Что случилось с астанинским форматом

В Астане проходит 21-й тур по Сирии в астанинском формате. Россию представляет специальный представитель президента Владимира Путина по Сирии Александр Лаврентьев, турецкую делегацию возглавляет заместитель министра иностранных дел Ахмет Йылды, Иран - старший советник Министерства иностранных дел по политическим вопросам Али Асгар Хаджи. В переговорах также участвуют представители Организации Объединенных Наций (ООН), Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев и Международной организации Красного Креста. Сирийскую администрацию на встрече представляет заместитель министра иностранных дел Бассам Саббаг, а оппозицию - делегация во главе с Ахметом Тумой.

Это встреча проходит в необычных условиях. По сравнению с прежними такими переговорами в таком формате ситуация на Ближнем Востоке претерпела серьезные изменения. Война Израиля с ХАМАС в Газе, сложная ситуация на израильско-ливанской границе, война в Йемене. В таком контексте, как отметил Лаврентьев, «важность проведения переговоров по Сирии возрастает». В повестке дня значатся такие вопросы, как обсуждение текущей региональной обстановки в Сирии, шаги к комплексному урегулированию ситуации в стране, гуманитарные вопросы, а также усилия международного сообщества в поддержку постконфликтного восстановления Сирии. Из обозначенных позиций на данный момент принципиальное значение приобретает пока только одна: шаги к комплексному урегулированию ситуации в стране, так как без урегулирования кризиса остальные проблемы носят больше умозрительный и познавательный характер.

Правда, появился новый вводный элемент качественного значения: выход Сирии из региональной изоляции без смены власти в Дамаске, что действительно актуализирует и приближает решение проблем сирийского урегулирования. С другой стороны, не ослабевают попытки США и их западных партнеров провести в Сирии эксперимент по созданию возглавляемой Сирийскими демократическими силами (SDF) к востоку от Евфрата автономной администрации, продвигается также идея курдской автономии на севере Сирии, чтобы практически реализовать проект США по фрагментации страны. Так создается образ десубъективной Сирии, на фоне которого, к примеру, все благие намерения и финансовые обещания Дамаску состоявшейся летом прошлого года в Брюсселе седьмой конференции по поддержке будущего Сирии и региона провисают. Напомним, что тогда сирийцам обещали так называемый дополнительный пакет помощи в размере 10,3 миллиарда долларов. К тому же США не изменили свою политику в отношении Дамаска и продолжают держать его в режиме санкций.

Обозначим еще один важный момент. В начале мая 2023 года министры иностранных дел Египта, Иордании, Ирака, Саудовской Аравии и Сирии согласовали на совещании в Аммане «дорожную карту» по всестороннему урегулированию сирийского кризиса. Тогда было заявлено, что «встреча в Аммане открывает новый этап после 12-летнего конфликта в Сирии», и что «арабы берут на себя инициативу по политическому решению, будут добиваться прекращения экономической блокады и возвращения беженцев к родным очагам». Было также принято решение «создать экспертную группу для содействия продвижению вперед процесса урегулирования и придерживаться пошаговой тактики действий». Но потом так называемая «арабская инициатива» стала затухать, а после начала войны в Газе проблема сирийского урегулирования в регионе стало отходить на второй план. Причем временами казалось, что Сирия иногда оказывается чуть ли не на передовой региональной эскалации.

Вот почему астанинский формат остается востребованным. В то же время очевидно и то, что он объективно нуждается в определенных изменениях с учетом уже активизировавшегося общеарабского фактора. Его подключение усилило бы эффективность в решении сирийских проблем, избавило бы астанинский формат от внешнего ощущения, что он отражает интересы только трех своих основных участников — Россия, Турция и Ирана, которые не являются арабскими странами. Но в этой ситуации есть свои комбинации. Так пять арабских стран, выступивших со своим планом по палестинскому урегулированию, пригласили к участию в его реализации США, как « вовлеченному в события участнику. В Сирии такой же ход может быть использован и в отношении России, Ирана и Турции.

Мы это к тому, что действующий астанинский формат носит промежуточный характер, создание важнейшей переговорной площадки по Сирии еще впереди. Необходимы и внешние условия для того, чтобы решать проблемы, которые являются не только сирийскими, но завязанными на Сирию. Это - урегулирование противоречий между Сирией и Турцией, которые выходят за рамки двухсторонних отношений, отношения Ирана с суннитскими монархиями Персидского залива, которые стали улучшаться, привлечение либо отлучение от переговорного процесса США. Кстати, именно в момент работы астанинского формата в Казахстане появилась публикация в американском журнале Foreign policy. В ней со ссылкой на источники в Белом доме, в Пентагоне и в госдепартаменте утверждается, что «Вашингтон считает, что его присутствие в Сирии больше не является необходимым» и что «в настоящее время ведутся интенсивные дискуссии по обсуждению сроков и способов вывода американских войск с севера Сирии». Журнал добавляет: «После нападения ХАМАСА на Израиль седьмого октября прошлого года напряженность и боевые действия на Ближнем Востоке достигли пика, что побудило правительство США пересмотреть свои военные приоритеты в регионе».

Что последует за этим говорить сейчас сложно. Главное сейчас в том, что астанинский формат действует, имеет свою, пускай узкую, но уникальную повестку и берет на себя инициативу в попытках решить проблемы Сирии в невероятно сложных условиях.