«Турецкий гамбит» Путина для Эрдогана

Президент России Владимир Путин предпринял оригинальный «газовый маневр». Выступая на заседании Российской энергетической недели, он заявил следующее: «Утраченный объем транзита по «Северным потокам», по дну Балтийского моря, мы можем переместить и в регион Черного моря и сделать таким образом основными маршрутами поставки нашего природного газа в Европу через Турцию, создав в Турции крупнейший газовый хаб для Европы. Если, конечно, в этом заинтересованы наши партнеры».

Более конкретно эту ситуацию прокомментировали глава Газпрома Алексей Миллер и заместитель председателя правительства России Александр Новак. Они оценили идею с хабом как «очень перспективную», так как это позволяет «напрямую работать с Анкарой по поставкам энергетических ресурсов» и можно будет «перенаправить утерянные объемы экспорта через «Северные потоки» на европейские рынки через Турцию». Похоже, что речь идет не только о прокачке газа по «Турецкому потоку» в полном объеме. Мощность этого газопровода составляет 32 млрд кубометров в год. В 2021 году прокачка по нему достигла только 22 млрд. В конце сентября 2022 года объем поставок газа сократился на четверть по сравнению с августом из-за снижения заявок со стороны европейских покупателей. Сейчас говорят и о возможности строительства новых газопроводных ниток через Черное море. При этом обозначим фактор времени, который при определенных обстоятельствах может иметь принципиальное значение. Если увеличить поставки по «Турецкому потоку» можно хоть сегодня, то строительство новых веток сопряжено со временным люфтом, ведь создание новой трубопроводной инфраструктуры займет несколько лет.

Другие технические детали предлагаемого проекта мы сейчас опускаем. Наверняка они будут обсуждаться президентами России и Турции Путиным и Реджепом Тайипом Эрдоганом в рамках встречи в Астане. Но бросается в глаза следующее. В случае реализации идеи российского президента Турция может превратиться в одно из важнейших государств на Ближнем Востоке, в Азии и в Европе как в экономике, так и в политике. В Европе она способна занять место Германии в качестве распределителя этого газа для всего ЕС. Однако ранее Европа воспринимала идею создания в Турции энергетического хаба только в контексте выхода Турции на газовые месторождения в Восточном Средиземноморье и (через Азербайджан) в Каспийском море. Фонд имени Конрада Аденауэра отмечал: «Расширение Южного газового коридора и использование Турции в качестве стратегического энергетического хаба с выходом на газовые месторождения в Каспийском море и Восточном Средиземноморье могут стать реальной альтернативой». Также Анкара заявляла о готовности инвестировать в развитие газотранспортной сети, а также расширить географию закачки газа на Ближнем Востоке, в Ираке и в Израиле, с которым стала налаживать отношения.

Но тут дает о себе знать фактор времени и сложная геополитика, ведь Турция не может организовать транзит по двум практически неиспользуемым газопроводам в Грецию и Болгарию из-за конфликта с Афинами. Да и вообще, согласятся ли США и Европа принимать российский газ через Турцию? Вряд ли они желают таким образом способствовать еще большему стратегическому сближению Анкары с Москвой. И, как подчеркивает немецкое издание Handelsblatt, «Европа может оказаться в новой зависимости от турецкого энергетического транзита», что требует переосмысления Евросоюзом политики в области энергетической безопасности. Пока мы видим то, что энергетическая политика Брюсселя строится не на принципах экономической целесообразности и рациональном обосновании проектов, а их политической и геополитической ангажированности. Просматривается не только «след б. УССР», но и обеспокоенность в связи с чрезмерной концентрацией газовых и нефтяных вентилей на турецкой территории. Москва, конечно, это видит и понимает, предлагая Анкаре свой проект. Она ставит ее не только перед определенным выбором, она стимулирует Турцию к прямым партнерским отношениям с ЕС в условиях антироссийских санкций.

Турецкая сторона заявила, что «изучает предложение России». Анкара понимает, что получила предложение участвовать в «газовом гамбите», который может не только на долгосрочной основе обеспечить ее энергетическую связку с Москвой, но и стать регулятором потоков «Север — Юг» и «Восток — Запад» для транспортировки чего угодно, не только российского газа в Европу. Очевидно и то, что предлагаемая комбинация выводит Москву и Анкару на новые политические вопросы неэнергетического характера. Анкаре в принципе выгодно, чтобы число партнеров, зависимых от позиции Турции, в регионе росло. Но готова ли она выстраивать новые геополитические всевозможные конструкции, сохраняя при этом собственные силы в качестве хаба и привлекая всевозможные потоки через регион? Посмотрим.