Для того чтобы рассказать о роли поляков в создании «украинства», то есть идеологии особой «украинской» национальной идентичности, принципиально отличающейся от идентичности русской, надо обратиться ко временам, отдалённым от нас почти на четыреста лет.
До начала восстания запорожского казачества под предводительством Богдана Хмельницкого «украина» воспринималась поляками как исключительно географическое понятие. Ни о каком особом народе «украинцев» даже речи не шло. Во владениях Речи Посполитой, Галиции, Киевщине, Черниговщине, жили русские — те же самые, что и подданные великого князя Московского, а затем царя России. Король Польши владел титулом великого князя Русского, что не только объясняло, почему он имеет права на часть земель, входивших в состав Древней Руси, но и позволяло претендовать на другие территории, населённые русским народом.
Вплоть до Смоленской войны 1632−1634 годов Польша не отказывалась от претензий на то, что она является альтернативным центром объединения русских земель. Окончательное прощание с иллюзиями произошло только после подписания Переяславского договора о вхождении Гетманщины (так в XVII веке назывались территории Малороссии под управлением гетмана запорожского казачества) в состав русского царства.
Речь Посполитая тогда лишилась примерно трети своих пограничных владений — «украины». Последовавшая за этим война России с Польшей доказала, что русское государство находится на подъёме, в то время как былые сила и слава Речи Посполитой клонятся к закату. Прошло всего пятьдесят лет, и при Петре I Польша признала русский протекторат. С 1717 года все польские дела решались не в Варшаве, а в Санкт-Петербурге. Даже короля полякам теперь назначали русские, после чего шляхте требовалось лишь проголосовать за предложенного им кандидата. Россия взяла реванш за Смутное время, когда Польша чуть было не уничтожила русскую государственность.
Такое положение дел долгое время устраивало Россию. Но попытки поляков избавиться от русского контроля и превращение Польши в источник постоянных заговоров и мятежей заставили перейти к более решительным действиям. Тем более что в разделе Польши были крайне заинтересованы все её соседи. В результате трёх разделов в 1795 году польское государство прекратило своё существование. Теперь уже почти вся «украина» оказалась в составе русского государства. Лишь Австрийской империи досталась западная её часть — Галиция.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Но польская нация не исчезла. Более того, в новых, западных регионах России поляки продолжали пользоваться огромным влиянием и властью, ведь русское большинство находилось там под управлением польского меньшинства. Русские крестьяне трудились на польского пана. Поляки обладали ещё и тем преимуществом, что были нацией достаточно образованной, со старыми университетскими традициями, сильной церковью, которая активно участвовала в просвещении и выступала в роли хранительницы национальных традиций.
Оказавшись лишёнными своего государства, польские интеллектуалы довольно быстро пришли к выводу о необходимости разрушения Российской империи. А для этого были хороши все средства. Польша надолго превратилась в источник всяческого беспокойства для русских властей. Там действовали разнообразные революционеры и зрели заговоры. Но подавить мятежи было несложно, гораздо более трудной задачей оказалась борьба идей, где поляки проявили себя настоящими профессионалами идеологического фронта. Поднятый в ходе восстания 1830−1831 годов лозунг «За вашу и нашу свободу» был направлен на разрушение национального единства русского народа. Ведь к этому времени среди польских интеллектуалов уже сформировалась доктрина «украинства». Именно их, нацию «украинцев», и предполагалось освобождать от русского великодержавия.
Что же такое «украинство»? Это политическая доктрина, говорящая о том, что русский народ, обитавший в пределах Польши, является особой нацией, а, следовательно, должен рассматриваться отдельно от остальных русских. Ну, а поскольку «украинцы» — это не русские, то факт нахождения их в русском государстве является свидетельством национального угнетения.
Русский историк Николай Ульянов так писал об этом: «Поляки, в самом деле, по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Так, самое употребление слов «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться ими».
