Народный глава провозглашенной 20 апреля 2014 года Одесской Народной Республики Валерий Кауров накануне трагической годовщины сожжения русских активистов вспоминает своих погибших соратников, рассказывает о сегодняшнем дне одесского подполья и предрекает скорое освобождение родного города.
После страшных событий 2 мая и последовавших за ними репрессий осталось ли в Одессе хоть сколько-нибудь серьезное сопротивление хунте?
Я сейчас нахожусь в России, но постоянно держу связь с земляками. Нам удалось сохранить актив. Это основная наша задача. А активное сопротивление, безусловно, осталось, и оно действует сейчас, и будет работать и дальше. Но надо понимать, что СБУ не дремлет и активно использует помощь и потенциал своих американских союзников: их базы данных, технические возможности. И оно постоянно проводит работу по выявлению наших активистов. Используют провокаторов, в том числе и в социальных сетях, вычисляют людей, которые продолжают приходить на Куликово поле поделиться друг с другом актуальной информацией, высказать накопившейся протест, да и просто помянуть погибших 2 мая. Людей переписывают, потом, некоторое время спустя, начинаются аресты. Хотя, как правило, арестованные к активной партизанской борьбе никакого отношения не имеют. Тем не менее, их хватают на улицах, вытаскивают из собственных квартир, пытают, добиваясь признания в том, что они какие-то там террористы.
А чем занимаются те участники активного подполья, которых вы упомянули?
Нужно, помнить, что у Одессы имеются собственные традиции подпольной борьбы с оккупационными режимами. Так, было с 1941-го о 1944-ый, когда город находился во власти румыно-немецких агрессоров. Тогда одесское подполье скрывалось в катакомбах. Естественно, никто из подпольщиков не мог выйти и открыто заявить свой протест: он был бы немедленно расстрелян или повешен карателями. Сегодня в городе ситуация во многом похожая, разве что людей не казнят публично. При этом горожан постоянно запугивают, даже вынесли на рассмотрение Верховной Рады законопроект, запрещающий одесситам выходить на протестные акции, хотя 39 статья конституции Украины говорит о том, что граждане могут мирно, без оружия собираться и выражать свое мнение по тому, или иному вопросу. На сегодняшний день в городе развязан кровавый террор, атмосфера запугивания, слежки, похищения, исчезновения, избиения людей, массовые посадки в тюрьмы, что, конечно же, оказывает психологическое давление на одесское подполье. Но оно не сломлено, Одесса не слилась, она затаилась, и она борется.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Сейчас основная задача активистов — распространять правдивую информацию среди одесситов о том, что происходит в Новороссии. Потому что то, о чем вещают украинские каналы, не соответствует действительности и подавляет волю к борьбе. И первостепенная задача подполья на данный момент состоит не в том, чтобы готовить какие-либо взрывы, а информировать одесситов о реальном положении дел. О том, что в Новороссии есть армия, способная сопротивляться, что в ней воюет очень много наших земляков, которые приобретают бесценный военный опыт вооруженной борьбы. По нашим оценкам подавляющее большинство одесситов, более 70%, отрицательно относятся к хунте. Это показали и выборы, которые горожане, по сути, бойкотировали, и активность в соцсетях, об этом сообщают и наши активисты, которые общаются с людьми на улицах, в общественном транспорте. Идет тотальное осуждение действий хунты. Безусловно, в открытую об этом никто не говорит, поскольку для оправдания репрессий хунтовцы даже придумали особый термин — «скрытый сепаратизм».
Насколько соответствует действительности информация о том, что некоторые активные участники побоища 2 мая впоследствии не ушли от мести одесситов?
К нам тоже поступали сведения, что некоторые из убийц, действовавших в Доме Профсоюзов, бесследно исчезли. Но проверить эту информацию сегодня не представляется возможным. Утверждать же подобное я однозначно не берусь. Да, кто -то из карателей исчез из поля зрения, но при каких обстоятельствах — большой вопрос. Может впоследствии они уехали на Донбасс и там получили по заслугам…
Тем не менее, списки участников побоища, особенно жителей Одессы, у нас есть, с конкретными адресами. И эти люди, придет время, за свои злодеяния ответят по закону. Когда мы вернемся, они вынуждены будут сказать правду: кто отдал им этот преступный приказ, и кто спланировал массовое убийство.
Поддерживаете ли вы какую-либо связь с теми подпольщиками, что сейчас находятся в застенках режима?
