Может ли ненависть народа к власти перерасти в революцию: мнения

Недавний социологический опрос Левада-центр показал, что 62% респондентов уверены в подтасовке выборов в Госдуму в пользу ЕР. Эксперты прокомментировали корреспонденту ИА REX отношение народа к власти.

ИА REX: Может ли такое состояние общественного сознания привести к смене сегодняшней власти?

Политолог, первый вице-президент Центра моделирования стратегического развития Григорий Трофимчук:

Власть не любят везде, во все времена. На очень короткие исторические промежутки в народе к ней вдруг просыпается ненормальная любовь, почти сразу же, без паузы переходящая в лютую ненависть. Последний раз в России любили власть, персонифицированную Ельциным, в 1990-1991 году, чем это закончилось известно. Последующие руководители страны, не давшие Ельцину объективной исторической оценки, автоматически встали в ряды его сторонников, что и определяет позицию населения.

Нелюбовь к власти вполне может приводить к её смене, однако это относится только к тем народам, в которых существует так называемая пассионарность, свидетельствующая о том, что жизнь данного народа на земле ещё далеко не закончена. Что касается России, то самым страшным, классическим временем распада и шатания считается начало XVII века, Смутное время, которое было преодолено. Но это время мутилось намного меньше, чем то, что спровоцировал 1985 год. «Перестройки» и «ускорения», запущенные тогда, не закончились и сегодня, просто приняли другие названия, мутировали. Реформы, реформы, реформы... — вся эта бесконечная лексика в ходу уже почти 30 лет, однако конца «улучшению» не видно.

И если текущий период разброда общества длится уже в 2 раза дольше смутного времени, при прогрессирующей апатии населения («ненависть» на форумах в интернете в расчёт брать просто смешно), то эксперты вправе поставить вопрос: а не конец ли это русской цивилизации в принципе, и именно поэтому она утратила способность к сопротивлению?

Ненависть — мощное эмоциональное чувство, которое, по словам Высоцкого, непременно «живёт рядом с любовью». Всё остальное — это бытовые разглагольствования на кухне, которые для действующей власти опасности не представляют. Эти настроения в сегодняшней РФ пытается канализировать, под себя, в основном либеральная часть общества, считающая, что акции протеста, подъём т.н. «ненависти» снова позволят ей влезть в кремлёвскую «лодку». Не надо иллюзий: в первую очередь этим тяжёлым баркасом накроет самих либералов.

Политконструктор Юрий Юрьев:

Моральная революция уже идёт, а кровавая не ожидается. Состояние общественного сознания: «протест» — может привести лишь к вынужденному улучшению работы власти, а не к её революционной смене. Каждый, кто интересуется политикой, имеет возможность сравнить состояние России с состоянием стран СНГ. К примеру — Украина, которая «майданила» против «жуликов и воров» и получила в итоге ещё больше жульничества и воровства, и стремительно деградирует, теряя науку, культуру, доходность и даже территории, начиная с уступки шельфа Румынии. Прибалтика так искала денег, что продавала земли, но уже отстаёт от России в тех самых деньгах. Белоруссия хороша социально, но неустойчива в капитале. Про остальные республики СССР вообще что-то хорошее сказать трудно, в сравнении с Россией. Таким образом «революции» вызывают ещё большее неприятие, чем российские трудности, если чуть потрудиться вспомнить примеры ранее равных и даже братских республик.

В целом «народная» политика в России не является революционно-деструктивной, как век назад, никто не поддержит тезис: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем...», и никто не готов к классическому революционному «чем хуже — тем лучше» с последующими расправами, войнами, эпидемиями, голодом, интервенциями. Все протесты — не «кардинальны», а скорее «локальные», «отраслевые», «этические», «этнические», и при должной работе правительства — их вполне можно уладить. В России есть действительно справедливый и действительно народный суд — суд присяжных. Если расширить его действие на события, вызывающие наиболее сильные протесты, то в итоге может оказаться что власть не нужно менять, а нужно осуждать антинародные явления не только на словах, а по закону. А особо недовольным нужно освоить такой гражданский статус, как «истец» и быть конкретным истцом, а не абстрактным писцом. Кстати, истец, в отличие от писца, может быть коллективным, и чем больше истцов по делу, тем выше общественный резонанс.

