О кругозоре экспертов и качестве экспертных комментариев: мнения

Эксперт ИА REX, главный редактор журнала Рабкор.ру, директор Института глобализации и социальных движений (ИГСО), историк и социолог Борис Кагарлицкий в статье «Легкость мысли необыкновенная» поднимает тему о кругозоре экспертов и качестве экспертных комментариев.

«Российские журналисты твердо уверены: эксперт — это человек, у которого есть какое-либо мнение по тому или иному вопросу. Или просто человек, случайно оказавшийся у них в „списке экспертов“, независимо от того чем он занимается, и какова его специальность. С завидной регулярностью мне приходится отбиваться от молодых людей, которые звонят мне из редакций столичных изданий и требуют комментариев — то о политических интригах в северной Корее, то о судьбе слонов в Бурунди. На мои протесты и возражения они отвечают неизменным и вполне искренним недоумением: вы же эксперт, чего вам стоит высказать мнение. А когда я заявляю, что человеку, комментирующему тонкости корейской политики надо, как минимум, знать корейский язык, мои собеседники обижаются. Они думают, будто я специально придумал такое нелепое оправдание просто потому, что по какой-то неведомой причине не хочу им помочь. А когда я напоминаю, что в Москве вообще-то есть Институт Дальнего Востока (или, например, Океанологии), они окончательно теряют дар речи», — отмечает эксперт.

«Беда в том, что экспертные мнения, тиражируемые прессой, почти неизменно оказываются ошибочными, дезориентирующими читателя. В результате, все сколько-нибудь значимые события международной и даже отечественной жизни оказываются для массовой публики не только неожиданными, но и непонятными. Прекрасным примером могут быть комментарии, которыми отечественные эксперты и пресса сопровождают революционные события в Турции. Так, ведущий интернет-портал опубликовал подборку аналитических материалов, из которых следовало, во-первых, что ничего серьезного не происходит, никакого политического кризиса в стране нет, а всё закончится максимум через неделю. Один аналитик доказывал, что за протестами стоит оппозиционная Народно-республиканская партия (которую в материале умудрились назвать «национальной», но это, возможно, уже результат безграмотности журналистов). Другой, напротив, опасался, что протест оседлают радикальные исламисты. Автор, видимо, был просто не в курсе, что в Стамбуле происходят выступления против исламизации. Однако столь низкий уровень информированности не помешал ему высказывать «экспертное мнение» о происходящем, а ведущему новостному порталу это мнение печатать!«,- подчёркивает эксперт.

«Общим местом большинства российских комментариев было рассуждение о том, что почвы для серьезного недовольства нет, поскольку правящие там исламисты успешно проводят либеральные реформы. Мысль о том, что как раз успешные неолиберальные реформы, сопровождающиеся коммерциализацией образования, медицины и других сторон жизни, как раз и являются причиной массового недовольства, упорно не вмещается в российские экспертные головы. Самым глубоким объяснением любого события оказывается та или иная версия теории заговора, опирающаяся на твердую уверенность в том, что люди самостоятельно никогда не додумаются протестовать или защищать собственные интересы, что экономика зависит исключительно от решений правительства, и что набор рыночных мер автоматически решает любые проблемы. В общем, „легкость мысли необыкновенная“, как говорил герой Гоголя. Паранойя и догматизм дополняют невежество, формируя в обществе совершенно неадекватную картину реальности. Однако такое состояние общественного сознания неминуемо оборачивается большими неприятностями. Неадекватное восприятие мира рано или поздно оборачивается катастрофически ошибочными действиями. Тех, кто врет самим себе, жизнь жестоко наказывает. Мнения, на которые я ссылаюсь, опубликованы здесь», — резюмирует эксперт.

Александр Юсуповский, этнополитолог, кандидат философских наук:

Исследуем проблему, затронутую Кагарлицким? Есть у меня приятель, который имеет мнение по любому вопросу. Даже по проблеме, о которой впервые слышит. Но надо видеть как авторитетно и убедительно он изрекает банальности и трюизмы или вообще несёт дичь. Эксперт!

Хотя «эксперт», высказывающийся по малознакомой ему проблеме — это оксюморон. Сам термин эксперт производен лат. expertus «знающий по опыту», из experiri «пробовать, испробовать, испытывать». Эксперт фактически означает «компетентный в данном вопросе»

Если шире взглянуть на проблему «экспертов», то придётся вспомнить Филиппа Филипповича («Собачье сердце»), который писал, что если каждый будет заниматься не своим делом, то в стране будет разруха.

Нострадамус прямо. Но это не одних экспертов касается. Я всегда вздрагиваю, когда читаю про новое назначение министра или ещё кого. Экономическую реформу у нас поручили разрабатывать юристу по образованию, зато на сельское хозяйство бросили медика, ну и понятно, что на социалку и здравоохранение надо было поставить экономиста, как и на Минобороны, получившего специальность экономист после окончания института торговли. А теперь мы удивляемся, что он со своими амазонками там, в основном всё торговал. Вот читаю, что во главе комиссии по написанию учебника истории поставили инженера-радиомеханика...