Безусловно. Так, 27 декабря прошлого года нам удалось добиться обмена двух моих близких соратников и помощников — коменданта православной части палаточного городка на Куликовом поле Александра Ивановича Якименко и его заместителя Георгия Маратовича Трофимова. Оба были арестованы в июле прошлого года. Сегодня они находятся вне пределов досягаемости хунты. И постоянно держат связь со своими товарищами-сокамерниками, которые остались на той стороне. Они все делают для того, чтобы этих ребят тоже обменять, ходят по инстанциям, добиваются того, чтобы их включили в списки обмена.
Через пытки и издевательства там проходят абсолютно все наши активисты. Людям выкручивают руки, ломают пальцы, душат, бьют током. Они проходят через многочасовые непрерывные допросы, их плохо кормят, не выводят в туалет, не оказывают медицинской помощи, чинят препятствия при попытках родственников передать им продукты, предметы гигиены, лекарств, даже книги. Условия содержания там тоже отвратительные. У Александра Ивановича Якименко умудрились даже, пока он был под следствием, изъять его пенсионное удостоверение и снять с него деньги… До такой низости доходят. К тому же, у него диабет, и при таком диагнозе ему не давали необходимых лекарств.
Сейчас по нашим данным только в СИЗО одесского СБУ находятся порядка 250 наших активистов. Прислужники хунты запугивают и родственников заключенных. Все они проходят через допросы, в ходе которых им пытаются вменить соучастие, заставляют оговорить своих близких, хотя 63 статья украинской конституции дает право не свидетельствовать против прямых родственников.
Кстати, что это за информация прошла в укроСМИ около месяца назад, о том, что была вновь провозглашена Одесская Народная Республика?
Это однозначно фейковый вброс. В прошлом году, 20 апреля, на Пасху, на Куликовом поле была провозглашена Одесская Народная Республика со мною во главе. Весь ей руководящий состав нам удалось сохранить, со всеми мы поддерживаем связь. Просто сегодня эту работу мы не проводим в публичной плоскости, для того, чтобы не вызвать огонь на тех людей, которые работают в тылу врага, понимая, что любое неосторожное слово моментально повлечет за собой арест. Но чтобы спровоцировать нас на какие-то действия, чтобы мы отреагировали и раскрылись, а также выявить наших потенциальных сторонников, видимо и вбрасывают подобные провокационные фейки. Ясно, что никто в Одессе не может ничего такого провозгласить, поскольку он будет немедленно арестован, посажен в темницу, и потерян для общества. Это абсурд. В оккупации так работать нельзя. Если кто-то сегодня в Одессе действует подобным образом, то он либо провокатор, либо сумасшедший.
Существует ли сейчас на Донбассе какое-либо воюющее подразделение, целиком состоящее из жителей Одессы?
К сожалению, нет. Наши земляки разбросаны по различным частям, батальонам. Максимум, два — три бойца-одессита могут служить вместе. Но не более того. Хотя сейчас мы проводим работу, чтобы сформировать подобное подразделение в рамках вооруженных сил либо ЛНР, либо ДНР.
Можете ли вы прогнозировать, каким будет 2 мая 2015 года в вашем родном городе?
Я знаю точно, что митрополит одесский Агафангел благословил в этот день, который выпадает на субботу, во всех храмах епархии, а это более пяти сотен храмов, отслужить панихиду по невинноубиенным одесситам. Что же касается проведения массовых акций на Куликовом поле или в других частях города, то, безусловно, какая-то активность будет, но как они пройдут прогнозировать сложно, потому что мы не знаем, как поведет себя одесская милиция, которая сегодня сотрудничает с хунтой и выполняет любую её волю. Мы же видим, что любые акции нацистов, направленные против наших братьев, там не пресекаются. Единственный относительный отпор одесская милиция дала в прошлом году, когда было нападение на концерт Ани Лорак в «Аркадии». А так серьезных попыток пресечения нацистских бесчинств мы не видим. Поэтому, каким образом будут развиваться события 2 мая, прогнозировать сложно. Но люди все равно выйдут. Потому что есть семьи и друзья погибших, которые не могут не почтить их память. Есть и граждане преклонного возраста, которые считают, что им уже бояться нечего. Хотелось бы, конечно, что их выход не омрачили бы какими-нибудь очередными фашистскими выходками.
Вы помните, каким было 2 мая прошлого года?
В тот день я был в Крыму. В связи с тем, что в Евпатории проходил первый слет руководителей народных республик Новороссии. Но я держал постоянную связь со своим палаточным городком. До того момента, когда Александр Иванович Якименко последним вышел из Дома Профсоюзов. Его, и 55 человек с ним, вывели с крыши. Они сумели забаррикадироваться, не допустив бандеровцев. Через какое-то время милиция все-таки попыталась навести порядок, создали коридор, вывели этих людей. Я постоянно держал связь с ним, вплоть до его выхода непосредственно уже из милиции. И знал обо всех событиях, которые там происходили, давал конкретные советы. Звонил в милицию, требовал, чтобы она принимала меры, защитила людей, спасла тех, кто остался на крыше.
