Вторая Великая депрессия: прогнозы и оценки

Политконсультант Анатолий Вассерман считает, что возрождение производства — единственное спасение стран в условиях кризиса: «Поэтому единственный для развитых стран путь сохранения данного титула — возрождение собственного труда. Удастся ли им это сделать мирным путём, или же Вторая Великая депрессия — как и Первая — перейдёт в военную фазу, я, естественно, предсказать не берусь. Но сама по себе необходимость возрождения производительного труда у меня уже давным-давно не вызывает сомнений. Надеюсь, лица, принимающие решения в этих странах, ещё не настолько деградировали, чтобы не видеть очевидного. И рано или поздно придут к такому же выводу ».

Есть ли другие пути выхода из кризисов или Анатолий Вассерман прав? На этот вопрос ответили эксперты ИА REX.

Переводчик и IT-предприниматель (Бостон, США) Фёдор Толстой:

Я придерживаюсь противоположного мнения, чем Анатолий. Уменьшение доли индустриального труда в развитых странах процесс естественный и закономерный. Его можно приветствовать или скорбеть, но противится ему всё равно, что дуть против ветра.

Посмотрим на историю человечества: раньше «настоящий мужчина» был охотником, заниматься чем-то другим казалось неестественным и нелепым. Потом «ленивые» стали держать за загородкой и пасти ту «дичь», которую их деды стреляли в поле — появилось скотоводство, оскорбление для настоящего охотника. Потом — земледелие, опять ненастоящая работа, «ковыряние в грязи» для вольного кочевника. Крестьянам ремесленники и купцы всегда казались паразитами: разве можно есть то, что они производят? Но сейчас в развитых странах 3% населения в с/х кормят остальных и на экспорт остаётся. Количество же охотников и пастухов и вовсе мизерно.

То же происходит и с индустриальным трудом: он уходит в современном мире на второй план. И глобализация здесь — лишь фон, главное — автоматизация, которая делает работу рабочего-пролетария маловостребованной и низкооплачиваемой. Именно в этом прична «вывоза индустрии» в страны Третьего Мира в конце 20 века: много платить местному рабочему уже не выгодно, а мало — он не согласен.

Но этот ресурс экстенсивного развития близок к своему исчерпанию: автоматизация с одной стороны и рост потребления с другой делают вывоз индустрии более не столь выгодным. Идёт рост индустриального производства, как в США, так и в Европе — но не за счёт наращивания количества рабочих, а за счёт всё новых технологий. Вспомним эпоху колониализма: тогда продукцию сельского хозяйства в массовых объёмах завозили из колоний в метрополии. Сейчас же, напротив, западный мир кормит всех остальных — как за счёт прямого экспорта, так и за счёт экспорта технологий. То же произойдет и с индустрией: сейчас происходит перелом и страны с «дорогой рабочей силой» начинают снабжать промышленными товарами страны с дешёвой, а не наоборот. Просто эта дорогая рабочая сила сейчас не только в Европе и США, но и в Азии: Японии, Корее, развитых провинциях Китая.

Так что злободневным в современном мире становится не с/х и не индустрия, а производство технологий и научный менеджмент. Именно те, кто преуспеет в этом, будут жить хорошо в 21 веке и пользоваться мировым влиянием. Как всегда в процессе этого перехода долгое время существует «андеркласс» тех, кто работал в старой экономике и не находит места в новой. Так в 18-19 веках и начале 20 был стереотип «массы бедных крестьян», едва сводящего концы с концами. Но где они сейчас? Фермеры в Европе и США — богатая, преуспевающая прослойка среднего класса. То же сейчас происходит с индустриальными рабочими развитых стран, бывшей «рабочей аристократией» — они беднеют и вымирают как класс. Их сыновья и внуки будут уже не пролетариями, а в массе «индустриальными профессионалами» и вернут былой социальный статус.