Депутатский корпус тоже нередко занимается чем угодно, кроме своих профильных функций в своих профильных комитетах. Я уже ехидничал в ИА Рекс: «Окончил артиллерийское военное училище, служил в армии на офицерских должностях и работал в органах внутренних дел. Ни дня не проработал в школе. Потом стал депутатом, многие, из которых, как заметно в последнее время, одновременно с мандатами, наверное, получают и нечеловеческую эрудицию, универсальные компетенции и способность судить и предлагать инициативы на радость гражданам и ученикам в самых разных предметных областях, даже очень далёких от их профильного образования и опыта работы», но предлагает написать учебник для школ«. Это тоже фактор профанации компетентности. Как и низведение «экспертов» до карманной обслуги, оправдывающей каждый чих и каждую глупость начальства.

Не буду подробно останавливаться на «жареной теме» плагиата, купленных диссертаций. Просто отмечу, что это тоже фактор девальвации компетентности и экспертных суждений. Хотелось бы думать, что все эти категории лиц сущие Леонардо да Винчи или Энциклопедисты, разбирающиеся в каждой сфере, но когда я анализирую решения или заявления в тех сферах, в которых я минимально компетентен, то возникают определённые сомнения. Вот, например, Комитет по национальной политике Думы возглавляет физик. Доктор наук. Наверное, неплохой физик. Но национальная политика не развивается по законам физики. Скорее вопреки: в процессах межнациональных трений, например, вопреки этим законам, отношения не теплеют, но охлаждаются... И так далее до бесконечности.

Отмечу также ещё один фактор профанации экспертизы. В бюрократическом аппарате имеет хождение мнение, приобретшее прочность предрассудка, что есть такая профессия «универсальный аналитик» или «универсальный эксперт».

Но универсальными в наше время бывают только дилетанты. Очень много таких в журналистской среде. Категорически судят обо всём, но «лёгкость в мыслях необыкновенная», как у Хлестакова. Теперь это стало повсеместным и заразило не только всевозможных менеджеров, но и «экспертов». Вообще падение культурного уровня — это системный процесс, видный невооружённым взглядом. И естественно он затрагивает всё общество и все сферы и слои. И сказывается на качестве решений.

«Профессионалы построили „Титаник“, а дилетанты ковчег.» Вообще то «Титаник» пал в первую очередь жертвой тех, кто непрофессионально управлял и осуществлял связь. Страшно, вообще-то, не незнание. Страшно полузнание, самоуверенно объявившее себя знанием и компетентностью. Прикупившее для солидности диссертацию, степень, претендующее на должность, хорошую зарплату, дополнительные доходы. Вот и принимаются «мудрые решения», после которых как Мамай прошёл... Зачем таким компетентная оценка специалистов?

Ещё иногда возражают: «Не Боги горшки обжигают...». Я с этим, вообще-то, согласен. Но посмотрите на качество этих горшков взглядом профессионального гончара...

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Не может быть в принципе профессионального астронома, пожизненно занятого только одной звездой, — а по соседним звёздам к нему не подходи и близко. Настоящий учёный занимается Вселенной во всех её деталях и взаимосвязях, при понимании физики космоса в целом. В любое время дня и ночи он вам расскажет и про «чёрные дыры», и про межзвёздный газ, и про то, когда умрёт Земля — причём в облегчённой, увлекательной, не академической форме.

Поэтому узкий специалист — это не эксперт в последней инстанции, как принято думать, а просто старый школьник, вечный студент с хорошей памятью, который безостановочно цитирует справочники и учебники, высказывания классиков, без конца приводит надоевшие и ни о чём не говорящие цифры, не делая из них самостоятельных выводов. Кому нужна такая «экспертиза»? Такие специалисты — как раз и есть в чистом виде дилетанты, которые не могут применить накопленные холостые знания в реальной обстановке.

То же самое с профильными экспертами, к примеру, по Анголе, которые отказываются комментировать ситуацию в Африке в целом, тем более во всём остальном, таком большом, неведомом и очень страшном мире. Но зачем журналисту — а соответственно, читателю, радиослушателю, телезрителю — нужны все эти ни о чём не говорящие фамилии, даты рождения, номера машин и прочая лишняя информация по проходным ангольским деятелям, по кандидатам в ангольские президенты, по сотням местных министров?

Поэтому на любую политическую проблему важно смотреть шире, только тогда можно понять, во что она может вытечь завтра и как это можно предотвратить или, наоборот, ускорить. Такая комплексная экспертиза востребована сейчас по Сирии, ситуацию в которой не в состоянии прокомментировать ни отдельно взятый, выдернутый из своей лаборатории химик (даже по узкой проблеме применения сирийцами химического оружия), ни историк, ни лётчик, ни религиовед.

Эксперту мало быть политологом: во многих случаях он просто обязан быть психологом, социологом, культурологом. Не говоря уже о том, что настоящий эксперт, прежде всего, обязан быть политиком, раз он берётся давать советы по самым сложным политическим проблемам современного мира — в том числе руководителям государств. В настоящей экспертизе важна ведь не критика, а рекомендация, так как критика — это первая примета журналиста.

