Экс-министр экономики Нечаев рассказал о последствиях снижения доходов от продажи нефти

Последствия сокращения доходов от продажи нефти и газа уже ощутил российский бюджет - в январе дефицит составил больше половины от запланированного объёма на год. Об этом, как сообщает корреспондент REX, 2 марта заявил бывший министр экономики Российской Федерации (1992-1993 годы), профессор, академик Европейской академии наук и искусств Андрей Нечаев в ходе пресс-конференции «К чему привела энергетическая война против России?», прошедшей в пресс-центре Общественной службы новостей.

«Последствия - скандальные цифры исполнения бюджета за январь текущего года, когда дефицит бюджета составил 1,76 трлн рублей, при том, что на весь год было запланировано 2,9 трлн, то есть две трети мы выбрали за месяц запланированного дефицита бюджета», — сказал Нечаев.

Он привёл данные Минфина о том, что экспортная цена российской Urals составляет 49 долларов. По его словам, несмотря на рост поставок нефти в Индию и Китай, нефть продаётся с «гигантским дисконтом» в 30 - 35 долларов за баррель.

«Подтверждением этому является решение российского правительства об установке цены нефти для целей налогообложения. Там будет устанавливаться фиксированный дисконт от цены Brent, сейчас он 39 долларов, затем - 34, и окончательный дисконт - 25. То есть правительство официально признает, что цена Urals по отношению к Brent существенно ниже, что нефть продаётся с гигантскими скидками с соответствующими последствиями для российского бюджета. Но если принимать на веру цифры, которые озвучивает Минфин, получается, что реально российские компании заплатят налоги от доходов, которые они не получают. Они, конечно, не бедствуют, но тем не менее, ка дальше будут развиваться у них инвестиционный процесс, общее финансовое состояние - это большой вопрос», — говорит Нечаев.

Также доказательством того, что не все благополучно, по словам экс-министра являются добровольные отчисления бизнеса в бюджет. Эксперт уверен, что такая ситуация может означать фактический рост налогообложения.

«300 млрд - не бог весть какая цифра, проблему это всерьез не решает. Но лиха беда начала. Это фактически означает, что идёт повышение налогообложения, эти сборы - это фактически добровольный налог. Мы делаем то, о чем во всех учебниках экономики написано, что делать этого нельзя - во время кризиса повышать налоги. Есть второй момент. Сейчас Минфин вынужден выходить на рынки заимствований, поскольку западный рынок капитала практически закрыт из-за санкций, значит заимствования будут делаться на внутреннем рынке, а цена таких заимствований становятся всё дороже и дороже. Уже сейчас выпуски облигаций государственного займа дают доход от 8,5 до 10,5%, это невиданная доходность, хочется покупать их, они выгоднее депозитов. Но потом эти долги придётся обслуживать в следующий бюджет. Кроме того, когда рынок с гигантскими займами выходит такой заемщик как государство в лице министерства финансов, частному бизнесу и госкомпаниям приходится потесниться и либо платить дополнительную премию за размещение своих бумаг, либо отказаться от их размещения», — говорит Нечаев.