Шорников: оппозиция в Молдавии позволит Стояногло выиграть во втором раунде президентских выборов

20 октября в Молдавии прошел первый тур президентских выборов и референдум о евроинтеграции, состоявшийся с инициативы действующего президента страны Майи Санду. Намеренно упуская из виду таинственное стечение обстоятельств при подсчёте голосов, Запад охотно приветствует Молдавию на пути к евроинтеграции, несмотря на явный раскол в обществе: отвечая на вопрос «поддерживаете ли вы внесение изменений в Конституцию с целью вступления Республики Молдова в Европейский союз», граждане страны, по данным молдавского ЦИК, высказались в следующем отношении: за — 50,46%, против — 49,54%.

Президентские выборы зафиксировали достаточно низкую явку в 51,67% и явные сомнения народа в определении своего будущего: ни один из 11 кандидатов не набрал больше 50% голосов: у Санду 42,45%, у Александра Стояногло 25,98%. 3 ноября, грядёт второй тур выборов.

На истечении своего срока президент Санду понимала, что энергетический кризис, внутриполитические гонения оппозиционных, «умеренных» в отношении России взглядов и подвешенное состояние отношений с Западом могут подтолкнуть электорат к давлению и в итоге сделала ставку на заграничный голос. Она не случайно подкрепила президентскую гонку судьбоносным для жителей решением — еврореферендум был призван отмаркировать граждан по признаку «если ты за вступление в ЕС, ты должен поддерживать антироссийский курс власти», ничего среднего для Молдавии, как для страны Восточной Европы, увы, не дано. Её оппонент во втором раунде президентских выборов — Александр Стояногло — призывает к двусторонним отношениям и не стесняется русского языка, но висит на прицельной мушке Санду. Узнав о его кандидатуре, она возобновила против него судебный процесс полуторагодичной давности.

В интервью REX бывший замминистра иностранных дел Приднестровья Игорь Шорников о фальсификации еврореферендума, факторе Приднестровья и шансах Александра Стояногло во втором туре президентских выборов.

— 27 из 36 регионов Молдавии проголосовали против евроинтеграции. Показательно выделяются изменения при подсчёте голосов за ночь. Можно ли считать результаты Молдавского референдума легитимными?

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 31.10.24   Конституционный суд в Молдавии признал итоги еврореферендума
• 19.10.24   У Запада есть сложности с президентскими выборами и референдумом в Молдавии
• 22.09.24   Дипломат Шорников: у Молдавии нет военного потенциала, чтобы справиться с Приднестровьем

Дело в том, что если мы рассматриваем референдум формально, то да, власть может его использовать, как она планировала. То есть референдум состоялся, когда в нём приняли участие 33% избирателей. Но по поводу легитимности, тут, конечно, очень большие вопросы, даже без учёта того, что там очень тонкая грань между теми, кто за и кто против – на окончательный результат повлияла иностранная диаспора, которая проживает именно в Европейском Союзе и США. Мы знаем, что молдавским диаспорам, проживающим в России, намеренно ограничили возможности для волеизъявления.

Только меньше 10 тысяч бюллетеней было отправлено в Москву. При том, что в России живет порядка 500 тысяч граждан Молдовы, и значительная часть из них хотела бы проголосовать, но физически это было невозможно.

На зарубежных участках в Евросоюзе не было обеспечено наблюдение за избирательным процессом со стороны оппозиционных партий. Поэтому там вполне могли быть нарушения. И, скорее всего, они и были, потому что косвенные признаки, нам об этом говорят. Представьте, что на зарубежных участках проголосовало порядка 236 тысяч человек, но мы видели кадры со многих участков, где они просто пустые или полупустые, и там очень незначительное число людей пришло голосовать.

То есть, если 4 года назад проголосовали 250 тысяч, и мы видели там просто огромные очереди и ажиотаж вокруг избирательных участков, то сейчас абсолютно тишина была. И не верится, что такое большое число избирателей проголосовали в Европейском Союзе. Но перед этим завезли довольно большое число бюллетеней для голосования, которое в три раза превышало число потенциальных избирателей.

