Три года назад, в один из августовских дней, на территории Южной Осетии и Абхазии вспыхнул конфликт, который войдёт не только в новейшую историю России, но и в мировые исторические учебники. Войска Грузии атаковали мирное население города Цхинвал и российских миротворцев. В ответ Россия направила в Цхинвал свои основные войска, и спустя несколько дней город был освобождён от грузинских войск. Каково положение дел с позиции нынешнего времени? Какова ситуация на данный момент? Каковы перспективы Михаила Саакашвили на посту президента Грузии? На эти и многие другие вопросы корреспонденту ИА REX ответил директор Международного института новейших государств, политолог Алексей Мартынов.
ИА REX: В эти дни ровно три года назад разгорелся военный конфликт на территории Южной Осетии. Основное участие в военных действиях принимали Россия и Грузия. Совсем недавно президент России Дмитрий Медведев заявил о том, что президент Грузии Михаил Саакашвили должен быть благодарен за то, что остался руководить Грузией и что российские войска не захватили Тбилиси. Что изменилось за эти годы? Как вы можете прокомментировать слова Медведева?
Южная Осетия — состоявшееся государство со всеми показателями роста, которые свойственны всем государствам-подросткам. Это состоявшееся государство, признанное Российской Федерацией и ещё несколькими другими странами. Всего три года прошло, и за это время мы видим, как решение РФ по суверенитету Южной Осетии и Абхазии оправдывает себя и с точки зрения жизни людей, и с точки зрения каких-то геополитических проблем, и с точки зрения отношения Грузии со всеми остальными странами. Сегодня всё российское общество вспоминает о трагической дате: три года с начала грузинской агрессии против Южной Осетии, против российских миротворцев, и, безусловно, эту дату ни в России, ни, тем более, в Южной Осетии, никогда не забудут. Потому что вопреки всей здравой логике Саакашвили всё-таки три года назад пошёл на силовой захват Южной Осетии, причём эти трагические события, если мы помним, начались с тотальной бомбардировки с помощью авиации. Прежде всего, эти действия были направлены против мирного населения, и мы можем смело говорить о геноциде южноосетинского народа со стороны грузинских властей. Что касается воспоминаний Дмитрия Медведева, то мы знаем, что российские войска вошли в Грузию, и несколько недель они контролировали город Гори, и практически стояли на подъезде к Тбилиси. А на вопрос касательно того, почему российские войска не взяли Тбилиси, президент исчерпывающе ответил. Целью российского военного вмешательства в эти события был не захват Тбилиси, а прекращение геноцида южноосетинского народа.
ИА REX: Что вы можете сказать касательно слов Медведева о том, что он не видит предпосылок для вступления Южной Осетии в состав России?
Это заявление могло появиться по причине проблемного перевода. Дмитрий Медведев, когда заявил о том, что он не видит веских оснований для того, чтобы Южная Осетия вступила в состав России или воссоединилась с Северной Осетией, имел ввиду юридический аспект. И действительно, референдума о воссоединении Северной и Южной Осетии ещё не было. Другой вопрос, что этот референдум может произойти в любую минуту, когда южноосетинские народ или парламент проведут референдум, и жители Осетии выскажутся в ту или иную пользу. Как показывает многолетняя экспертиза изучения южноосетинского общества, безусловно, если такой вопрос будет вынесен на референдум, то подавляющее большинство южноосетинского народа проголосуют за объединение двух Осетий и вхождение в состав Российской Федерации. Другой вопрос, что слова президента были восприняты таким образом, что он будто отказал южноосетинскому народу в их праве. Я хочу отметить, что заявление президента прозвучало спустя два дня после того, как по этому поводу высказался премьер-министр Российской Федерации Владимир Путин, который оговорился, что это его личное мнение. Он заявил о том, что границы Северной и Южной Осетией лично для него носят условный характер, и что рано или поздно обе Осетии объединятся.
ИА REX: Многие эксперты в комментариях касательно итогов президентства Дмитрия Медведева заявляли о том, что Дмитрий Медведев, по сути, имеет лишь косвенное отношение к войне с Грузией. Как вы можете прокомментировать эту достаточно критичную точку зрения?
