Эксперты не видят угрозы в идеологии «Русского Мира»

Председатель Комитета по вопросам европейской интеграции украинского парламента Борис Тарасюк назвал распространение идеологии «Русского Мира» и поддержку русского языка за пределами своих границ основными угрозами Украине со стороны России. Обозреватель ИА REX Сергей Сибиряков обратился к экспертам из разных стран с вопросом: является ли идеология «Русского Мира», русский язык и культура главной угрозой существования независимых государств, возникших на постсоветском пространстве.

Игорь Богатырев — журналист, редактор службы новостей сетевого журнала «Полярная звезда» (Тверь, Россия):

Идеология «Русского мира», возможно, является для них спасением, но никак не является угрозой. Странно, что кому-то ещё непонятен тот факт, что малые народы могут нормально существовать только «под боком» у больших народов, в сотрудничестве с ними, и под их протекторатом. Отказ от этого чаще всего ведёт либо к самоуничтожению таких народов, либо к их постепенному «растворению» в других.

Даниэль Штайсслингер — журналист и переводчик (Лод, Израиль):

Ни в коем случае. Если какая-то культурная экспансия и представляет собой опасность, то только исламская. Россия мир на «дар-эль-русия» и «дар-эль-харб» не делит. В сущности, она лишь пытается придать своему языку на территории бывшей империи тот же статус, что есть у английского в бывшей Британской империи. Независимости это никак не угрожает, с чисто технической стороны облегчает общение, скажем, молдаван с туркменами, не более того.

Юрий Юрьев — политконструктор (Одесса, Украина):

Отсутствие «австрийской мовы» наверное, жутко угрожает Австрии, а отсутствие «аргентинской мовы» наверное, страшно пугает Аргентину? И так уже лет 100 минимум. Если верить Тарасюку.

Мне кажется, что постсоветским государствам если что-то и угрожает, то их окраинность и отстранённость от мирового прогресса, что, в конечном счете, отражается на доходности «запершихся в хате с краю», но «страшно далёких от иных народов»«, а особенно от народов родственных...

Константин Шуров — председатель Русской Общины Украины (Киев):

Во-первых, идеологии Русского Мира, как таковой, по-моему, нет. Во всяком случае, я ее в руках не держал, хотя слышал, что где-то она есть.

Во-вторых, русский язык и русская культура несут угрозу не государствам, а элитам (квазиэлитам) этих государств, которые возникли на постсоветском пространстве. Язык и культура этих новых государств оказались не конкурентоспособными на рынке глобализации. А времени ваять свою культуру, нет ни времени, ни средств, ни талантов. Отсюда и попытка «слепить» из русского языка и культуры «внешнего» врага для внутренней консолидации.

Алексей Дубинский — преподаватель, изобретатель, консультант (Днепропетровск, Украина):

Русофобы — это те, кто ненавидят, боятся или опасаются всего русского. Они действительно считают русский язык и культуру угрозой. И там, где русофобы находятся при власти, они будут действовать против русской культуры и русскоязычных граждан (жителей) своей страны. Чем более неадекватны такие политики, тем страшнее для них все русское, тем более высокое место займет и «русская угроза». В Украине мы — большинство населения, по-прежнему говорим по-русски, так что пускай боятся!

Впрочем, Тарасюк совсем не оригинален — подобных деятелей хватает и в Москве, вспомните хотя бы сентябрьские высказывания Юргенса.

Мирослава Бердник — журналист и публицист, (Киев, Украина):

Позволю себе напомнить, что тема угрозы русской культуры уже возникала не раз на повестке дня. В последний раз это закончилось для нашей страны 28 миллионами жертв русских, украинцев и других, кого таким путем освобождали от этой угрозы. И существует обоснованное подозрение, что те, кто снова подымает на флаги своих политических сил спекулятивные лозунги «русской угрозы», преследуют те же цели, что и их предшественники, идеология и руководители которых были осуждены Международным Нюрнбергским Трибуналом.

Федор Толстой — IT-предприниматель, поэт и переводчик (Бостон, Массачусетс, США):

Категорический ответ: нет. Никакая экспансия России не является реальным сценарием. Прежде всего, потому, что российская элита не захочет делиться ни с какой вновь приобретенной территорией природной рентой, собираемой с российских просторов. А без массивного влияние денег никакая реинтеграция в Россию невозможна, даже если создать для этого идеологические и политические предпосылки (что само по себе проблематично).

Де-факто аннексия Россией Южной Осетии является абсолютным исключением — так как южных осетин очень мало. Да и то она стоит России таких денег, и приносит так мало выгоды (точнее — никакой выгоды), что и об аннексии Абхазии или Крыма никто всерьез не думает. Беларусь и Украина могут спать спокойно.

Лариса Бельцер-Лисюткина — культуролог, преподаватель Свободного университета (Берлин, ФРГ):

Культура в принципе не может быть угрозой, равно как и язык. Идеология — да, ибо она способна извращать смысл культурных и этических ценностей в соответствии с эгоистическими интересами властных элит.

