ОДКБ и ШОС как российско-китайская «ось» евразийской стабилизации

Становится уже недоброй традицией, что на новогодние праздники все чаще определенные силы организуют резонансные провокации и события, которые серьезно напрягают международную обстановку, подрывая ее стабильность. Как говорится, один эпизод — случайность, два — уже тенденция. В начале января 2020 года мир облетела весть о совершенном в Багдаде варварском покушении американских спецслужб на одного из наиболее авторитетных иранских генералов и политиков — Касема Сулеймани, командующего спецподразделением «Аль-Кудс» в составе Корпуса стражей исламской революции (КСИР). В только что начавшемся 2022 году первые дни «ознаменовались» казахстанской трагедией — попыткой государственного переворота, целью которого в наиболее радикальном варианте, по некоторым данным, была не только смена власти в республике. Но и ее фактическая ликвидация путем раздела на клановые сферы влияния, которые вели юг страны под фактический протекторат внешних сил. Видимой их верхушкой айсберга служили исламистские группировки, а подводная часть включает подзабытый, но извлеченный из нафталина проект перекройки всего Ближнего и Среднего Востока, контролируемый «глубинным государством». Так называемый «Большой Ближний Восток». Или «Новый Средний Восток».

Своевременное и эффективное вмешательство миротворческих сил ОДКБ спасло ситуацию; конституционный порядок и законность были восстановлены. Ряд источников указывает на то, что не только в правоохранительные органы и спецслужбы Казахстана были внедрены предатели, но и отправленное в отставку президентом Касым-Жомартом Токаевым прежнее правительство не просто принимало сомнительные решения, как получилось в случае с двукратным повышением цен на газ. Но и провокационно приурочивало их к определенным корпоративным трендам в социальной сфере. В канун этого детонатора социального взрыва, использованного террористическими элементами, на трех нефтегазовых месторождениях — Тенгиз, Кашаган, Карачаганак, где ведущим акционером является отнюдь не национальный монополист «КазМунайГаз», а пул западных корпораций в составе Chevron, ExxonMobil, Shell, ENI, Total и т.д., с производства были уволены около 40 тыс. сотрудников. Условия участия этих корпораций для Казахстана кабальные, ибо оно осуществляется в рамках сохраненной при режиме Нурсултана Назарбаева системы СРП — соглашений о разделе продукции, от которых в России отказались еще двадцать лет назад. Поэтому, с одной стороны, воспрепятствовать этому социальному беспределу прежнее правительство не могло, а с другой стороны — не очень к этому и стремилось. Само осуществление ценового подъема под эти сокращения персонала очень сильно попахивает подзабытыми словами «сговор», «вредительство» и «саботаж», и думается, что расследование покажет, куда тянутся ниточки принятого кабинетом решения. И если уж проводить параллели между событиями в Казахстане и социальной обстановкой в других республиках постсоветского пространства, то в первую очередь следует обращать внимание на выявление потенциальных связей внутренних и внешних сил, которые дергаются за ниточку общими «стратегами».

Ранее на ИА REX: США не надо лезть в Казахстан в пику России и КНР – Responsible Statecraft