Это неправда. Я не знаю, чем руководствуются эксперты, которые заявляют о таких вещах, но я хочу сказать, что миротворческая пятидневная война в Южной Осетии — это чуть ли не единственный успех Дмитрия Медведева за всё время его президентства. Это чуть ли не единственная вещь, которую он действительно мог бы предъявить на Высшем Суде в качестве честного и праведного действия, которое нужно было совершить. Нельзя умалять того факта, что именно Дмитрий Медведев как президент Российской Федерации являлся и является Верховным Главнокомандующим и, собственно говоря, лично он отдаёт подобные приказы о военном вмешательстве в ту или иную ситуацию. Другой вопрос, что, как и любой нормальный человек, оказавшийся на его месте, безусловно, он тяжело принимал это решение, понимая всю полноту ответственности не только перед российским народом, но и перед всем миром, и Богом, если хотите, потому что это решение было связано с жизнью людей. Но умалять его участие в этом вопросе, безусловно, нельзя. Что касается того, что военное вмешательство три года назад со стороны российских войск было абсолютно консенснусным решением всего российского общества и всего народа, тоже не приходится сомневаться, за исключением, может быть, некоторых представителей российской бюрократии, которая, скажем так, завязана на западные структуры и западное мнение. В основном консенсус по вмешательству в Южную Осетию и спасению осетин от тотального уничтожения был и остаётся в российском обществе, хотя, конечно, к сожалению, многое стирается и забывается.
ИА REX: Как вы можете оценить и спрогнозировать перспективы Эдуарда Кокойты на посту президента Южной Осетии и вообще его дальнейшую политическую карьеру?
Эдуард Кокойты, как известно, по Конституции не может баллотироваться на третий срок, и он сам неоднократно заявлял о том, что он не будет этого делать, и ни у кого это не вызывает сомнений. Поэтому, возможно, Кокойты назовёт имя своего преемника — того, кого он хотел бы видеть на этом посту, тем самым дав определённые стартовые позиции своему преемнику, но, безусловно, решать будет народ. Демократии в Южной Осетии, по моему личному мнению, больше, чем в некоторых декоративных демократических странах. Поэтому народ решит. Что касается будущей судьбы Эдуарда Кокойты, то я не знаю. Возможны разнообразные варианты, но в силу того, что он — человек энергичный, молодой, с отменным здоровьем, то вполне возможно, что он останется в политике, что он займёт какое-то достойное место в политической жизни Южной Осетии, и, скорее всего, продолжит начатое им дело по построению молодого государства, но уже в каком-то другом качестве.
ИА REX: А если говорить о перспективах президента Грузии Михаила Саакашвили и его будущем?
Питать иллюзии относительно того, что завтра, послезавтра или в будущем году Саакашвили сойдёт с политической арены, не приходится. Как бы кому того ни хотелось, даже если это желание президента России, судьбу грузинского президента решать грузинскому народу. Сегодня у Михаила Саакашвили довольно сильные политические позиции в Грузии, и я не думаю, что в ближайшее время что-то сильно изменится. Он провёл серьёзные конституционные реформы, распределил некоторые полномочия внутри власти, так что по окончании своего президентского срока вполне вероятно, что он останется у рычагов власти, но уже в другом качестве. Разумеется, он будет опираться на западную поддержку, которая не столько обусловлена личными качествами Саакашвили, сколько антироссийским трендом со стороны западных стран. Я убеждён, что лёгкого разрешения российско-грузинских конфлитных отношений путём переизбрания Саакашвили, как это говорил Дмитрий Медведев в своём выступлении третьего дня, не приходится. Понятно его желание, понятна его цель, но, к сожалению, это правда.
ИА REX: Как вы считаете, оправдана ли оппозиционная деятельность Нино Бурджанадзе? Как будут развиваться события в Грузии с оппозиционной стороны? Возможна ли смена власти путём переворота?
Бурджанадзе — это не оппозиция. Она может быть оппозицией с точки зрения телевизионной картинки и телешоу, в котором живёт Грузия. Но Бурджанадзе — это плоть от плоти системы, политическим лицом которого является Михаил Саакашвили. В этом смысле иллюзий питать не стоит. Всё это — рассуждения из области «кто больший негодяй — Гитлер или Геббельс». Это не та фигура, которую можно было бы посчитать оппозицией. К сожалению, то, что можно назвать оппозицией, руками Саакашвили разрушено на корню в Грузии. В Грузии демократии нет, и это правда. А грузинский народ, к сожалению, находится под властью искусственной псевдодемократии, когда, с одной стороны, декларируются демократические ценности, а с другой, работают тоталитарные механизмы управления людьми — когда на бумаге есть демократия, а на практике от людей ничего не зависит. В этом смысле это напоминает советскую демократию: у нас, в СССР, тоже была демократия, и мы выбирали и парламент, и многое другое, но всё это носило комический характер.
ИА REX: Если произошедшие события трёхгодичной давности являются геноцидом, то почему об этом не будут сделаны соответствующие заявления в международные организации?
Южная Осетия не единожды заявляла и не перестаёт заявлять об этом. Другой вопрос, что Южная Осетия не представлена в международных организациях. Почему российские власти не настаивают на этом тезисе в этих организациях, таких, как ООН, ОБСЕ, ПАСЕ, Международном Суде, это вопрос к тем уполномоченным чиновникам, которые сегодня имеют государственную власть и которым вменено в обязанности решать подобные вопросы.
Комментарии читателей (0):