Не сбилась ли Турция с пути?

Анкара будет всё активнее вести многостороннюю политику в формирующейся многополярности, однако стоит иметь в виду, что Турции придётся делать это, оставаясь в НАТО. Ослабление Запада и переход к многополярности сыграли бы в значительной степени ей на руку, но она не борется и не будет бороться за торжество нового мироустройства, – она просто будет извлекать из этого выгоду. Об этом пишет профессор Университета Мальтепе (Стамбул) Хасан Унал в статье для Международного дискуссионного клуба «Валдай».

Внешнеполитические эскапады Реджепа Тайипа Эрдогана в последнее время вызывают различные спекуляции и на Западе, и на Глобальном Юге, и внутри Турции. Многие на Западе поначалу воодушевились, когда он заявил, что даст зелёный свет вступлению Швеции в НАТО в обмен на пустые заверения из Стокгольма. Сообщается, что Швеция одобрит заявку Турции на вступление в ЕС, а также поддержит Анкару в её требовании о развитии таможенного союза Анкары с ЕС. Кроме того, официальные органы будут держать под пристальным вниманием антитурецкую террористическую деятельность пособников ответвлений Рабочей партии Курдистана (РПК) в Сирии, Демократического союза (PYD), Отрядов народной самообороны (YPG) и так далее.

Июльская встреча Эрдогана с президентом США Джо Байденом породила предположения о том, что по мере формирования многополярности Анкара, возможно, сдвигается в лагерь Вашингтона. Некоторые заядлые прозападные энтузиасты в Турции даже ликовали, когда узнали, что Эрдоган освободил украинских неонацистских командиров «Азова» (организация, запрещенная в России). Эти неонацисты, терроризировавшие население Донбасса, совершая ужасные зверства и массовые убийства с 2014 года, прибыли в Турцию в рамках сделки по обмену военнопленными между Москвой и Киевом при посредничестве Анкары. По договору они должны были оставаться в Турции до окончания конфликта между Россией и Украиной.

Когда появились новости об их освобождении вкупе с внезапным изменением позиции Эрдогана по поводу вступления Швеции в НАТО, всё это выглядело как каскад сбивающих с толку сигналов. Те, кто внутри страны выступал за взвешенную внешнеполитическую линию Турции в быстро формирующемся многополярном миропорядке, сделали вывод об обращении Турции за поддержкой к Западу, но теперь прозападные круги в Турции и западные СМИ, а также западные правительства проявляют довольно осторожный оптимизм вместо первоначального энтузиазма. Россия, в свою очередь, быстро указала, хотя и сохраняя сдержанность, что освобождение украинских неонацистов является нарушением условий соглашения об обмене военнопленными. А в связи с неожиданным требованием Эрдогана к ЕС оживить зашедший в тупик процесс вступления Анкары в союз Москва посоветовала своему южному соседу быть реалистом и не питать никаких иллюзий. Представитель Кремля не стал стесняться в выражениях, справедливо указав, что в ЕС практически нет сторонников присоединения к Европе такой крупной мусульманской страны, как Турция, и что Анкаре следует снять розовые очки. Это вполне может быть воспринято как дружеское предупреждение о том, что Эрдоган и так должен знать по своим ранним годам пребывания у власти, когда его представляли как любимца Запада, ведущего переговоры о вступлении Турции в ЕС, а в стратегическом плане выполняющего указания Запада в регионе. К его ужасу, европейцы затеяли дьявольскую игру, говоря турецкому руководству одно, но признавая между своими, что Турции никогда не позволят вступить в ЕС. Позже это подтвердилось документами Wikileaks.