Очень важным фактором, который благоприятствовал миссии ОДКБ, стала позиция, занятая китайской стороной, а также ШОС как организацией, в которую входят и Казахстан, и Китай, и Россия. Поскольку спекуляции, которые сводятся к обвинениям Пекина в «ползучей экспансии» в Средней Азии, давно уже стали расхожим местом в ряде СМИ, а предыдущий крупный кризис 2016 года этими же СМИ напрямую увязывался с протестами против «китайского засилья», в то время как реальная картина, как видим, — противоположная и свидетельствует о западном засилье, имеет смысл остановиться на позиции Китая в эти дни подробнее. Итак, уже 7 января, на второй день ввода войск ОДКБ, лидер КНР Си Цзиньпин через посла в Казахстане передал президенту Токаеву устное послание, назвав просьбу о помощи со стороны России и союзников «решительными, действенными мерами, быстро восстановившими спокойствие». Китай, подчеркнул председатель Си, «решительно против подрыва стабильности в Казахстане», а также против «умыслов внешних сил» и «подрыва китайско-казахстанской дружбы». Выразив уверенность в скорейшей стабилизации, китайский лидер подчеркнул: «Несмотря ни на какие риски и вызовы, Китай останется другом и надежным партнером Казахстана, и китайский нард всегда будет стоять на стороне интересов народа Казахстана». И здесь явно усматривается понимание недовольства этой принципиальной позицией со стороны организаторов трагических событий с Запада и исламистов. Заметим, что с этим альянсом сама КНР уже много лет сталкивается в Синьцзяне, в котором, подчеркнем это, проживает крупная казахская диаспора, лидеры которой неизменно поддерживают курс официального Пекина. В заключение Си высказал готовность Китая оказать Казахстану помощь в преодолении «трудного периода», и понятно, что с учетом масштабов погромов, особенно в Алма-Ате, речь идет прежде всего об участии в ликвидации последствий мятежа.

Забегая вперед, отметим, что отдельный разговор, в том числе на казахстанскую тему и по военной помощи, оказанной республике по линии ОДКБ, Си Цзиньпин 10 января провёл по телефону и с президентом Белоруссии Александром Лукашенко. Учитывая основные тезисы выступления белорусского лидера за несколько часов до этого на виртуальном совещании ОДКБ, в которых раскрывалась ситуация вокруг других среднеазиатских республик, происходит активизация тематики союзного строительства применительно к Казахстану. И особое внимание Пекина к Минску показывает, что эти интеграционные процессы на постсоветском пространстве, которые жестко критикуются Западом, в китайской столице встречают понимание и поддержку.

9 января один из ведущих информационных каналов Китая — CGTN — разместил у себя интервью с пресс-секретарем ОДКБ Владимиром Зайнетдиновым, в котором были раскрыты как основания оказания Казахстану военной помощи — обращение с просьбой Токаева, так и функции миротворцев. Зайнетдинов подчеркнул, что подавлением очагов сопротивления заговорщиков занимаются армия, спецслужбы и полиция Казахстана, в то время как силы миротворческого контингента обеспечивают прежде всего охрану объектов инфраструктуры, что и позволило властям республики усилить противостоящую террористам войсковую группировку.

Читайте также: Кризис в Казахстане может дорого обойтись России – Strategist

С 7 января регулярные заявления о решительной поддержке Казахстана и миссии ОДКБ делал китайский МИД. А 10 января в активную деятельность внешнеполитического ведомства на этом направлении включился министр Ван И. В телефонном разговоре с казахстанским коллегой Мухтаром Тлеуберди глава китайской дипломатии подчеркнул статус Казахстана как «вечного всеобъемлющего стратегического партнера». И высказал решительную поддержку «пресечению насилия», предложив «наращивать сотрудничество и координацию правоохранительных органов по преодолению цветных революций» и «защите национальных политических систем». В интересах Китая — «долгосрочная стабильность в Средней Азии» (заметим, что китайской стороной обычно используется термин «Центральная Азия», поэтому в данном случае речь шла именно о постсоветской части региона, не включающей Афганистан и Пакистан). Президента Токаева, подчеркнул Ван И, ждут в Пекине в начале февраля на открытии Олимпиады и гарантируют безопасность этого визита.

Отметим, что риторика официального Пекина вслед за самим Казахстаном и Россией, а также союзниками по ОДКБ, как показало видеосовещание лидеров этой организации, полностью исключила упоминание о первом президенте — Назарбаеве. Понятно, что в реалиях современности эта фигура вышла из общественного доверия, и полное понимание этого обстоятельства имеется во всех заинтересованных столицах. В том числе в Пекине.

