Рунет и гражданское общество: друзья или враги?

Кандидат медицинских наук, руководитель общественного движения социально-психологичесrой помощи, эксперт ИА REX по социальной психологии, Марк Сандомирский обращает внимание на роль Рунета в становлении гражданского общества. «Интернет сегодня становится важнейшим политическим инструментом борьбы „за умы и сердца“. Однако, несмотря на бурную деятельность граждански активной части общества в сети, реальный результат, в отличие от виртуального пиара, на самом деле оказывается противоположным ожидаемому», — отмечает эксперт.

«На кого „работает“ Рунет? Как он тормозит развитие гражданского общества? Почему так выходит? Потому что в том нездоровом обществе, в котором мы с вами живём, сегодня происходит поляризация, углубление противоречий между стареющим пассивно-лояльным большинством и молодым радикальным меньшинством. Да, последнее более активно в интернете, где оно создаёт видимость большинства — и это заставляет реальное, офлайновое большинство „просыпаться“ и демонстрировать свою лояльность», — делает вывод социальный психолог.

Эксперты ИА REX обсудили мнение Сандомирского о том, что Рунет тормозит развитие гражданского общества.

Павел Крупкин, научный руководитель Центра изучения современности (Париж, Франция):

Несмотря на многие правильные вещи, о которых говорит Сандомирский, в главном вопросе, на мой взгляд, он поменял местами телегу с лошадью: интернет, как коммуникационная среда, связан с формированием гражданского общества очень опосредовано. Люди «не сцепляются» прежде всего, потому, что они, увы «не сцепляются», а отнюдь не потому, что у нас есть интернет. Более того, расширяя «радиус доступности контактов», интернет позволяет встретиться людям, которые в прежние времена, увы, никогда бы не встретились, а значит отыскать больше «своих», «близких по духу». И если это не помогает — значит надо, прежде всего, разбираться с проблемой «сцепляемости» людей, а не ругать интернет.

Проблема «сцепляемости» автохтонов Русской равнины во многом связана с со стереотипами поведения, сформировавшимися по результатам эволюции в течение многих тысяч лет в доставшемся нашим предкам ландшафте. Людям было легко уйти друг от друга, им можно было избежать коммуникации в сложных жизненных конфликтных ситуациях, улаживая дела с соседями ко взаимной выгоде. Известно, что наиболее часто в 16-м веке встречались поселения из двух домов. По видимому, именно поэтому для того, чтобы нарастить социальный капитал общества к развитию своего могущества, властям приходилось заниматься пропагандой коллективного образа жизни, компенсируя тем самым сложившиеся этнические психологические установки. И, в общем-то, какие-то успешные технологии «сцепления» людей в большие коллективы были найдены — Россия потихонечку «пошла в рост», догоняя своих европейских конкурентов.

Однако в 20-м веке случилось два несчастья. Во-первых, большевики, круша традиционный образ жизни населения, сумели добраться до каждой микро-общины, отстрелив у той «головку». И, во-вторых, в конце 20-го столетия были отправлены в утиль наработанные технологии по выработке навыков «сцепляемости» у молодёжи. По результатам имеем то, что имеем — атомизированное городское население, с которым любая сплочённая группа может делать всё, что захочет.

Ростислав Ищенко, политолог, президент Центра системного анализа и прогнозирования:

Любое расширение доступа к информации приводит к определённой инфантилизации общества. Но не за счёт того, что в новом информационном поле наступает засилье молодёжи, которая всегда радикальнее старших поколений, а за счёт расширения круга допущенных к формированию информационного пространства и соответствующего снижения их профессионализма. Так, появление печатного станка не только сделало книги доступными более широким слоям населения, но и превратило книжника в беллетриста и журналиста. В конечном итоге печатный станок разрушил идеологическую базу феодализма и способствовал созданию идеологических основ капитализма.

Точно так же и интернет любого безграмотного графомана делает писателем, любого бездаря аналитиком и любого сетевого хомячка политическим деятелем. Уровень профессионализма пишущей части общества, претендующей на власть над умами, и далее снижается, но зато плодимые недопрофессионалами недоидеи получают широчайшую аудиторию и живой отклик недоученных индивидуумов, у которых простые, как угол дома мысли легко укладываются в пустую черепную коробку среднего гражданина.

Естественный результат — дальнейшее повышение инфантильности общества. Это не дети приходят в политику, это взрослые, матёрые и даже старые, ведут себя как дети.

В России же для инфантилизации политики и вовсе благодатная почва. Российская интеллигенция с момента своего возникновения считала, что если ты популярен в роли капитана Фракасса или можешь сочинить красивый сонет или рондо, если ты собираешь полные залы, исполняя песни под гитару или изобрёл водородную бомбу, то ты можешь быть более качественным политиком, чем те, кто всю жизнь провёл в политике, изучил все её законы, знает все подводные камни и все правила игры. Поэтому никому не приходило в голову, что академик Сахаров может быть капитаном дальнего плавания — знаний не хватало, а вот политиком — пожалуйста.

Таким образом, российское общество было инфантилизировано больше своих европейских и азиатских соседей и даже больше традиционно инфантильных американцев, верующих в вечное дуалистическое противостояние «хороших ребят» и «плохих парней». Поэтому и была фактически депрофессионализирована советская политика конца 80-х и российская на протяжении всех 90-х. И результат всем известен.

Так что дело не в Рунете, он всего лишь механизм. Дело в обществе, не умеющим использовать этот механизм в своих интересах, которое ведёт себя, как обезьяна с гранатой. Пока я не готов сказать, что произойдёт раньше: цивилизуется обезьяна или взорвётся граната.

Алексей Дубинский, политконсультант:

Казалось бы, невероятно — «оппозиция неосознанно поддерживает власть». Однако давайте посмотрим — где и когда оппозиция борется с властью не на жизнь, а на смерть? Во времена революций, гражданских войн, народных восстаний и т.д. Для стабильности современного общества оппозиция просто необходима!

Оказалось, что так называемая внесистемная оппозиция фактически вписана в систему и служит ей. Выходит власть более «умна», более стратегична, более организована. Значит, у этой оппозиции нет шансов без поддержки извне.

В Рунете общаются обычные люди. Громкие события и волнующие темы зарождаются не беспорочно. Сотни тысяч, миллионы людей вместе — это масса. Массы подвержены манипуляциям. «Психология народов и масс» Г. Лебона написана в XIX веке. Мы подозреваем, что и рунетовской массой манипулируют. Подобно г-н Журдену узнаем, что говорили прозой.

Рунет не тормозит, а ускоряет. Процессы, когда-то очевидные лишь гениям, теперь видны на графиках новостных вбросов информационных кампаний.

Российские интеллектуалы должны поставить себе задачу повышения осознанности, и это архиважно!

Андрей Давыдов, журналист:

Вероятно, да, тормозит. Потому что протестная оппозиция у нас на самом деле вообще не оппозиция, а отколовшаяся часть общества, которая согласна только на то, чтобы перестроить его под себя, но ни о какой работе изнутри этого общества и слышать не желает, присвоив себе монополию на истину. Понятно, что это отталкивает от неё тех, кто занимает взвешенную позицию, видя мир во всей палитре, а не чёрно-белым. И усиливает конфронтацию с теми, кто занимает противоположные позиции. Услышать друг друга они вообще не могут.

И каков же вывод? Тем, кто ещё способен рассуждать здраво, необходимо умерить радикализм, отдача от которого мощнее выстрела, и перейти к терпеливой созидательной работе. Это и будет построением гражданского общества. А пока его просто рубят в капусту любители помахать шашкой.