Что касается нынешнего кризиса — это чисто финансовый кризис и будет разрешён наведением порядка в мировых финансах, в частности более жестким правовым регулированием как на национальном, так и на международном уровне.

Журналист и переводчик (Израиль) Даниэль Штайсслингер:

Анатолий Вассерман опирается на неточные данные о том, что в США вся промышленность убежала в Китай. А это не так. Вот структура американского экспорта с сайта World Factbook: agricultural products (soybeans, fruit, corn) 9,2%, industrial supplies (organic chemicals) 26,8%, capital goods (transistors, aircraft, motor vehicle parts, computers, telecommunications equipment) 49,0%, consumer goods (automobiles, medicines) 15,0%.

Отметим, что товары реального сектора — сельхозпродукция, продукты органического синтеза, транзисторы, самолёты, запчасти а/м, компьютеры, телекоммуникационное оборудование, а/м и лекарства — производятся на заводах и фабриках, и объём этого экспорта превышает триллион долларов. А ведь ещё они и на внутренний рынок что-то производят, помимо экспорта. Просто производительность труда в США настолько высока (и не за счёт потных спин, а благодаря технологии), что производство всего этого добра не требует 153 млн человек рабочей силы, поэтому немалая часть народа ушла в офисный планктон, не бездельничать же.

Член президентского совета национального союза архитекторов Украины Виктор Глеба:

Уважаю мнение Вассермана, но производить — не значит реализовывать (продавать) и совсем не значит иметь прибыль и сверхприбыль. Экономическая модель 2011 года состоит в том, чтобы маркетинговыми технологиями рекламных фреймов друг другу впихнуть китайский товар (высокой производительности труда и низкой себестоимости).

Возрождение, простите, какого труда? У мартеновских печей? На шахтных терриконах? Хочется воскликнуть, как в советской песне: «...вышел в степь донецкую парень молодой... ».

Возрождение производства должно иметь спрос на продукцию! А индустриализация всей страны, разве не причина и следствие войны?

Публицист и правозащитник Ефим Андурский:

Не думаю, что Анатолий Вассерман прав. В СССР попытка «возрождения производства через перестройку» обернулась развалом некогда могущественной державы. Единственным средством спасения страны в условиях кризиса считаю духовное возрождение и оздоровление.

Председатель волгоградского регионального отделения партии «Правое дело» Андрей Куприков:

При всём уважении к Онотоле замечу, что он не акцентирует внимание на главной проблеме, а именно — установлении долговой экономики, принципа процентной ставки и как следствие возникновении философии потребления. Выход, на мой взгляд, в смене парадигмы, замене финансовой власти на промышленную и приведении финансовой системы к общему стандарту, например, единице энергии. Кроме того, настоятельно бы рекомендовал вернуть ЦБ в ведение национальных правительств с эксклюзивным правом эмиссии.

Политконструктор Юрий Юрьев:

Первая Великая депрессия была кризисом перепроизводства. Хватало всего, кроме денег. Именно это и повторяется ныне. И дело не в труде и производстве, а в капитале и ресурсах. Незачем семье инженеров шить обувь или делать мебель, они вполне могут купить это за деньги. Как страны могут купить отсутствующие у них природно хлопок или руду. А вот если деньги почему-то исчезли у банкиров или в трасте — это уже вопрос к ним и их государственным крышам.

Вассерман затрагивает сразу две темы, и вывод денег, и утечку организаторов. Представим себе, что семья инженеров потеряла кормильца. А кормилец — просто создал новую семью, наняв по-дешёвке прачку, кухарку, любовниц, но при этом он рассчитывает на права в прежней семье и на поддержку детей. Вот так и производительные силы Запада, они бросили свои народы ради экономии и удовольствия. У них денег оказалось неограниченно больше, а у их стран — критически меньше. Страны Запада стали колонией, по Марксу, откуда вывозится капитал. А ввозится он обратно, лишь, когда за него можно купить больше, чем вчера. Это — означает стремление к обесценке своих же Родин-матерей, этакий «финансовый каннибализм».

