Мельчание представителей западной политической элиты в последнее время заметно невооружённым взглядом

Политолог, доктор политических наук Сергей Черняховский в статье «Западную демократию погубит страсть к политико-сексуальным скандалам» подчёркивает нездоровую страсть западного общества к политико-сексуальным скандалам.

«Здоровый человек, оценивая Наполеона или Петра Великого, оценивает число его побед и сделанное ими для страны; нездоровый – выясняет, сколько у них было любовниц. Обыватель всегда подчиняется тому, кто заявил свое превосходство перед ним, потому, что не имеет сил и смелости противопоставить себя ему. Но он одновременно и ненавидит того, кому подчиняется именно за это, и радуется всему тому, что низводит последнего до его уровня. Это не секрет, и те, кто ведё политическую борьбу, это знают и умеют этим пользоваться», - отмечает политолог.

ИА REX: Действительно ли западную демократию может погубить страсть к политико-сексуальным скандалам? Можно ли согласиться с автором в том, что граждан должны волновать итоги правления лидера, а не его сексуальные «приключения»?

Михаил Нейжмаков, политолог:

Общественный контроль над личной жизнью политиков на Западе, на самом деле, делается вовсе не в угоду «злому обывателю». Обыватель, конечно, далеко не добродушный булгаковский Иешуа. Но опыт показывает, что как раз простые граждане «прегрешения» в личной жизни своим избранникам легко прощают. Так, сексуальный скандал с участием Билла Клинтона в 1998 году в итоге привел к росту его рейтинга, который к моменту завершения процедуры импичмента достиг максимума в 73%. Развод Николя Саркози вскоре после предвыборной кампании также был встречен его согражданами весьма спокойно. 89% французов, опрошенных по заказу Ifop 18-19 октября 2007 года, назвали расставание их тогдашнего президента и его супруги Сесилии их личным делом, а 76% респондентов были уверены, что этот шаг не ослабит хозяина Елисейского дворца.

Дело вовсе не в обывателе или национальном характере. Дело в политической системе. Традиция совершать «политическое харакири» даже при появлении слухов о сексуальных скандалах с участием политика — черта тех стран, где установилась жесткая система сдержек и противовесов. В США эта система работает особенно жестко, потому и контроль над личной жизнью политиков там так велик. Чем уязвимее государственный деятель, тем меньше вероятности, что он сосредоточит в своих руках слишком большое влияние. Кроме того, склонность к бурной личной жизни ведь предполагает дух авантюризма — а элите совсем не нужен слишком непредсказуемый и независимый человек на вершине политического Олимпа. Напротив, Пятая республика во Франции создавалась, как «республиканская монархия», где столь жесткого контроля над жизнью президентов не предполагалось. Поэтому слухи о бурной личной жизни президентов Валери Жискар д`Эстена или Франсуа Миттерана на их политической карьере почти не отражались.

И всё же, страсть к политико-сексуальным скандалам действительно бьёт по западной демократии. Точнее – по качеству политической элиты. Личная жизнь политиков никак не влияет ни на качество государственного управления, ни на устойчивость политической системы. Но представим себе, что карьера в большой политике становившихся фигурантами скандальной хроники Джона Кеннеди, Билла Клинтона или Франсуа Миттерана прервалась бы так же стремительно, как, например, у Хермана Кейна (участника республиканских праймериз на последних президентских выборах в США, отказавшегося от продолжения борьбы в связи с обвинениями в супружеской неверности). Мельчание представителей западной политической элиты в последнее время заметно невооружённым взглядом. Возможно, это связано и с «негативной селекцией» этой элиты. Ведь правила игры предполагают, что карьера политика может оборваться вовсе не из-за его политических провалов или уголовных преступлений, а из-за претензий к частной жизни, которые обычному человеку, как правило, давно не предъявляют.