Как можно восстановить социальные лифты: мнения

Андрей Кончаловский отмечает 75-летие и по этому поводу «Российская газета» взяла большое интервью у мэтра кинематографии. Некоторые высказывания кинорежиссёра вызвали бурные дискуссии в блогосфере.

«Итак, мы должны вернуться в допетровскую эпоху, после чего, оттолкнувшись ногами ото дна, получим шанс снова подняться на современный цивилизационный уровень — я правильно вас понял?

Андрей Кончаловский: На мой взгляд, это единственный путь. Мы вернулись к архаике, потому что пассивное большинство хочет стабильности, хотя эта стабильность иллюзорна: стабильный отстает и оказывается в аутсайдерах.

Вы возлагаете надежды на новое поколение. Но если в мире молодыми людьми движут амбиции — получить хорошее образование, стать классными специалистами, наработать авторитет и заработать хорошие деньги, то у нас молодые в массе живут сегодняшним днем и не стремятся к саморазвитию. Такого не было даже в советский период, когда доминировала тяга к науке и творчеству, молодые умели мечтать. Сегодня люди с амбициями понимают, что не смогут здесь реализоваться, и уезжают. Где же перспектива?

Андрей Кончаловский: А здесь нет перспективы: в данный момент социальные лифты не работают. Как бы ты ни был талантлив, твоё место займет сын начальника. Это и есть признаки Средневековья. И, как я сказал, это на сегодняшний день естественно. Другой вопрос — что с этим делать? И я снова возвращаюсь к неизбежности появления нового Петра. Или Ататюрка. Или Ли Куан Ю. Для появления такого человека должна быть готова почва. А мы, повторяю, ещё не ощутили полностью меру отставания России — интеллектуального, экономического, социального — от остального мира. По-видимому, для этого нужен настоящий катаклизм ».

ИА REX: Как можно восстановить социальные лифты?

Лев Вершигин, политолог:

Интервью Кончаловского само по себе заслуживает интереса, как размышления о жизни пожилого, вполне состоявшегося человека, старающегося анализировать прожитое. Пусть даже с точки зрения «избранного Музами» сноба, привыкшего смотреть на весь мир свысока. Пусть даже без понимания исторических контекстов. И пусть даже с позиции чужака, не любящего Россию. При всём при том, как ни парадоксально, выделенная часть текста в самом жёстком, предельно концентрированном виде представляет суть истоков всех социальных протестов и претензий, терзающих сегодня РФ, разъясняя её куда лучше, чем тысячи сетевых истерик, филиппик и мазаринад.

Действительно, в кадровом смысле — Средневековье. Вернее, феодализм. Причём, на самой его последней, загнивающей стадии, когда дворянство всех категорий, — хоть «шпаги», хоть «мантии», хоть «сутаны», — замкнувшись в себе и полностью наплевав на свои обязанности перед обществом, обслуживает только себя, а следовательно, перестаёт быть обществу нужным. Напротив, становится обузой и паразитом. Тем паче, что, — замечено совершенно точно, — ровно так же, как в Англии середины XVII, Франции конца XVIII, России начала (да и конца) ХХ веков, напрочь закрылись двери социальных лифтов, отрезав активную часть «простолюдинов» от возможности делать карьеру, в связи с чем, эта самая активная часть начинает играть роль катализатора и модератора всех недовольств, копящихся в пассивной, вечно чем-то недовольной массе.

Сами по себе такие гнойники, — проверено историей, — не рассасываются.
Методики же вскрытия их известны, и той же Историей утверждены:

Или: быстрое и жёсткое, семьями, кланами и «обоймами» уничтожение (обязательно физическое) «застоявшейся», ставшей обузой для общества и прогресса элиты сверху, единовременно открывающее тысячи вакансий и дающее возможность заполнить их нынешними трибунами и главарями, — что, увы, едва ли возможно, ибо ворон ворону глаз не выклюет.

Или: то же самое, но снизу, пусть даже ценой куда большей крови, с чьей угодно помощью и развалом страны на множество «квази-государств», где, естественно, тотчас же появится множество вакансий, заполненных «первыми парнями на селе», — что в сегодняшних реалиях крайне вероятно, но очень нежелательно, ибо в итоге у разбитого корыта окажутся все, кроме вчерашних трибунов и главарей. Если же хоть кто-то на самом верху, сознавая, что происходит и не имея возможности реализовать «вариант номер раз», не готов при этом мириться с неизбежностью «варианта номер два», для решения вопроса о вакансиях остается только один путь, тоже с кровью, не дающий никаких гарантий, но в случае успеха решающий всё. Включая и консолидацию общества, и чистки «обоймами», и быстрые взлеты претендентов к вершинам, и (не стоит недоучитывать) вечную, всегда, — хоть в XVII веке, хоть в XVIII, хоть в XXI, — актуальную проблему возвращения уже ненужных подтанцовок в первобытное состояние.

Григорий Трофимчук, политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития:

Всё зависит от того, как оценивать регресс России, что именно считать низшей точкой падения. Кто-то, как Кончаловский, считает, что Россия вернулась в допетровские времена, как бы опустилась на самое дно. Но почему именно в допетровские, а не в дониколаевские, доалександровские или прямо в дорюриковские, что, кстати, ещё глубже? Сам Пётр I, возможно, и не обращал особого внимания на статус и титул, но после него всё быстро вернулось в допетровский формат: князья, графы, бароны, а с другой стороны — многочисленное бесправное стадо.