Виктор Глеба — архитектор, член президентского совета Национального союза архитекторов (Киев, Украина):

Культурную миссию по реализации данного сценария трансформации крупнейшего государства буферной зоны, взял на себя «Русский мир». Создание информационного пространства, нивелирующего идеологию самостийной незалежной Окраины, приводит к угасанию культурных мотиваций, идентификаций и сознания национальной идеи в самих украинцах, не говоря уже о полукровках восточных областей. Переселение с востока на земли вымерших от голода украинцев дало уникальный этнический феномен — украинский народ с русско-мордвинскими корнями восточной православной цивилизации. Этот народ имеет русскую идентификацию.

На западе страны ситуация похуже — там смесь польско-литовско-мадьярско-румынских корней дало украинский народ западной цивилизации автокефальной религиозной традиции (униатство). Учитывая заокеанское влияние диаспоры, этот украинский народ имеет самоидентификацию.

Влияние Русского мира, как идеологии объединения народов запада и востока, на самом деле разбивает последние связи нерелигиозного, неэтнического, неполитического, а КУЛЬТУРНОГО единства населения Украины, выработанного на основе общих потребностей, интересов, жизненных ценностей, советских традиций и общечеловеческого мировоззрения.

Противопоставление правильной и неправильной истории, педалирование имперских идеалов государственности, экономического превосходства и другие методы влияния на подсознание человека разрушает АРХЕТИП мышления гражданина независимого государства.

Пойдет ли на пользу самой России поглощение Русским миром Украины — в самом ближайшем будущем покажет история коэволюционной трансформации ЕС и России.

Николай Лагун — политолог, эксперт по Центральной и Восточной Европе, Ближнему и Среднему Востоку, Кавказу и Южному Кавказу (Днепропетровск, Украина):

Как ни парадоксально, для части этих государств является. Дело в том, что такие государства, как Литва, а особенно Латвия, Эстония и Украина задумывались как проекты, построенные на игнорировании прав этнических и политических русских, проживающих на территориях этих государств, вообще русскоязычной и русскокультурной части населения, которая насчитывает в этих странах десятки процентов. Если на Украине этноним «русские» всячески затушевывается, подменяясь термином «русскоязычные», причем как феномен, характеризуемый в контексте государственной идеологии как требующее изживания наследие «оккупации», то в Прибалтике ко всему перечисленному присоединяется еще и официальный апартеид.

На Украине модель отношения государства к русским и русскокультурным гражданам выходит за всякие рамки международного права. Данная категория населения Украины считается самой многочисленной в мире популяцией, официально лишенной государственного признания и политических прав в качестве этноса и культурной единицы. Украина фактически является этнократией, где проигнорированы язык и культура всей совокупности граждан.

Территория Украины, выходящая далеко за автохтонный ареал собственно украинского этноса, была объявлена украинским национальным государством. Декларируя наличие почти 80% этнических украинцев в государстве, демагогически замалчивается факт того, что на Украине нет единой политической нации, а цивилизационное деление происходит по региональному, а не национальному признаку. Более того, для «исправления» этой ситуации, объявленной «последствием многовековой оккупации», всему украинскому этносу априори приписывается цивилизационная ориентация Западной Украины, принятая за государственный эталон, хотя доля этого региона в населении Украины не превышает 20%. Тем более, что роль Западной Украины в освоении территорий, вошедших в состав Украины, кроме самой Западной Украины, равна нулю.

Тем не менее, образовательная и пропагандистская практика навязывает обществу мнение о независимой Украине как о продукте «освободительной» борьбы западноукраинских коллаборационистов, объявленных общенациональными «героями» и «отцами-основателями» страны. Факт же того, что эти «основатели» действовали как более или менее востребованный фактор лишь на Западной Украине, в остальные же регионы они пришли вместе с немецко-фашистскими оккупантами, вместе с ними и были оттуда выбиты, замалчивается. «Забывается» и то, что повстанческое движение на Западной Украине было ликвидировано более чем за 30 лет до возникновения независимой Украины одновременно с 14 другими постсоветскими государствами.

Понятно, что в случае признания прав русской культуры и русского языка, которые являются естественной, обширной и фундаментальной составляющей Украины, совершенно изменится идеология и смысл этого государства, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Официальные украинские идеологи считают, что эти последствия могут быть катастрофичными для государства, поэтому якобы можно нарушать права такого огромного социума, фактически большинства граждан Украины.

Выглядит это как власть западноукраинского политического субъекта, подчинившего всю остальную территорию Украины, что, по меньшей мере, анахронистично и свойственно, мягко выражаясь, не совсем современным правовым нормам. Диссонанс еще и в том, что сам по себе этот субъект никогда на подобное не был способен, а «отмашку» на распад СССР дала сама Москва (обсуждение правомерности этого акта выходит за рамки данной темы). Вот и находится ныне Украина, движимая инерцией 1991 года, в состоянии между необходимостью самосохранения и этнокультурным беззаконием.