Михаэль Дорфман: Реакция норвежского общества на теракт достойна викингов

С момента теракта в Норвегии, потрясшего весь мир, прошло почти три недели. События широко освещались во всём мире. Одной из самых обсуждаемых тем стала не только личность террориста Андерса Брейвика и неожиданно широкое признание его антимультикультурных настроений в интернете, но и реакция норвежского общества на трагедию. Публицист из США Михаэль Дорфман прокомментировал в интервью ИА REX сегодняшнюю ситуацию в Норвегии и около неё.

ИА REX: Как перенесло норвежское общество этот ужасный теракт?

Боль от теракта не породила в норвежцах ненависть. Важно на самом деле, как поведёт себя народ Норвегии, остающийся сегодня одним из немногих бастионов, противостоящих наступлению неолиберального свободно-рыночного корпоративного капитализма. Все мои американские собеседники вольно или невольно повторяли штамп, прочно внушённый пропагандой после теракта 11 сентября 2001 года — «Норвегия больше никогда не будет прежней». От норвежцев ожидались какие-то боевые заявления, вроде тех, что, подражая Уинстону Черчиллю, делал президент Джордж Буш-младший, мол, будем воевать с террором на земле, в море и в воздухе. Мало кто заметил тогда ловкую подмену, совершённую политтехнологами: терроризм подменили на террор, что, по сути, — собственный страх, и обещали вести войну с глобальным страхом до победного конца.

ИА REX: Как мировое медиа-сообщество реагировало на теракт?

Эхо взрывов и выстрелов в Норвегии прогремело по всему миру. Поначалу подозревали исламских террористов. Исламофобы торжествовали. Например, лента токбука, крупнейшего израильского ресурса Ynet, запестрела комментариями, вроде «побольше бы таких взрывов, чтобы европейцы одумались». Поток такого рода излияний быстро иссяк, когда выяснилось, что арестован исполнитель, которым оказался, как поначалу писали, «христианский экстремист». «Христианский» быстро убрали. Называть подозреваемого христианином, значит, оскорблять христиан в той же мере, как мусульман оскорбляет словосочетание «исламский террорист». Впрочем, не менее аморально пользоваться такими понятиями, как «иудейский террорист», тамильский или мормонский.

Словом, быстро одумались, и каждый принялся за своё. Неолиберальный российский портал «Слон» сообщил читателям, что терроризм в спокойной Норвегии обозначился из-за того, что там все равны. С ними, вероятно, согласится и вице-президент одной крупной американской компании, вернувшийся недавно из Норвегии. «Ты себе можешь представить, что генерал, с которым я вёл переговоры (о поставках оборудования для боевой авиации), во время перерыва не пошёл в ресторан, а достал из сумки термос с кофе и домашний бутерброд». Для американца, путешествующего за казённый счет, это было непостижимо. Известный американский телевизионный дурак Гленн Бек по своему обыкновению сравнил убитых детишек с гитлерюгендтом. Дурак здесь в старинном русском смысле — шут, клоун. Другого о Беке сказать нельзя, хотя его провокации постоянно принимают всерьёз и бросаются опровергать. Впрочем, постоянному зрителю Бека, так называемому консервативному американцу, действительно недоступны летние детские лагеря, и им стоит сказать, что это и есть нацизм. Как и общественная медицина, впрочем.

ИА REX: Как норвежское общество оценило действия своих правоохранительных органов?

Норвежцы осудили терроризм и раскритиковали действия полиции. Здесь, вероятно, изменения будут. У полиции просто не было вертолётов, поэтому они час добирались до лагеря на острове. Вертолёты были у армии, но норвежская армия предназначена для защиты страны. В отличие от России и Америки, где армия часто выполняют несвойственные ей жандармские функции, норвежские военные никогда не появлялись на улицах своих городов. Придётся пересмотреть и отношение к правым экстремистам. Ведь сайт, на котором появлялся подозреваемый террорист, посещают тысячи людей в Норвегии. В Скандинавии есть десятки тысяч его единомышленников, а по всей Европе их сотни тысяч. А среди этой массы экстремистски настроенных людей всегда найдётся пара-тройка готовых убивать. Правые анти-эмигрантские настроения в Европе усиливаются. Правые уже не могут жаловаться на то, что их не слышат, или они не представлены в общественной жизни. По всей Европе бывшие правые экстремисты заседают в парламентах. Такой процесс неизбежно отодвигает в тень непримиримых активистов, которых уже не сдерживают более умеренные единомышленники. Это может толкнуть их на терроризм.

ИА REX: Норвежское общество требовало после теракта применения чрезвычайных мер, введения военного положения или отмены демократических норм в отношении граждан?

После трагедии в Норвегии не стали требовать введения военного положения. Аналогичный феномен уже случался в Западной Европе с левыми в 1960-70 годы, когда множество бывших коммунистов, троцкистов, анархистов стало социал-демократами, пошло из движений протеста в большую политику. Оставшиеся левые экстремисты создали целый ряд террористических организаций, не на шутку всполошивших тогда весь мир. Да и претензии правых на своё аутсайдерство никуда не деваются. Только обращаются они уже не к собственным парламентам и правительствам, а к евробюрократам Евросоюза, всё больше отбирающих национальный суверенитет европейских стран. Лидеры правых партий Норвегии выразили своё возмущение и протест, отмежевались от подозреваемого террориста. Пока нет никаких оснований полагать, что тот имел политическую поддержку.

Оружие норвежцев — свобода слова и демократия. Хемингуэй как-то сказал, что храбрость — это благородство под огнём. В этот тяжёлый час норвежский народ демонстрирует удивительную храбрость, стойкость, веру в свои идеалы — терпимости и открытого общества. Трагедии часто вызывают гнев, вспышки ярости, а иногда и ненависти. Наверное, всё это есть в Норвегии. Однако после кровавой резни Норвегия делает всё возможное, чтобы душа толерантности не окрасилась кровью. Никто не требовал ужесточения законов, введения военного положения. Никто не вносил в парламент «патриотических актов». Никто не толковал, как в Америке, об ограничении свободы ради безопасности. Тем более не было ничего даже отдаленно похожего на «мочить в сортире» (по Путину) или агрессивных обещаний продолжать оккупацию и незаконное строительство поселений (как это делают израильские политики). Для сравнения приведу высказывания норвежских политиков. Мэр Осло Фабиан Станг: «Мы должны наказать террориста, и наказанием ему будет больше демократии, больше терпимости, больше щедрости». Норвежский премьер-министр Йенс Столтенберг: «Ответ на насилие будет таким: ещё больше демократии... Самый сильным из всех видов оружия — свобода слова и демократия. Это наш курс для Норвегии». Дипломат Стейнар Гил: «Норвегия не будет меняться. Зло не одолеют». Кронпринц Норвегии Хокон: «Сегодня вечером улицы наполняются любовью. Для встречи с ненавистью мы выбираем единство. Мы решили показать, что мы стоим». Напомню, что в результате теракта также погиб сводный брат супруги кронпринца Норвегии Хокона Метте-Мариты — Тронд Бернтсен, сын приёмного отца Метте-Мариты. Конечно, к заявлениям политиков надо относиться с осторожностью даже в Норвегии. Однако ясно, что они говорят то, чего от них ожидает услышать народ. А норвежский народ хочет слышать призыв к демократии, социальной справедливости и правосудию для всех.

Напомним, что 22 июля 2011 года 32-летний норвежец Андерс Беринг Брейвик совершил двойной теракт, жертвами которого стали свыше 70 человек.