И как этими бюллетенями на самом деле распорядились сотрудники ЦИКа на местах большой вопрос, потому что никто не может гарантировать прозрачность выборного процесса. Соответственно, очень долго считали последние проценты на этом референдуме, и конечный результат — это всего лишь сотая доля процента, который отделяет число проголосовавших за от тех, кто против.

Возникают очень большие сомнения, что этот результат правдивый. Соответственно, такой референдум никак не может считаться легитимным.

— Майя Санду надеялась на более лёгкую победу, как пишут западные и молдавские СМИ. Но что-то пошло не так. С какими проблемами может встретиться действующий президент во втором раунде? Удастся ли разрозненной оппозиции объединиться в голосе за Стояногло?

Я считаю, что у Санду есть шансы победить во втором туре. 42% — гораздо больший результат, на которой она, в принципе, могла бы рассчитывать. Но мы также знаем и её антирейтинг внутри страны составляет больше 60%. То есть 42% взялись за счёт голосования диаспоры.

Что касается Александра Стояногло, он набрал в два раза больше, чем ему предрекали провластные соцопросы. И изначально было ясно, что именно он основной оппонент Санду. Ставка властей была на то, чтобы провести во второй тур Ренато Усатого — пытались ему надуть рейтинги. Наверняка были какие-то подтасовки на этих выборах в его пользу. Они всё равно не сыграли. Он набрал крайне мало, в два раза меньше. Поэтому можно не сомневаться, что весь протестный по отношению к Санду электорат объединится вокруг Александра Стояногло. Это может позволить ему легко выиграть на этих выборах.

Но эти выборы показали, что возможности для фальсификации у команды Санду не безграничны, поэтому во втором туре есть очень высокая степень вероятности, что победу на нём одержит именно Стояногло, благодаря объединению оппозиции.

— Действительно ли молдавское общество переживает такой идейный раскол в вопросе евроинтеграции, когда почти половина жителей страны и так имеет румынский паспорт?

Для молдаван румынский паспорт — это не более чем проездной билет по Евросоюзу. С ним гораздо проще путешествовать. Не только путешествовать, а найти работу в Европейском Союзе, потому что Румыния — государство ЕС. И, соответственно, те молдаване, которые имеют молдавский паспорт работают в Евросоюзе гастарбайтерами, и имеют определённые социальные блага. По молдавскому паспорту их пребывание на территории Евросоюза ограничено 90 днями. Соответственно, если они там устраиваются куда-то работать, они там полностью бесправны, им раз в 90 дней надо выезжать из Евросоюза. Поэтому это миллионы молдаван завелись румынскими паспортами.

По поводу идейного раскола. Я так думаю, что большинство молдаван на самом деле были не против вступления своей страны в Европейский Союз. Три года назад, в 2021 году, число таких, составляло порядка 70% населения. Потому что население надеялось, что присоединение к Евросоюзу может решить очень многие их социально-экономические проблемы, с которыми они сталкиваются на протяжении десятков лет независимости. Но сейчас, точнее в последние годы, отношение к Европейскому Союзу стало очень быстро меняться.

Прежде всего, ценности, которые несёт с собой Европейский Союз, становятся очень далеки от тех понятий демократии, свобод, о которых молдаване привыкли слышать - свобода слова, свобода СМИ, уважение прав национальных меньшинств. Это перестаёт работать при тех властях, которые объявляют себя максимально проевропейскими.

Но продвигаются новые свободы, которые для молдован мягко скажем, неактуальны — ЛГБТ-сообщества* (экстремистская организация, запрещённая в РФ) и тому подобное. Поэтому притягательность европейской идеи очень быстро теряет свои позиции в Молдове.

Вот если в 2021 году было 70%, то вот сентябрьские опросы 2024 года показывают уже 46%, то есть меньше половины. В первую очередь увеличились цены на энергоресурсы, коммунальные платежи увеличились. Цена за тепло и за газ увеличилась ровно в 7 раз. И людям просто, многим людям в Кишиневе невозможно выплатить. И люди расплачиваются за эти 3 месяца отопления в течение всего года. Это опять же бьёт по авторитету этих властей. Но Европейский союз с готовностью, давал деньги на гранты, на свободу СМИ, на вооружение Молдовы, когда понадобилась помощь населению - в реальной помощи населению отказали.