Допустим худшее — возникновение гения переворотов. Вот Ульянов с псевдо Ленин был гениальным революционером де-факто и признан всемирно. Но подготовка партии заняла порядка 30 лет, и пролетарская революция была бы невозможна, не будь перед ней революции буржуазной, сместившей монархию. А что было потом с буржуазией, офицерством, священнослужителями? Соответственно любой гений переворотов трижды подумает, стоит ли делать переворот, вдруг за его спиной окажется ещё более страшный гений переворотов и поставит его к стенке со всей семьёй и роднёй. То же самое важно для любых «отречений». Любой переворот пахнет смертью и народу не нужен.

А существуют ли гении партийного, делового и государственного строительства? Есть ли в общественном сознании фигура, способная заменить Путина? Неужели Касьянов? Или Прохоров, что сначала обещал один дизайн ё-мобиля, потом резко заменил его внешность, и это не говоря уже о его способности реально управлять даже партией «Правое Дело»? Или общество всё же вспомнит, каково было в 90-е годы «до Путина» и каково стало в 21 веке, «с Путиным»? Ныне таких фигур не видно, значит, обществу рисковать всем не для кого. А выражать ненависть и презрение к Медведеву можно, и не рискуя расшатать государство излишней революционностью.

Впрочем, Путин ухитрился возглавить и революционность, достаточно посмотреть на два ключевых слова «народный фронт», и увидеть отличие от двух слов «представительская власть».

Координатор международной экспертной группы Сергей Сибиряков подытожил результаты дискуссии:

Решение проблемы отчуждения власти от общества мирным путём возможно в случае поворота постсоветской элиты от решения собственных проблем к решению проблем общества. На этом пути есть сложности. Народу надо жёстче артикулировать свои проблемы, в том числе и такими акциями протеста, как на Манежке.

К сожалению, иначе проблемы в своём разрешении упираются в менталитет. Менталитет связан с этническими и культурными архетипами, которые в отличие от базовых юнговских архетипов подвержены изменениям, в том числе и под воздействием грамотной общественной политики. В книге эксперта ИА REX Павла Крупкина «Россия и Современность: Проблемы совмещения: Опыт рационального осмысления» хорошо описано поведение и психология российской элиты. Постановка вопроса о том, что именно сложившаяся система элит с преобладающими в ней антисоциальными паттернами мышления и поведения, а не «неправильный народ» и не «вековая отсталость» выступают катализатором разложения моральных основ остальной части общества как никогда актуальна на всем постсоветском пространстве.

Созреет ли сама антисоциальная элита до понимания необходимости реформ, или ее надо заставить это делать? По мнению автора «элиту всегда „шевелил“ риск проигрыша другой элите. Есть такой универсальный мировой драйвер прогресса. В этом плане в России уже стало заметно, что наш топ озаботился своей репутацией среди равных себе из других стран. Вдруг оказалось, что для бытия на равных „там“ просто „хапнуть“ миллиарды, увы, не достаточно. Когда вместо ракет начинают летать турбины, а кипеж „громыханий“ в Мюнхене вдруг остужается вопросом: „Ну и чего ты тут пищишь, вошка?“, то остается либо утереться, и ждать, когда тебя „оприходуют“ в Гаагу, либо все-таки начать „дергаться“, и попытаться сделать что-то значимое, то, что „там“ — считается. Вот так наши в России, в конце концов, и были все же вынуждены начать „шевелиться“» — считает Павел Крупкин. Добавлю, что последние события с нападением НАТО на Ливию должны ускорить процесс взросления и «шевеления» российской элиты.