В тот же день, вскоре после совещания лидеров ОДКБ, телефонные переговоры по ряду вопросов, включая ситуацию в Казахстане, провели и главы китайского и российского МИД. Обсудив подготовку визита в Пекин российского президента Владимира Путина, Сергей Лавров проинформировал Ван И о ходе женевских переговоров с США по стратегической стабильности. Касательно казахстанских событий, оба министра поддержали действия президента Токаева как «своевременные и соразмерные масштабам угрозы». Как отмечается в сообщении российского МИД, «Ван И позитивно оценил предпринятые по линии ОДКБ меры в ответ на обращение руководства Казахстана в целях содействия нормализации обстановки в стране», а также подчеркнул особую «роль ШОС в обеспечении безопасности в Евразии, включая Центрально-Азиатский регион». Китайская сторона, как следует из переговоров, полностью разделяет оценки лидеров ОДКБ, отмечая «обеспокоенность захватом государственных учреждений и других важных объектов жизнеобеспечения», а также участие в незаконных силовых акциях против конституционного порядка в Казахстане «иностранных наемников».

Упоминание темы безопасности в масштабе уже не Казахстана, а Евразии является однозначным свидетельством, во-первых, увязки действий ОДКБ с ШОС, а во-вторых, учитывая российско-китайское лидерство в последней, теснейшей координации Москвы и Пекина, которая имела место по вопросу о Казахстане. Нет сомнений, что о принятом решении ввести в республику войска ОДКБ Москва и Астана (данное название столицы теперь более уместно) проинформировали Пекин значительно раньше, чем о нем узнала международная общественность. Так что в ситуации казахстанских событий проверку делом прошла на только ОДКБ, но и ШОС, а также был достигнут новый, по-настоящему стратегический уровень российско-китайского партнерства. И глубоко символичным является упоминание ответственности двух стран за безопасность Евразии. «Чужим на нашем континенте, а особенно тем, кто пришел не с миром, а с гегемонистскими амбициями, здесь делать нечего, а если они все же сюда являются, Москва и Пекин неизменно остаются начеку», — примерно так звучит этот месседж.

И последнее. То, что «чужие явились», нанеся удар в так называемом «южном подбрюшье» России и в «западном» — Китая, однозначно адресовалось в Женеву. Обнародуют эту информацию или по дипломатическим резонам «приберегут», но любому адекватному эксперту понятно, что генеральной целью разрушения Казахстана было существенное ослабление позиций России на переговорах с США. Скажем прямо, это был американский ответ на русский ультиматум о нерасширении НАТО. Своеобразная демонстрация силы: дескать, «мы можем все, в том числе у вас в тылу!». И если бы этот план удался, Москва неминуемо столкнулась бы в Швейцарии с серьезными трудностями при обсуждении своих предложений. Быстрота, эффективность и, если угодно, красота российской реакции, которые оценили профессионалы и которым в НАТО могут только завидовать, но вряд ли в состоянии к этим показателям даже приблизиться, надо полагать, произвели на «заклятых партнеров» весьма сильное, причем удручающее впечатление. И сохранили стратегическую переговорную инициативу в российских руках, вопреки всем усилиям Вашингтона. Это важно, и это еще сыграет свою роль в начавшемся диалоге, особенно если противная сторона, продвигая его, решится на новые провокации, что совсем не исключено. Однако есть обоснованная надежда, что планировщики «новогодних» кризисов, замышляя третий прецедент с переводом тенденции уже в закономерность, подумают теперь уже не три, а тридцать три раза, прежде чем на такую провокацию отважатся.

И совсем в заключение нельзя не сказать о том оздоровляющем и отрезвляющем потенциального агрессора влиянии, которое казахстанские события оказали на общую геополитическую обстановку в Центральной Азии. Именно в «Центральной», а не «Средней», ибо успех сил ОДКБ выходит далеко за постсоветские рамки и существенно укрепляет стабильность и в Афганистане, и в зонах индийско-пакистанского конфликта и даже Персидского залива, особенно вокруг Ирана. Тот, кто «посеял ветер», — в итоге «пожал бурю», и в этом, пожалуй, состоит главный урок столь грозового начала нового 2022 года. Глядишь, и рукотворная эпидемия в ближайшее время, вопреки пророчествам адептов «новой нормальности», получит мощный импульс к своему «естественному» завершению. И, выражаясь словами Михаила Жванецкого, «соберется в кучу, уменьшится в размерах и исчезнет за горизонтом».