Первые опыты по созданию «украинцев» могут показаться нам наивными. Граф Тадеуш Чацкий, никогда не скрывавший вражды к России, в 1801 году выпустил работу «О названии «Украина» и зарождении козачества». В ней он выдвинул предположение, что украинцы не просто другой народ, в отличие от русских, но и даже не славяне. Они якобы происходят от орды некоего тюркского племени «укров», пришедшего в Днепровские степи в VII веке. Чацкий, разумеется, не имел никаких письменных и археологических данных для выдвижения такой гипотезы, но опирался на тот факт, что в малорусском диалекте действительно очень заметно влияние тюркской лексики, как заметны традиции степи в одежде и причёске казачества. Несмотря на смехотворность теории происхождения от «укров», работа Чацкого стала основой, на которой произросло всё дальнейшее «украинство».
В то же самое время пропагандой вольности Украины занимался еще один польский магнат князь Август Яблоновский. Князь был очень богат и не жалел денег на дело, которому придавал необыкновенную важность. Его родственник Антон Яблоновский от имени польской тайной организации «Патриотическое общество» вёл переговоры с декабристами. Когда в 1825 году на съезд в Житомире собрались делегаты польских и русских тайных обществ, была принята программа действий, включавшая предоставление независимости Украине после успешного восстания в Санкт-Петербурге, поддержанного восстанием в Польше. Ответственным за работу в Малороссии стал польский помещик Вацлав Ржевусский, взявший себе украинский псевдоним атаман Ревуха.
Ржевусский при поддержке еще одного поляка Падура основал «школу лирников» в селе Саврани под Киевом. Там он бесплатно обучал простых крестьян. В программу входили курс игры на народных инструментах и изучение написанных Падурой и Ржевусским «народных украинских песен», призывающих к борьбе с «игом москалей».
Благодаря наличию образованных кадров и шляхетской элите, сохранившей контроль над большей частью Малороссии и Литвы, поляки очень быстро поставили под свой контроль систему образования в этих обширных регионах. Университеты в Харькове, Вильно и Варшаве рассказывали своим студентам, среди которых было немало выходцев из Малороссии, сказки об украинской нации и её былом величии, а также будущем возрождении. Это в свою очередь породило первое поколение украинских интеллектуалов, которые воспринимали национальный вопрос крайне болезненно, ориентировались на Польшу и говорили об освобождении от русской власти.
Большой ошибкой русских властей стало создание Виленского учебного округа, в котором базовым учебным заведением, отвечающим за подготовку кадров, стал Виленский университет, и под власть польской шляхты попали такие малорусские губернии, как Киевская, Подольская и Волынская. Уже знакомый нам граф Чацкий состоял там на службе и являлся ближайшим советником главы округа. Он же принял деятельное участие в создании Кременецкого лицея, ставшего настоящим прибежищем для польских националистов.
Тогда же началась работа по превращению сельского малорусского диалекта в литературный украинский язык. Ну, а поскольку он был слишком похож на русский, пришлось насыщать его заимствованиями из польского, латинского и даже немецкого языка. По принципу, как угодно, лишь бы не похоже на русский. Прочитав написанную в конце XVIII века юмористическую поэму Ивана Котляревского «Энеида», нетрудно убедиться, что народное малорусское наречие, на котором написана поэма, имеет довольно мало сходства с тем украинским литературным языком, что создавался под пером польских писателей.
Подробно изучивший проблему «украинства» еще в начале ХХ века Сергей Щёголев так писал о первых литературных экспериментах с украинским языком: «Язык «Энеиды» богат русскими лексическими заимствованиями и не свободен от русских как этимологических, так и синтаксических подмесей. Недаром Шевченко называл презрительно эту пьесу «смеховиной на московский лад».
Польский историк-иезуит Валериан Калинка, работавший в польском правительстве во время антирусского мятежа 1830−1831 годов, так описал программу действий по созданию «украинской» нации.