Означают ли последние шаги Эрдогана, что Турция отказывается от сбалансированной политики, которую она тщательно выверяла в течение последних нескольких лет? Беглый взгляд на то, что сказал Эрдоган и что его собеседники, особенно на Западе, ответили на его требования, демонстрирует, что Анкара вряд ли сбилась с пути. Действительно, после контактов в НАТО и встречи с Байденом Эрдоган отправился в поездку по региону Персидского залива, где встретился с лидерами ведущих арабских стран ССАГПЗ. И что ещё более важно, он прилетел на Кипр, разделённый между турками-киприотами и греками-киприотами с 1974 года, чем разозлил Грецию и греков Кипра, подтвердив свою позицию по урегулированию на основе двух независимых государств. Между тем лидеры ЕС и, что удивительно, даже официальные лица США, отклонили его предложение об ускоренном членстве в ЕС, упорно настаивая на том, что нет никакой связи между расширением НАТО и расширением ЕС. Турок такие заявления крайне раздражают, так как для всех стран, кроме Турции, которые присоединялись к НАТО и к ЕС после окончания холодной войны, речь очевидным образом шла о параллельных процессах. В более широком смысле последние лихорадочные внешнеполитические манёвры ещё раз показали, что Турция не хотела бы участвовать в кошмаре переговоров о вступлении в ЕС, в начале которых Анкаре придётся пойти на значительные уступки грекам по Кипру, по Эгейскому морю и к тому же отказаться от противодействия США, создающими Курдистан на Ближнем Востоке, что угрожает территориальной целостности Турции. К тому же, хотя ЕС по совету американцев годами вёл сомнительную игру, делая вид, что готов однажды принять Анкару в свои ряды, и добиваясь таким образом уступок по важным вопросам, на сей раз политики Евросоюза «честно» заявляют, что у Турции вряд ли есть будущее в их европейском саду.

Всё это, переведённое в практическую линию внешней политики, кажется, предполагает, что Турция, скорее всего, будет придерживаться своего прежнего курса, то есть оставаться в НАТО, но при этом развивать связи с Москвой и уж точно не присоединится к антироссийским санкциям. Учитывая, что Турция довольно успешно ладила с Москвой в течение почти пары десятилетий в разгар холодной войны, поскольку стремилась к наилучшим возможным отношениям с Советским Союзом после получения печально известного письма Джонсона летом 1964 года, нет сомнений, что в многополярном мировом порядке она сможет взаимодействовать со своим северным соседом в гораздо большем масштабе.

Два десятилетия экономических и торговых отношений между Турцией и Советским Союзом во время холодной войны принесли Анкаре огромную пользу, способствуя развитию турецкой тяжёлой промышленности, а процветание отношений в течение последних нескольких десятилетий после окончания холодной войны привело к буму двусторонних экономических связей и сотрудничества в ряде областей (атомная энергетика, туризм, строительство и так далее). Кроме того, обе стороны разработали механизм политических консультаций как на двусторонней, так и на многосторонней основе по политическим вопросам, важным для Анкары и Москвы. Вторая карабахская война 2020 года стала успехом совместного урегулирования кризиса, а Астанинская платформа, которая объединила Турцию, Россию и Иран, является показательным примером сотрудничества и консультаций между Турцией и Россией на многосторонней основе. Астанинская платформа, изначально созданная Анкарой, Москвой и Тегераном для установления мира в Сирии, теперь включает Дамаск и, вероятно, приведёт к всеобъемлющему урегулированию сирийского кризиса на основе суверенитета этой страны над всеми её территориями. Не исключено, что Турция и Россия будут в недалёком будущем сотрудничать в области совместного производства передового и современного оружия.

Отношения с Россией станут одним из ключевых вопросов для Турции по мере того, как многополярность будет набирать обороты. Но зарубежные предприятия Анкары не ограничиваются этим. Турция, скорее всего, продолжит поиск возможностей и выгод в формирующемся многополярном мире. Она, вероятно, будет проявлять всё больший интерес к БРИКС и Шанхайской организации сотрудничества и, насколько это возможно, лидировать в Организации тюркских государств, потому что многие факторы диктуют многогранную и многоплановую внешнюю политику. Все данные свидетельствуют о том, что после победы на выборах, на которых разгорелась ожесточённая борьба, Эрдоган будет идти своим путём в соответствии с интересами страны. Безусловно, если бы на выборах победила прозападная оппозиция, она попыталась бы изменить курс Турции, но даже ей это было бы трудно, если не невозможно, сделать, не вызвав хаоса во внешних отношениях в целом.