— Каково влияние фактора Приднестровья, потому что непризнанный статус республики образует юридическую коллизию для Молдавии для того, чтобы вступить в ЕС? Так ли это на самом деле и что будет с Приднестровьем, если процесс евроинтеграции начнётся?

Даже действующие власти говорят, что процесс евроинтеграции вряд ли начнётся в ближайшие годы, и это абсолютно нереально, чтобы страна с неурегулированным конфликтом на своей территории стала членом Европейского Союза. Поэтому действующая власть, в общем-то, и озвучивает такие предположения, что это можно было бы, какой-то кипрский вариант придумать, в том плане, что сначала в Европейский Союз вступает правобережная Молдова, а потом Приднестровье, заметив, как вдруг резко улучшилась жизнь в Молдове, сама решает, так сказать, присоединиться к Молдове и, соответственно, тоже стать частью Европейского Союза. В молдавском обществе очень категорически негативное отношение к такой идее. И люди в основном считают, что страна должна оставаться нейтральной. В принципе, в Евросоюзе есть нейтральные государства и это не должно быть препятствием. Но когда мы видим, как Запад вооружает Молдову на протяжении последних лет, то понятно, что такой вариант для Молдовы они не рассматривают.

— Отказ от молдавского языка на конституционном уровне в 2023 году наводит на мысль о присоединении Молдавии к Румынии. Является ли вступление в ЕС одним из таких шагов на пути Кишинёва к Бухаресту?

Вы знаете, если бы Молдова попала в состав Евросоюза в качестве независимого государства, наверное, большинство бы молдавских элит это бы приняли, приняли бы с удовольствием, особенно если это бы не означало военной конфронтации с Россией, но проблема в том, что как раз Бухарест такой вариант и не устраивает. Они предлагают, чтобы Молдова попадала в Евросоюз путём ликвидации своей государственности, путём включения Молдовы в состав Румынии. Вот это наиболее быстрый и наиболее оптимальный, по их мнению, способ достижения евроинтеграции. На самом деле, румынские элиты на протяжении последних 35 лет проводят последовательную политику по румынизации Молдовы и по вовлечению её в свою орбиту, причём, может быть, мягкой силой или не очень мягкой.

Но смысл в том, что уже и система образования, и всё информационное пространство, и в значительной части политический класс, и в особенности всякие гражданские общества, они уже во многом являются полностью румынскими. И остаются, что называется, какие-то формальные вещи для того, чтобы принять вот такое решение даже без получения согласия всего населения. Допустим, два парламента соберутся и примут совместное решение. Но тут проблема, конечно, есть в том, что гагаузы категорически против.

Об этом всем известно. В случае, если Молдова утрачивает свою международную правосубъектность, они выходят из состава Молдовы. И Приднестровье тоже, разумеется, не станет частью Румынии ни при каких обстоятельствах. И эти два фактора сдерживают это объединение, а иначе, боюсь, что это могло бы произойти уже давно.

— То есть, если подытоживать в целом нашу беседу, получается, что сам процесс вступления Молдавии в ЕС отдаёт военным характером, направленным против России?

Это, скажем так, военно-пропагандистский характер. Для того, чтобы людей увлечь в эту войну с Россией, их надо как-то обмануть. Этим и служит европейская интеграция. Это такая вот приманка, из-за которой люди должны пойти на жертвы.

Но я думаю, что уже никого они обмануть не смогут. Есть пример Украины, которая до сих пор расплачивается за всё это. Есть пример резко поумневшей Грузии, которую чуть не втянули в конфликт с Россией, когда украинские политики требовали от неё открыть второй фронт. Думаю, что не только люди, не только обычные избиратели, но и очень многие политики в Молдове будут оказывать все усилия, чтобы этого не произошло. И там вполне может произойти так. Я думаю, что всё идёт к тому, что мы находимся накануне таких масштабных сдвигов в молдавской внешней политике: текущие власти не будут пересматривать свою антироссийскую позицию, из-за чего в Молдавии сменится власть на кого-то более адекватных.

Этот процесс, в общем-то, уже запущен. Самое главное, что сейчас прошли выборы и будет второй тур. Никакой победы действующей власти на первом туре провести не удалось. И я думаю, что этот режим на самом деле обречён.