Прима-темой последних лет у европейских политиков, аналитиков и прочих экспертов является мигрантский вопрос. Наплыв афро-азиатских беженцев уже описывается в военных терминах, когда сами мигранты рассматриваются как «корпус вторжения». «Не стоит ошибаться, это — запланированное вторжение» (Самир Халил Самир, иезуит, профессор Папского Восточного института). Европа пока особо не сопротивляется, создавая мигрантам тепличные условия, хотя волна антиисламского и антимигрантского правого радикализма поднимается все выше, уже подмывая сам фундамент Евросоюза.
На недавних выборах в федеральных землях Германии мигрантофилы из ХДС/ХСС и Социал-демократической партии показали худшие за последнюю четверть века результаты, потеряв в Баварии 10,5 и 10,9, а в Гессене 11,3 и 11,9 процента голосов соответственно. И это не в какой-нибудь постсоциалистической Восточной Германии, а в самом что ни есть оплоте немецкой демократии. Правые радикал-националисты из «Альтернативы для Германии» в обеих землях набрали более чем по 10 процентов в каждой. И время работает на радикалов, поскольку мигранты менять там свой modus vivendi явно не намерены.
При чтении немецкой аналитики может показаться, что поток мигрантов из охваченной войной Сирии — самый крупный в современной Европе. Ан нет! Здесь «впереди Европы всей» Украина. «Упс!» (Ой!), как любит говорить нынешняя молодежь…
Недавно Евростат ((European Statistical Office, директорат Европейской комиссии) провел исследование по теме: «Из каких стран и с какой целью иностранцы переезжают в ЕС — и где им чаще всего выдают разрешения на пребывание?». Оказалось, что основной поток легальной миграции в Евросоюз шел в прошлом году с Украины — и он оказался куда более масштабным, чем многие предполагали. Украинским паспортом обладает каждый пятый иностранец (21,1%), получивший в 2017 году в одной из стран ЕС вид на жительство или иной статус, разрешающий пребывание сроком свыше трех месяцев. То есть из 3,1 миллиона таких иностранцев, получивших в 2017 году право на пребывание в ЕС, почти 662 тысячи являются гражданами Украины. В пяти странах Евросоюза (Венгрия, Литва, Словакия, Чехия и Эстония) украинцы занимают первое место среди получателей разрешений на пребывание. И еще в четырех странах (Болгарии, Дании, Латвии и Хорватии) они вошли в тройку лидеров среди прибывающих.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
- 25.01.19 Население Германии выросло до 83 млн
- 25.01.19 Еврокомиссия угрожает Венгрии судом
- 19.11.18 Украинские гастарбайтеры могут переориентироваться с Польши на другие страны ЕС
- 13.11.18 Венгрия продолжает выдачу паспортов украинцам
На втором и третьем месте среди приезжающих в Европу в 2017 году находились сирийцы (223 тысячи) и китайцы (193 тысячи). Китайцев больше всего интересует Великобритания, сирийцев — германоязычная Европа (ФРГ, Австрия, Бельгия и т. д.).
Казалось бы, Украине остается только радоваться. Вот оно, сбывается предсказание президента Порошенко, что каждый украинец сможет поехать и выпить «фантастический кофе в Братиславе» (кстати, не понимаю, почему Братислава, когда рядом действительно легенда венских и ужгородских кофеен? Словаки — они больше по пиву специалисты). Но радуются пока Варшава, Прага да Будапешт.
Во-первых, украинские мигранты дают возможность правительствам принимающих стран с блестящей небрежностью и при полном одобрении своих соотечественников наплевать на Дублинские соглашения и европейскую идею проявить «европейскую солидарность» и распределять прибывающих афро-азиатских мигрантов «ровным слоем» по всей территории ЕС, чтобы снизить демографическую нагрузку на южную приграничную часть Европы. «Какие квоты на прием? — спрашивают поляки, чехи да венгры, — у нас сотни тысяч других беженцев, с Украины!» Поэтому страны Вышеградской группы (Польша, Венгрия, Чехия и Словакия) разогнали толпы афро-азиатских мигрантов, и это пошло им явно на пользу. Во всяком случае, сейчас чистый и даже уютный Восточный вокзал Будапешта (Келети) — это совсем не та помесь цыганского табора и бедуинского кочевья, каким он был три года назад.
Во-вторых, если китайцы, по данным Евростата, в основном едут учиться, а афроазиаты — с азартом проедать евросоюзовский социальный бюджет, то украинская миграция — трудовая. Президент Порошенко, конечно, может считать, что мы ездим пить кофе в Братиславу, но вот Евростат уверен, что 88 процентов украинцев приехали работать.
Украинские трудовые мигранты, недорогие и непритязательные, спасают экономику этих стран, чье трудоспособное население разъезжается на более высокие заработки в страны Западной Европы. Настолько спасают, что польская Rzeczpospolita с отчетливым опасением пишет о том, что количество украинских «заробитчан» в Польше за последние три года сократилось на 7%. До 59% украинцев, которые работают в Польше, могут поменять ее на Германию. А глава правления Национального банка Польши Адам Глапинский в начале 2018 года заявил, что, по оценкам Союза предпринимателей и работодателей, требуется как минимум 5 миллионов дополнительных работников для обеспечения стабильного экономического роста страны. Пока же в Польше работает около полутора миллионов украинских «заробитчан».
Так что в ближайшем будущем можно ожидать сеанса «борьбы за мигрантов» на самом высоком уровне. Недаром в один день, 31 октября, в Берлине опубликовали исследование о роли трудовых мигрантов из стран ЕС в подъеме немецкой экономики, а в Москве обнародовали новую «Концепцию миграционной политики».
Для экономики Украины трудовая миграция — это луч света в темном царстве. Мигранты «каждый год переводят от 7,5 до 10 миллиардов долларов. Если бы не эти деньги, то курс гривны был бы хуже. Прямых инвестиций за 2017 год поступило 2,5 миллиардав долларов, из которых 1,5 миллиарда — деньги наших компаний, которые «прокачаны» через офшоры. Реальные прямые иностранные инвестиции составили в прошлом году только 1 миллиард долларов, а денежные переводы мигрантов — 9,3 миллиарда. «Заробитчане» спасают валютный баланс и курс гривны» (Андрей Новак, популярный украинский экономический эксперт).
Значение мигрантских денег уже в полной мере оценили украинские демократы из правительства, настойчиво продвигающие проект тридцатипроцентного налогообложения заробитчанских доходов.
Но для будущего Украины трудовую миграцию следует скорее назвать перспективой государственной дистрофии. Потому что мигранты — это, конечно, еще «граждане Украины», но уже не «постоянно проживающие на территории страны» и не участвующие в ее возможном промышленном развитии. И в 2017 году их стало на 662 000 больше.
Совсем недавно норвежец Эрик Рейнерт, автор мирового экономического бестселлера «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» рассказал украинской газете «День» о встрече с когда-то яростным постсоветским «евроинтегратором»: «Это был экс-министр экономики Латвии. Он сказал:
«Мы должны сделать что-то, чтобы удержать промышленность. Свободный рынок не даст нам развивать промышленность». После этих слов я его спросил: «Вы же были другого мнения. Вы в корне изменили свои философию и идеологию?» На что он ответил: «Да, потому что мы потеряли 20% населения». Поэтому у меня встречный вопрос к Украине:
«Вы тоже хотите потерять 20% молодого, активного, прогрессивного населения, прежде чем пойдете на какие-то реальные изменения своих подходов к реформам?»
Ну какой ответ может предложить Украина?
Комментарии читателей (0):