Поэтому стоит опасаться не эксперта с широким сектором обзора, а журналиста, который комментирует всё сам, ещё и в собственной именной программе — он вам расскажет и о балете, и о сдаче Порт-Артура. Выдаст, как в кроссворде, весь объём бессмысленной информации.

Поэтому настоящие журналисты поступают правильно, адекватно, ожидая от эксперта комментария по широкому кругу актуальных общественно-политических проблем. В противном случае, за той или иной нужной справкой они пойдут к историкам, в библиотеку, в интернет. В этой ситуации они проявляют себя как настоящие журналисты, не лезущие в несвойственную им чужую сферу, не путая журналистику с политикой.

Алексей Дубинский, преподаватель, консультант:

Знающий не говорит, говорящий не знает. Настоящий эксперт слишком много знает. Историю проблемы, сложные взаимосвязи, варианты развития событий. Краткое разъяснение с трудом вмещается в десятки страниц большой статьи. Неформат. Экспертный комментарий должен уместиться в несколько абзацев текста, в несколько минут видео. Для этого нужно упрощать, огрублять, говорить не всю правду и неизбежно искажать истину. Упрощать — сложно! Казалось бы — XXI век, просто добавь ссылку «все детали» на сайт эксперта. Однако в современных СМИ это расценивается по статье «реклама». Потому часто независимый блоггер, который не гнушается давать ссылки, может подготовить более информативный материал, чем журналист.

Эксперту необходим помощник — профессиональный журналист, который должен уметь «извлекать знания» из эксперта. Понимать самому и переводить информацию на язык, понятный читателю. И не слишком искажать факты. К сожалению, большинство акул пера не способны подняться выше «стремительного домкрата» или «стрелки осциллографа».

Часто в роли эксперта выступает заинтересованное лицо. Получаем комментарий не от беспристрастного специалиста, а от политика. У политика есть стимул назваться экспертом ради достижения своих целей. У эксперта обычно есть более важные, более интересные занятия. Чтобы замотивировать настоящих экспертов нужна иная система, в которой известность и публичность легче конвертируется в финансы и возможности.

У «экспертов» нет истории. Кто вспомнит прогнозы и предсказания, что даны пять—десять лет назад или хотя бы в прошлом году? Придется специально поискать, чтобы выяснить, как колебалось мнение конкретного эксперта. Корреспонденту этим заниматься некогда, ему нужно быстро добавить мнение—комментарий и выдать статью в номер. Надеюсь, «семантический веб» позволит нам когда-нибудь легко выводить «экспертов» на чистую воду.

Людмила Богуш-Данд, бизнес-тренер (Украина — США):

Популизм и невежество являются характерными не только в вопросах общественных мнений или экспертных оценок — они стали нормой жизни в большинстве областей жизни людей постсоветского пространства. Сегодня не нужно быть обученным специалистом для того, чтобы преподавать, лечить, продавать, консультировать. Хорошо еще, что каменщики и летчики не объявлены зоной свободного публичного доступа, первые из-за отсутствия престижности, вторые от страха. Во времена перестройки мне довелось общаться с американским тренером программ личностного роста, и он рассказал, сколько лет готовился, прежде чем его выпустили на подиум проводить тренинг с публикой. А мне же недавно компания, желающая получить лицензию на обучение по моей технологии, буквально закатила истерику, выяснив, что подготовка их специалиста займет около полугода.

Как это объяснить? Тот же американец при обсуждении со мной проблемы «скоропочкования» тренинговых компаний на постсоветском рынке сказал так: «Это только у вас, возможно, считать, что если ты прочитал чью-то книгу — ты уже специалист в этом вопросе. В других странах, где я работаю, никому и в голову такое не приходит». А на мой вопрос «почему» ответил: низкая ответственность у людей за свои поступки.

Я думаю, что причиной такого популизма у нас являются неурегулированные законодательно профессионально-производственные отношения, отсутствие стандартов и номенклатур. В США недостаточно хотеть работать, нужно получить лицензию, а чтобы получить лицензию — нужно пройти обучение, даже если ты много лет проработал по этой специальности в другой стране. Это — соблюдение стандартов и ответственность государства.

Скорее всего, ситуация уладится через какое-то время, все таки причина такой массовой «экспертности» таится в до — и послеперестроечных временах, когда каждый был и работник на работе, и огородник на даче, и портной для семьи и т.д. Времена прошли, а привычка экономить на качестве или никому не доверять осталась. И так же остались неразборчивость во вкусах и невежество во мнениях. Учиться нужно.

Юрий Юрьев, политконструктор:

В конечном счете, работа экспертов в СМИ интересна и показательна лишь приростом читателей у СМИ и цитируемостью в иных СМИ. А вне СМИ — количеством читателей в блогах и иных личных средствах публикаций. Если же персона вызывается, лишь для вещания какой-либо одной позиции без возможности её дальнейшего обсуждения и корректировки — это просто заказное выступление. Как у эксперта Пономарёва в Сколково.