В конце концов, нужно иметь в виду, что на протяжении десятилетий и особенно после окончания холодной войны Турция конфликтовала с США по целому ряду чрезвычайно важных для Анкары вопросов. Усилия Америки по созданию Курдистана на Ближнем Востоке, что угрожает территориальной целостности Турции, постоянные поставки Вашингтоном вооружений РПК и PYD/YPG являются постоянными раздражителями в двусторонних отношениях между союзниками по НАТО. И эти проблемы, вероятно, будут продолжать влиять на турецко-американские отношения в обозримом будущем – независимо от того, какое правительство будет находиться у власти в Анкаре. За последние несколько лет Турция не только столкнулась лицом к лицу с США в Сирии, несколько раз вводя войска в эту страну для борьбы со спонсируемыми США группировками. Она также закупила произведённые в России современные ракеты ПВО С-400, несмотря на угрозы США и даже санкции, когда Вашингтон отказался продавать Анкаре системы ПВО Patriot. В вопросе о Кипре позиции Турции также диаметрально противоположны позициям США и ЕС. Несмотря на то, что именно греческая сторона упорно отвергала любой международный мирный план, который международные переговорщики предлагали сторонам с целью добиться воссоединения разделённого острова, коллективный Запад, похоже, выступает против решения о создании двух государств. Можно с уверенностью сказать, что едва ли найдётся какой-либо вопрос, важный для Анкары, по которому Турция и коллективный Запад сходятся во взглядах.

Однако это не означает, что Турция развивает хорошие отношения с Россией и стремится наладить контакты с Китаем, присматриваясь к БРИКС и ШОС, только потому, что она подвергается остракизму со стороны коллективного Запада. Хотя это важный фактор, формирующий подход Анкары к России и другим странам, в основном Турцию к этой многосторонней политике побуждает общность интересов с Россией и другими странами, что, безусловно, соответствует духу многополярности.

Можно с уверенностью сказать, что двусторонние отношения между Турцией и Россией вскоре потеплеют, поскольку Анкара, скорее всего, будет придерживаться прежней политики в отношении России. Это проявилось в трудные часы мятежа «Вагнера», когда Эрдоган позвонил Путину, чтобы выразить открытую поддержку российскому лидеру. Две страны могли бы даже увенчать своё сближение окончательным изменением политики Турции в отношении Сирии, открывающим путь к фактическому установлению сирийского суверенитета над всей территорией страны, в обмен на пересмотр Москвой своей кипрской политики. В конце концов, единое кипрское государство в каком бы то ни было виде не послужит интересам России, потому что превратит весь остров в территорию ЕС, а решение о создании двух государств расширит турецко-греческий разлом в рядах НАТО. Вдобавок объединение, невозможное без согласия и содействия Анкары, будет подразумевать отказ Турции от нынешней политики в отношении России. Во всяком случае, в рамках любого компромисса, на который Турция согласилась бы, она, безусловно, сдвинется в сторону коллективного Запада, что нанесёт ущерб стратегическим интересам России в регионе.

Хотя представляется очевидным, что Анкара будет всё активнее вести многостороннюю политику в формирующейся многополярности, необходимо иметь в виду, что Турции придётся делать это, оставаясь в НАТО. Здесь стоит добавить несколько замечаний. Турция не борется и не будет бороться за торжество многополярности, она просто будет извлекать из этого выгоду. Именно в этом контексте можно объяснить, почему Турция не выступала и не будет прямо выступать против расширения НАТО, а скорее будет использовать свою карту вето для получения политической и/или финансовой выгоды. Станет ли в результате Турция бойцом коллективного Запада? Краткий ответ, конечно, отрицательный, потому что ослабление Запада и переход к многополярности сыграли бы в значительной степени ей на руку. Другой вопрос заключается в том, сможет ли Турция превратиться в ключевую страну среднего уровня, способную проецировать влияние более чем в одном регионе, создавая новый «турецкий (или тюркский) век». Честно говоря, это будет зависеть от довольно многих факторов. Если Турция продолжит прозрачно проводить свою нынешнюю политику, особенно в отношении России, Китая и Ирана, внушая им доверие и настойчиво воздерживаясь от спонсируемого США пантюркизма любого рода, направленного в ущерб интересам евразийских держав и их территориальной целостности, можно с уверенностью сказать, что турецкий век уже не за горами.