Дворянский род это не просто дети и родственники начальников — это намного более жёсткий социальный барьер, почти как государственная граница. Поэтому современная семейственность должна, чуть попозже, логично привести страну и к возрождению социальных классов.

Физика процесса говорит о том, что развал должен уронить ситуацию до самого низа, с которого и начнётся новое построение государства, через кровь и гибель поколений. По этой нисходящей схеме распад СССР должен привести сначала к уменьшению территории России (это уже имеется), к новым войнам — но дающим уже не расширение, а поступательное сужение собственного пространства. А дальше — вплоть до феодализма и городов-государств: отдельно Рязани, отдельно Новгорода, регулярно воюющих между собой.

Поэтому говорить о социальных лифтах приходится в том же контексте, с учётом нисходящего тренда. Когда-то у Ломоносова был свой социальный лифт — рыбный обоз. Этот формат опять сработает для кого-то одного, может для двух гениев, случайно пробившихся в столичные вузы из Сибири, с Дальнего Востока. Ещё дальше по нисходящей: церковные школы как острова с остатками грамотности, основ архитектуры и живописи. Далее — почти полная потеря русского языка, стремительное размывание его более сильными и агрессивными диалектами. Далее — борьба за само существование. И вот уже на этом этапе вполне может сработать большой «грузовой» лифт для целого отряда не родственников. На таком социальном просторе, при такой кадровой пустоте и русском отчаянии снова найдётся место для всех желающих.

В любом случае, для того чтобы наверх оптом снова пошли таланты, а не чьи-то родственники, страна должна получить страшный, дикий болевой шок. Чтобы понять, что регулярный поиск талантливых людей во всех слоях и сёлах— не милостыня, а основа безопасности государства.

Юрий Юрьев, политконструктор:

Это непредсказуемо. Власть, собственность и оружие редко дают, их чаще люди берут сами. Не всегда присутствует у людей это желание «взять», многим интересней покой, сытость и продолжение рода. Призыв «Даёшь!», как правило, раздаётся, когда существует угроза самому выживанию. И когда статистика показывает нечто в стиле: «Такая жизнь хуже смерти» — тогда и проявляются личности, способные ломать системы и строить другие. Строить можно было бы и без слома старых систем, но даже на явно умеющих строить — нет заказов, кроме как в качестве слуг или даже рабов. И так было всегда, при любой системе управления, включая декларативно-равноправные, от Спарты до Советов.

У кого-то есть надежда на верховную власть, как в старой легенде, что: «Добрый царь будет ходить по улицам инкогнито, и отбирать талантов». Эта надежда сомнительна. Не только потому, что Пётр Великий ориентировался на саксонцев, которых подвергали геноциду шведы. Но и потому, что есть древний принцип: «Деньги не нужны только мёртвому» — и если управленческая вертикаль стремится успехи измерять лишь в личных доходах, а детей норовит отправить в страны НАТО, в общем — предпочитая деньги вместо русских, то нужно придумать способ, как их избавить от денег и как это избавление от денег сделать показательным правилом. Лишь тогда возможна созидательность без её «отжима» в частные владения вместо государственных.

Андрей Давыдов, журналист:

Несмотря на то, что наша система образования усилиями либеральных модернизаторов заметно деградирует, доступ к высшему образованию скорее превышает потребности нашего государства на данном этапе. У нас не хватает квалифицированных рабочих, зато скоро все кабаки заполнят официанты с дипломами юристов, экономистов и всяческих менеджеров. Вина государства здесь, безусловно, имеется, но почему никто не хочет считаться с «грузоподъёмностью лифтов»? Вот они и ломаются.

Что касается расхожей сентенции о неработающих социальных лифтах, то заблокирована, по существу, одна кнопка — «В олигархи». А на меньшее мы не согласны? Да, на пути наверх препятствий у нас больше, чем требуется, но много ли усилий готовы прилагать претенденты на подъём? У меня есть подозрение, что значительная часть их энергии бездарно тратится на зависть к тем, кто поднимается по протекции.

Да, благодаря папе, маме, дяде и их связям стартовые возможности чада значительно усиливаются, но генеральным конструктором дурака всё равно не сделаешь. Следовательно, речь идёт о конкуренции середнячков за средние этажи. Как-то не очень амбициозно, не кажется? Лифт не работает — а ты не барствуй, выйди на лестницу и ножками-ножками! Не зря народная мудрость говорит, что терпение и труд всё перетрут, а талант дорогу всегда пробьёт! Ну а нехватка упорства — она в любом обществе серьёзный минус в карьере. В любом, кроме тепличного.

Алексей Дубинский, политконсультант:

Вспоминаем народную мудрость позднесоветских времен: «Сыну генерала маршалом не бывать, потому что у маршала тоже сын есть. По той же причине сын полковника не бывает генералом». Смотрим состав кабинета министров — кем были их отцы — неужели министрами? Нет, не сходится.

Вспоминаем прошлого президента США. Буш, сын Буша. Американское средневековье, феодализм?

Да, проблема есть. Но есть и зона роста — динамичная активная предпринимательская среда вокруг стартапов. Открыта возможность делать карьеру в ИТ-бизнесе, создавать новые малые предприятия. Со временем «креативный класс» станет больше, появятся выразители его интересов, они организуются, и будут подтачивать базу стабильно деградирующего сектора общества. Их противоборство и породит изменения, которые необходимы для выживания и развития страны.