«Пускай [Малороссия] останется собой… но будет католической — тогда она и Россией никогда не будет и вернется к единению с Польшей. Тогда возвратится Россия в свои природные границы — и при Днепре, Доне и Чёрном море будет что-то иное… А если бы — пусть самое горшее — это и не сбылось, то лучше [будет Малороссия] самостоятельная, нежели … российская».
Если Украина не может быть нашей, то пусть она не будет и русской, таковы были планы поляков.
Тогда же появилась доктрина «Украины-Руси». Причины её возникновения были связаны с тем фактом, что полякам решительно не нравился термин «Малороссия». Он слишком явно говорил о единстве Великой Малой и Белой Руси и объяснял, почему Древняя Русь, в Средние века разделённая между тремя державами: Москвой, Польшей и Литвой, является единым государством, населённым единым народом, пусть и отличающимся используемыми диалектами. Поэтому была предпринята попытка забрать у русских слово «Русь». Для этого нашёлся очередной поляк, участник польского мятежа 1863 года, воевавший с русскими, а затем бежавший в Австрию. Там он внезапно осознал себя «украинцем» и занялся просвещением галицийского крестьянства. Свенцицкий утверждал, что русские — это «москали», финно-угорское племя, лишь слегка подвергнувшееся влиянию славянства и не имеющее никакого отношения к Древней Руси.
Зато настоящие русские, «Русь» — это, конечно же, украинцы, издавна обитавшие там, где жили их предки. Так, трудами Свенцицкого, появился термин «Украина Русь», который и теперь остаётся в ходу, активно используясь украинской исторической наукой и пропагандой. Идеологи «украинства» считают, что если есть «Украина-Русь», то нет никакой нужды считать «Русью» — Россию. Отсюда же проистекает старая любовь украинствующих к слову «москаль», с помощью которого русским демонстративно отказывают в праве считать себя законными наследниками Древней Руси. Канонизировал термин «Украина-Русь» польско-украинский историк Михайло Грушевский, который на нынешней Украине почитается «отцом» национальной истории. Он с 1898 по 1943 год написал десятитомную «Историю Украины-Руси». В этой работе звучали уже знакомые нам рассуждения о принципиальном различии русских (на самом деле — «москалей») и украинцев (на самом деле — истинных русских).
Своеобразной вершиной польских исторических концепций стала теория Франциска Духиньского. Этот деятель, очередной поляк, происходивший из шляхетского рода, тоже называл себя украинцем и обучался в контролируемом униатами Уманьском училище, то есть даже не имел высшего образования. При этом «туранская теория» Духиньского стала необыкновенно популярна во всей Европе, приобретя характер научной истины. Он полагал, что «москали» не принадлежат к славянскому племени, а составляют наравне с монголами часть азиатского туранского племени и лишь присваивают себе имя русских, которое принадлежит по справедливости только украинцам, близким к полякам по своему происхождению. Согласно воззрениям Духиньского, интересы Европы требуют восстановления польского государства, которое охватило бы родственные полякам племена украинцев и белорусов. Абсурд этой теории сейчас очевиден, в том числе благодаря современным генетическим исследованиям.
Но в пропаганде «украинства» «туранская теория» сыграла огромную роль, а её элементы и поныне являются обязательным элементом украинской пропаганды. Кстати, стоит отметить, что «туранская теория» серьёзно повлияла на немецкую расовую теорию XIX века, которая в ХХ столетии стала одной из идейных основ немецкого нацизма, отказавшего русским в праве называться европейским народом. Вот такое удивительное пересечение двух идеологий.
В итоге к середине XIX века поляки успешно справились с поставленной задачей. Семена «украинства», брошенные в тщательно подготовленную почву, начали приносить плоды. Инспирированное из Польши «украинское национальное возрождение» стало основой для утвердившегося в Малороссии украинского сепаратизма.
Комментарии читателей (1):