В какой-то мере эти годы — «конец света», поскольку это кризис капитализма, разрушающий устои государственностей гноблением граждан ради денег. Это и кризис интернационалима, поскольку интернационализм позволяет избегать налогов и гражданских обязанностей. Это и идеологический кризис, поскольку в угоду выгоде стало возможным поставлять оружие и технологии идеологическим врагам с риском проиграть им войны. Это и кризис государственностей, позволяющих себя обескровливать финансово, кадрово, технологически, идеологически, демографически. Это и мало кому ныне заметный кризис, но, по сути, главный кризис — кризис демографии, когда идёт вывоз невест на рынки «от моделей до борделей», что сокращает рождаемость и совращает тех женщин, кого не купили, а миллионы неустроенных мужчин превращает в протестных пассионариев. В общем — это совокупный кризис прежних веков и даже эр.

Пути выхода из кризиса не столь сложны, как может показаться. Затрону для краткости лишь финансовый аспект событий. Во-первых, нужен жёсткий протекционизм против вывода капитала с высокими налогами на его вывод, вплоть до выбора «гражданство или вывод денег». Во-вторых, нужно отстранить от реальных денег «псевдоденьги», какими бы они ни были «фондами», «опционами», «деривативами» и прочими «дутыми» величинами, типа аферизма Ксерокса и Энрона с приписками продаж ради вздутия курса акций. В-третьих, нужно разделить кредитные и расчётные функции банков, чтобы не было соблазнов покрывать дыры от кредитов кражей или торможением оборота по расчётам. В-четвёртых, нужно признать финансовую организованную преступность не менее опасной, чем мафия, и резво бить по всем попыткам загонять в минусы страны и народы в угоду олигархам и их покровителям из властей. В-пятых, подобно «антитеррористической коалиции», нужно создать «антидеструктивную коалицию», имея в виду, что манипуляции с финансами на уровне государств и межгосударственном уровне опасны не менее террористов и наркотиков. В-шестых, нужно прекратить порочную государственную практику «приманивания капёров» и «скупки краденого», поскольку ныне финансовые капёры достигли такой мощи, что могут обрушать государственные валюты и бюджеты, и «Сорос против фунта» — тому примером, но следующие Соросы могут оказаться не настолько философскими, а гораздо более жестокими. В-седьмых, «белому миру» следует помнить и зафиксировать, что ослабление традиционных государственностей может привести к экспансии иных форм обществ, будь то теократия миллиардного арабского мира, милитократия азиатских стран, или анархизм стран африканских, не говоря уж о возрождении Коминтерна, если существующие государственности «не могут править по-старому», а население «не может жить по-старому». В-восьмых, желательно понять, что сама природа ссудного процента это мультипликатор инфляции, но не только в виде обесценки денег, но и в виде обесценки гражданских прав, как столпов государственностей. В-девятых нужно пересмотреть баланс между «всеобщей декларацией прав человека» и прав государств на самосохранение в неизменном виде путём выполнения человеками своих обязанностей перед государствами. Я коснулся только финансовых аспектов кризиса, и, как видите, это уже очень сложно. А в начале — речь была о том, что кризис это не только финансовый, но и цивилизационный.

И в итоге мы приходим к парадоксу. Чтобы обуздать финансово-политические элиты — нужна общность граждан. А для этого — граждане должны понять, в чём их общность. И если граждане не смогут понять, в чём их общность — то за них будут всегда решать элиты, причём в своих корыстных интересах. Что ныне и происходит при непонимании и непротивлении граждан. И это — самый главный Кризис, это — самая Великая Депрессия. «Когда разруха в головах» народов, что привыкли считать себя мыслящими — против них можно нанять народы, где меньше мыслят, а больше подражают, и тем проще их мобилизовать. Что ныне и происходит...