенная из системы национальной безопасности, где она соседствует с другими её видами, и поставленная вперед в качестве «мерила всех ценностей».

Сокращать, сокращать и сокращать антропогенные выбросы вместе с потреблением, уничтожая целые отрасли с потайным смыслом фиксации необратимого западного лидерства и его превращения в безраздельное господство на все времена. «Конец истории», о котором писал Фрэнсис Фукуяма, превознося западную либеральную модель. Тотальная унификация человечества на этой модели, разумеется, с эрозией и уничтожением государств как естественных врагов такой унификации, отстаивающих не глобальные «ценности», а национальные интересы.

Это в планах глобалистов достигается провозглашением триады «главных акторов» современного международно-политического процесса, в которые, наряду с государствами, записывались «глобальный бизнес» и «глобальное гражданское общество» - транснациональные монополии и прикормленные ими НКО и НПО. При ближайшем рассмотрении задачей «бизнеса» и «общества» как раз и становилось разрушение государств, которым они противопоставлялись.

Третий важнейший блок выступления нашего министра в Рио – вопросы реформы системы ООН.

И здесь огромный бэкграунд, который если не знать, то трудно дать адекватную оценку тому, что происходит.

План реформирования Совета Безопасности ООН был свёрстан в ещё одном программном докладе ООН, который, опять-таки по поручению генсека, был представлен в декабре 2004 года группой высокого уровня «по угрозам, вызовам и переменам». Название доклада: «Более безопасный мир: наша общая ответственность» (Россию в группе представлял Евгений Примаков). За основу реформирования был взят тот самый региональный принцип из «десятирегиональной» модели. Предлагалось переформатировать Совбез таким образом, чтобы полномочия постоянных членов исходили не от ведущих ролей в Антигитлеровской коалиции и в победе во Второй мировой войне, а делегировались регионами. Действующие мандаты предлагалось сохранить, но привязать Россию вместе с Великобританией и Францией к европейской группе, а Китай – к азиатско-тихоокеанской. Эта логика имела две стороны.

Во-первых, возможность рано или поздно поставить вопрос о ротации – убрать Россию и Китай, а во-вторых, поднять тему предоставления постоянного членства Германии и Японии. Раз вместо «военного» принципа формирования Совбеза используется региональный, то Берлин и Токио уже-де не страны-агрессоры, развязавшие и проигравшие войну, а ключевые участники, «локомотивы» своих региональных групп, только и всего. Как же без них в Совбезе?!

Переписывание истории, как видим, не только в учебниках, но и в глобальных институтах. Именно чтобы поставить точку в этом проекте российский министр в Рио включил конкретику и целенаправленно поддержал заявки Индии и Бразилии, напомнил об Африке, но ни словом не обмолвился ни о Японии, ни о Германии. Расширение Совбеза – да, но трансформация ООН как организации победителей фашизма в нечто другое, заточенное на интересы глобальных элит, – нет, и ещё раз нет!

Вывод из нашего анализа простой.

Россия на международном поле занимает всё более и более принципиальные и последовательные позиции по ключевым, системообразующим проблемам современности. Эти проблемы не общеизвестные, тем важнее эта принципиальность, потому что общественность здесь легко обмануть, люди в основной массе не в теме того, на чём мы сосредоточились. Будем надеяться, что это не ситуативный зигзаг нашей внешней политики, повидавшей за постсоветское тридцатилетие многие виды, а её коренной поворот, который исключительно важен для судеб всего мира.

Владимир Павленко