Президентское послание: приоритеты мирного строительства

Послание президента России Владимира Путина уже собрало множество откликов в России и за рубежом. Причём, иностранные комментаторы делают основной упор на прозвучавшей от главы государства жёсткой критике Запада как поборника восстановления в глобальном масштабе колониальных порядков. Представляется, что это не главная часть документа, ибо то, что говорил Путин, было адресовано, прежде всего, внутренней аудитории. И не столько в связи с предстоящими выборами, исход которых предрешён. И это понимают даже наши геополитические противники, у которых сейчас единственное, на что хватает фантазии, — призывать к непризнанию результатов, что на деле загонит в изоляцию отнюдь не Россию, а Запад, так как мировое большинство в лице глобального Юга российские выборы несомненно признает. Основная часть послания – внутриполитическая повестка на ближайшие шесть лет, даже появляется термин «шестилетка», о перспективах которой рассуждает обозреватель REX Владимир Павленко.

Как-то на заре 90-х годов не к ночи помянутый Гайдар на одном из совещаний едко высмеял крупного промышленника, предлагавшего приложить усилия к развитию отечественного станкостроения. Высказался в том смысле, что у нас цель интеграции в Запад, поэтому, что надо – купим там, продав нефть. Я думаю, он третий раз за последнее время в гробу вертится. Первый раз, когда удрал Чубайс, второй – когда из РАНХиГС, которой президент сегодня пообещал новый статус, под новые задачи, выгнали Мау и отменили такой оскорбительный для общественности анахронизм, как гайдаровские чтения, и третий вот сейчас. Глубоко символично, и явно не случайно, что накануне Государственная дума в первом чтении приняла закон об отвязке отечественного ценообразования от так называемого «мирового». Между прочим, это был важный инструмент внешнего влияния на внутреннюю политику, тесно связанный с механизмами ВТО. В этой связи особенно многообещающе прозвучало предложенное в послании строительство новой глобальной финансовой архитектуры, стержнем для которой, надо понимать, служит континентальный евразийский альянс взаимного сопряжения проектов ЕАЭС и китайского «Пояса и пути». Вместе это Большое Евразийское партнерство, а если посмотреть и нашу, и китайскую конкретику двусторонних связей наших проектов, то увидим, что везде идет их сопряжение и с другими страновыми стратегиями развития. То есть речь идёт именно о континентальном формате взаимодействия, подкрепленном в послании подробным раскрытием задач по строительству транспортных коридоров направления Север – Юг. Замкнуть Россию, в северных широтах, взяв под контроль страны глобального Юга и окружив нас сетью военных баз – это всегда было главным звеном западной стратегии, и именно она терпит крах, подчеркивает политолог. Евразия – для евразийцев и тех неевразийцев, которые принимают новые правила игры на основе равноправного диалога.

Очень подробно Путин раскрыл динамику перемен в глобальном соотношении экономик. Показал, как страны БРИКС, обойдя «большую семёрку» по совокупному ВВП, приступили к наращиванию своего преимущества. И эта динамика, как бы Западу ни хотелось обратного, объективно ведет к пересмотру и политического баланса. То бряцание оружием, которое оттуда доносится, — попытка остановить или хотя бы затормозить эти процессы. Она не возымеет действия потому, что и в военной сфере баланс изменился не в пользу Запада, и Россия опережает США и НАТО в стратегической ядерной сфере. Большая Евразия не впадает в автаркию. Она очень велика, самодостаточна и отвергает не Запад, а его диктат и неумение вести дела иначе, чем на условиях заведомой форы в свою пользу. Нынешняя система финансовых институтов – производное от западного лидерства, все рычаги управления ею сосредоточены в руках западных элит, которые надеются с их помощью удержать контроль над мировыми переменами. И возглавить их по своей модели и в своих интересах. Поэтому и необходима альтернативная архитектура, о которой говорит Путин. Она назрела много раньше, чем сейчас, но до появления у Востока перевеса над Западом в размерах экономики, ее создание оказалось бы фальстартом. Вот и не спешили, отмечает эксперт.

С этой точки зрения логика послания выводит на вопросы внутренней политики. Отличительной его чертой являются, во-первых, ориентация в будущее, во-вторых, связь этого будущего с новой элитой, не потребительской, а «служилой», как говорят историки применительно к российской традиции. «Молодежь России», «Кадры», «Время героев» - говорящие названия новых нацпроектов и программ, предложенных в послании. Сам этот посыл в исторической ретроспективе находит отклик в знаменитом сталинском лозунге «Кадры решают все!». России нужна новая элита – не тотального воровства и распила, а созидания. Та «элита», набивавшая карманы, о которой Путин высказался даже не уничижительно, а просто брезгливо, уходит. «Не бросивши векам ни мысли плодовитой, / Ни гением начатого труда», по Михаилу Лермонтову (почти двести лет, как написано, а как актуально!). Так бывало и раньше. Но очень часто в истории тыловые приспособленцы и карьеристы, отсидевшись за спиной победителей, брали реванш в мирной жизни. Инициативы послания в кадровой политике, призванные поддержать героев фронта силами государства, создав им социальные лифты для продвижения в экономику и в политику, — весьма важная страховка от повторения негативного опыта, подчёркивает Павленко.

Очень важной частью послания является вопрос о технологическом суверенитете. Вопреки гайдаровскому развалу 90-х – не «продадим ресурсы и купим станки, если вдруг потребуются», а «знаем, что они потребуются, и что нам их никто не даст, если мы сами не сделаем. Поэтому – сделаем». Чтобы на этом пути не впасть в автаркию - глобально конкурентные продукты, лидерство в сферах, которые интересы вокруг нас многим. Атомная энергетика, космос, искусственный интеллект, большие данные – везде констатируется как минимум паритет, а в ряде случаев и перевес над Западом. «Нам не нужно все производить, но правительство знает, над чем работать», - недвусмысленная формула самодостаточности страны с одной стороны и ее взаимодействия с окружающим миром с другой. Техноемкий импорт нужен, но не более 17% (сейчас 19%, а совсем недавно было 30%). Очень четко просматривается опора на китайский опыт инфраструктурного освоения и «сшивания» географического пространства страны в единый народнохозяйственный комплекс (какие забытые формулировки, но как же они актуальны сегодня!), выделяет эту мысль политолог. И подчеркивает, что год назад, во время визита в Москву китайского лидера Си Цзиньпина, наш президент прямо обратился к успешности не только экономической, но и политической (!) системы КНР. Послание показало, что логика долгосрочного планирования развивается именно в этом направлении. Самое главное: это не документ войны, это – документ мира. И в этом можно даже усмотреть определенный намек на конечность сроков СВО, выполнение целей которой, следовательно, не за горами. Бог в помощь, резюмирует обозреватель REX.