Вы знаете, евромайдановцы в нашем городе всегда были в абсолютном меньшинстве. Даже недавно, когда они проводили в городе свое очередное шествие, их собралось не более двухсот человек, это при более чем миллионом населении города и власти, которая им полностью благоприятствует. Год назад же они просто боялись высунуть нос за пределы памятника Дюку на Потемкинской лестнице. Потому что были крайне малочислены, собирали не более сотни человек, а наша численность иногда достигала 30 тысяч.
Однако 2 мая, после неудачных переговоров с областной властью, когда путем запугиваний руководство палаточного городка пытались заставить отказаться от его дальнейшего функционирования, и поняли, что к 9 мая никто из активистов не захочет уходить, ситуация поменялась. Третья часть городка, которой руководила Славянская дружина, сняла палатки и вместе с Егором Кваснюком переехала на 411 батарею. А Народная и Православная дружины остались.
Наш план был прост: сделать укрепления и занять круговую оборону непосредственно на Куликовом поле. И никуда не ходить. Мы знали, что в город завозят футбольных ультрас, что будет попытка сноса городка, и мы хотели, чтобы все наши силы были сконцентрированы в одном месте, хотели сделать линию оборонительных редутов, привлечь всех активистов, что позволило бы нам собрать от тысячи до полутора тысяч человек. То есть практически уравнять силы. Но этот план так и не был принят. К сожалению, часть наших соратников с Куликова Поля поддалась на провокацию и вышла встретить нацистов в районе Греческой площади. Они были в абсолютном меньшинстве, около 200 человек. Силы были явно неравные, пошло в ход огнестрельное оружие. После этого приезжие бандеровцы получили, как они считают, некое моральное право атаковать палаточный городок. И когда те появились у Куликова Поля, основная боевая часть, которая могла бы оказать сопротивление, была разбита и рассеяна. Организовать хоть сколько-нибудь эффективную оборону в течение часа уже не представлялось возможным. Поэтому было принято решение собрать ценности с православного храма-палатки, иконы, кресты, хоругви и другие святые атрибуты, и занести в Дом Профсоюзов, чтобы там укрыться от нацистов. В расчете на то, что милиция не допустит действий, направленных на уничтожение людей. Но этот план оказался смертельным. Потому что у нападавших было желание уничтожать и убивать одесситов, они за этим и приехали. А милиция была парализована в своих действиях, никто ей не отдал приказ, никто не вооружил, они стояли даже без щитов, в обычной весенней форме. Чем отдали одесситов на растерзание заезжим погромщикам.
Когда вы узнали об этом, то что почувствовали? Легко ли было поверить в то, что в еще вчера мирном городе могли с подобной жестокостью и легкостью можно расправиться с несколькими десятками людей?
Вы знаете, у меня до сих пор есть ощущение того, что мы сейчас живем в каком-то Зазеркалье. До сих пор не верится, что русские люди стреляют в русских. Потому что те, кто называют себя украинцами, на самом деле — украинствующие русские. Уже прошел год, погибли тысячи людей…. А тогда, что я мог подумать, когда я был на прямой связи со своими соратниками и мне говорили примерно следующее: мы видим, как из окна выпал человек с окна, его тащат и добивают, видим его конвульсии. Неужели это правда, спрашиваю? Валера, отвечают мне, если они сейчас ворвутся на крышу, то у нас даже нечем будет оказать им сопротивление, ну одного-двух сумеем скинуть, а дальше…. Люди реально понимали, что их будут убивать как живых свидетелей. Поверить в это было трудно. Даже некоторая растерянность была в наших рядах, никто не ожидал, что людей будут жечь заживо. Никто не ожидал, что люди буду выпрыгивать из окон, а их станут добивать. Никто не ожидал, что толпа не будет подпускать к зданию пожарные машины и скорые. Никто и представить себе не мог, что подобное может происходить в цивилизованной стране, с претензиями на Евросоюз. Это теперь мы уже понимаем, что к власти пришли фашисты, и что их уже ничто не остановит. Они будут уничтожать русские города, выполняя волю заокеанских заказчиков. Безжалостно.
Многих ли своих друзей, соратников, знакомых вы потеряли в той бойне?
От нашей православной части палаточного городка погибло всего семь человек. Это, как это ни странно звучит, немного, по отношению к общему количеству погибших. Я считаю, что так случилось из-за того, что костяк нашей организации составляли отставные офицеры, которых армия обучила премудрости выживать в жестких условиях. Слушая их воспоминания, я понимал, что это было чудо Божие. Ну и офицерская смекалка. А так, по нашим данным, в тот страшный день погибло не 48 человек, как утверждает официальная пропаганда, а более двухсот. В основном обычные мирные люди.
