Соглашение с Японией о рыболовстве должно быть денонсировано

Японское правительство и лично премьер-министр Японии Фумио Кисида не скрывают намерения продолжать санкционную войну против России. И если ранее запрет на экспорт в Россию высокотехнологичных товаров объяснялся их двойным назначением, то теперь, вопреки негласным правилам исключения медицинских товаров из санкций, Токио решил отказать русским в медоборудовании и препаратах для лечения. Таков гуманизм потомков благородных самураев.

Комментаторы обычно объясняют шквал японских санкций «наказанием» России за СВО. Однако в Токио имеют и чисто японский резон быть недовольными северным соседом. Ограничения в поставках японских экспортных товаров явились ответом на отказ российского правительства продолжать обсуждать реваншистские притязания Японии на принадлежащие нашей стране Курильские острова.

До последнего времени в Японии полагали, что Москва не в силах ответить на торгово-экономический произвол. Японией вводились против России санкции, а японские рыбаки продолжали лов рыбы в наших водах. Первые попытки дать понять Токио, что беспрепятственный вылов рыбы и морепродуктов в российских водах может быть приостановлен, были предприняты летом прошлого года. Однако тогда речь шла лишь о недоплатах японцами Сахалинской области по соглашению о рыболовстве 1998 года. Аннулировано соглашение не было. Напомним, что это за соглашение, подписанное при Б. Ельцине и де-юре продолжающее действовать.

В феврале 1998 года, испытывая японское давление, правительство РФ сочло возможным заключить «Соглашение о некоторых вопросах сотрудничества в области промысла живых ресурсов» в районе южных Курил. Российская сторона пошла на свободный доступ японских рыбаков в российские территориальные воды в районе южнокурильских островов. Это было беспрецедентное решение. В соглашении речь шла не о 200-мильной экономической зоне, а о 12-мильной прибрежной зоне, в которую без разрешения вход иностранным судам запрещён. Японцам было разрешено явочным порядком вести промысел в непосредственной близости от берегов именно тех островов, на которые они претендуют. При этом Япония не предоставила российским рыболовным судам аналогичные права на промысел в японских территориальных водах и не взяла на себя никаких обязательств по соблюдению ее гражданами и судами законов и правил рыболовства, действующих в российских водах. Японской стороне было предоставлено право экстерриториальности, ущемляющее российский суверенитет. Беспрецедентно и то, что в соглашении никак не указывалось, что японцы будут ловить рыбу в российской акватории. Депутаты Сахалинской областной думы и рыболовецкие коллективы направляли президенту РФ, премьер-министру, другим российским руководителям специальные обращения, выступали против ущемляющего суверенитет государства и законные интересы российских рыбаков соглашения, но бесполезно.

То, что заключение такого соглашения выходило за рамки российского законодательства, признавал и его архитектор, тогдашний посол РФ в Японии А. Панов. Предлагая аналогичную сделку с японцами и в отношении самих Курильских островов он говорил: «Японцы прямо не признают суверенитет России над Курилами и поэтому могут потребовать особых экономических зон со своими правилами. Это вполне возможно. Не теряя своего лица, обе стороны могут согласиться на такое экономическое сотрудничество… Примерно так же мы сделали, когда договорились о так называемом промысле японцев возле этих островов. Тогда Россия фактически пошла на изменение (грубое нарушение. – А.К.) своего законодательства, хотя не афишировалось, что японские рыбаки могут осуществлять рыболовство в территориальных водах этих островов. Ни одно государство фактически не разрешает осуществлять рыболовство в своих территориальных водах».

Суть соглашения изложила 21 февраля 1998 года газета «Коммерсант» в статье «Немцов продал всю рыбу»: «Сегодня вечером первый вице-премьер Борис Немцов и министр иностранных дел Японии Кэйдзо Обути подпишут межправительственное соглашение о рыбохозяйственной деятельности в районе южных Курил. Договоренность об этом была достигнута еще во время встречи президента Бориса Ельцина и премьер-министра Японии Рютаро Хасимото в Красноярске в ноябре прошлого года. Суть документа такова. За 400 тысяч долларов в год Россия предоставляет японским рыбакам право вести промысел в российской двенадцатимильной зоне – территориальных водах, омывающих южные Курилы. Установлены и квоты промысла: около 2200 тонн минтая и терпуга и 120 тонн осьминогов в год».

Четверть века российское правительство оберегало это соглашение от сторонников его денонсации как наносящего не только хозяйственный ущерб, но и вред престижу государства. А японцы считали, что за деньги русские готовы на всё. Да, видно, терпению в Москве наступил предел. Наконец-то меры приняты.

29 января официальный представитель МИД РФ Мария Захарова заявила, что Россия проинформировала Японию о невозможности согласовать сроки консультаций по рыбному промыслу из-за антироссийских мер Токио. Она подчеркнула, что Россия категорически не приемлет какие-либо протесты японской стороны. В МИД РФ напомнили, что российско-японские отношения стали «стремительно деградировать» с началом СВО: Япония поддержала украинские власти. Правительство Фумио Кисиды приняло в отношении России недружественные меры «в нарушение всех норм и правил международного права», подписав 15 пакетов персональных и секторальных санкций.

И всё же протесты посыпались. 29 января генеральный секретарь кабинета министров Хирокадзу Мацуно заявил: «Неприемлемо, что российская сторона пошла на такой шаг. Мы настоятельно призываем российскую сторону как можно скорее отреагировать на межправительственные консультации, чтобы можно было начать промысел в кратчайшие сроки».

Одобряя предпринятые в отношении Японии действенные ответные меры, специалисты опасаются, однако, что речь вновь, как и летом, может пойти лишь о приостановке консультаций о продлении соглашения. А ведь действию противоправного договора давно пора положить конец, и Государственная Дума могла бы этим озаботиться. Тем более что российский парламент даже не рассматривал и не ратифицировал соглашение 1998 года.