Повторюсь, 30 апреля в Крыму начался съезд активистов Новороссии, и туда от православной части палаточного городка прибыл Александр Садовничий, отставной офицер. Человек преклонных лет. Он знал о том, что в Одессу собираются приехать ультрас. Он знал о том, что готовится нападение на городок. И очень сожалел, что нет взаимодействия между руководителями Куликова Поля. Он приехал выступить перед активистами из других городов и по поручению Александра Ивановича Якименко, чтобы скоординировать со мной дальнейшие действия. Его выступление в Евпатории произвело сильное впечатление на всех, и на меня тоже. Я понял, какие у нас несгибаемые люди, у которых есть понятия об офицерской чести и любовь к Родине, а также решимость бороться за ее воссоединение. И, конечно же, когда мы прощались, он сказал мне, мол, Валерий Васильевич, может и не свидимся, потому что я еду умирать. Но даже когда он говорил это, мы до конца не верили что такое может произойти. Впоследствии именно его документы, взятые с трупа, приспешники хунты демонстрировали в объективы телекамер. Он спас женщину, когда в нее летела бутылка с зажигательной смесью, подбежал к окну, чтобы ее прикрыть, но в него попала пуля. Так и погиб, спасая другого человека.
Еще одного я знал лично, работали вместе. Это Владимир Новицкий. Тоже пенсионер, тоже отставной военный. И, конечно же, поэт Вадим Негатуров. Он был верующий, православный человек. Знал, что у нас есть храм-палатка. Ходил крестными ходами вокруг лагеря чуть ли не каждый день, приводил с собой детей. Он не дрогнул, и не ушел с позиции, спасая православные святыни хоругви, кресты, иконы. Если внимательно прочитать его стихотворения, то появляется ощущение, что этот человек чувствовал что его ждет впереди. Можно сказать, что он сознательно шел на смерть. И не дрогнул.
После недавнего телеобщения Путина с гражданами России, в ходе которого тот заявил, о том, что намерен и впредь взаимодействовать с украинскими «партнерами» и не имеет никакого желания восстанавливать империю, осталась ли у вас надежда на то, что Одесса когда-либо будет освобождена?
На сей счет у моих соратников мнение таково: безусловно, президенту Российской Федерации сейчас нелегко, поскольку весь Запад оказывает на него давление, обложили Россию санкциями, ограничениями, чтобы принудить ее не только отказаться от борьбы за Новороссию, но еще и от Крыма. Но своего та сторона никогда не добьется. Россия никогда не откажется от Крыма, и Россия никогда не сдаст Новороссию. Потому что Крым — это часть России, а Новороссия — часть русского мира. Думаю, в июле месяце, когда, как полагают наши аналитики, санкции все-таки будут продлены, претензии Украины на возврат Крыма тоже никуда не денутся. Что, рано или поздно, вынудит российского лидера пойти на конкретные действия. Не случайно в одном из недавних интервью он говорило том, что возможно, при определенных условиях Россия признает Новороссию. А это будет иметь катастрофические последствия для Украины.
Россия просто никогда не сможет путем уступок и дипломатии решить с Украиной крымский вопрос. Поэтому нынешнюю Украину необходимо перекроить. Переформатировать, если хотите. Отделив от нее Новороссию, те изначальные восемь областей. И только в этом случае будут анулированы претензии к России. Пусть это длительная борьба, но она будет продолжена, она будет победоносной, но, к сожалению, не такой скорой, как хотелось бы.
Ваш прогноз — как долго она будет идти?
Думаю, максимально до трех лет. России не нужна постоянно зудящая рана в виде воюющей Новороссии, которая будет постоянно, как в черную дыру, поглощать гуманитарные конвои из российской федерации, и другую помощь, где будут гибнуть сотни, и сотни русских людей. Европе не нужен очаг напряжения в самом ее центре. Поэтому и Европа прозреет, рано или поздно. Уже сегодня там раздаются трезвые голоса о том, что необходимо снять санкции, что нужно дружить с Россией. Есть целые государства, занимающие подобную позицию. И, кстати, кризис в отношениях между Европой и США будет только углубляться. Потому что Америка преследуют цель создавать очаги напряженности по всему миру. И в центре Европы в том числе, при помощи марионеточной Украины. А Европе нужен мир, нормальная торговля, развитие. В том числе и с Российской Федерацией. Поэтому более трех лет этого конфликта никто не выдержит.
Беседовал Алексей Топоров
Комментарии читателей (0):