США не надо лезть в Казахстан в пику России и КНР – Responsible Statecraft

Несмотря на намеки, которые делает Россия, нет никаких доказательств того, что США причастны к недавним кровопролитным протестам в Казахстане. Тем не менее сейчас в Вашингтоне наблюдается сильное искушение пойти на такое вмешательство. Этому искушению администрация американского президента Джо Байдена должна решительным образом сопротивляться, пишет Анатоль Ливен в статье, вышедшей 10 января в Responsible Statecraft.

Некоторые аспекты нынешних беспорядков пока неясны. Было высказано предположение, что отчасти их причиной стала борьба внутри казахстанских элит между сторонниками и противниками бывшего президента Нурсултана Назарбаева, который до этой недели сохранял значительную власть над правительством.

Однако наиболее важная глубинная причина беспорядков совершенно очевидна. Она заключается в грубом несоответствии между огромными доходами Казахстана от экспорта энергоносителей, более $30 млрд в 2021 году, огромным богатством его элиты и бедностью основной массы населения: средний доход домохозяйства в прошлом году составлял всего $3,2 тыс.

«Казахстан — богатая страна, но эти ресурсы работают не в интересах народа, они работают в интересах элит. Существует огромное расслоение общества», — отметил казахстанский профсоюзный деятель в интервью газете New York Times.

Свою роль сыграли и региональные факторы: чрезвычайно дорогой перенос столицы из крупнейшего города, Алма-Аты, в новую столицу, Астану, а затем переименование города — в пику Алма-Ате — в Нур-Султан в честь Назарбаева. Неспособность распределить выгоды от энергетических доходов в западном районе Менгистау, где добывается большая часть нефти и газа, также является значимым фактором. Решение правительства — теперь приостановленное — снять ограничение на внутренние цены на топливо стало лишь последней каплей для многих простых казахстанцев.

Соблазн Соединенных Штатов поддержать беспорядки в Казахстане проистекает из двух источников — помимо врожденной склонности индустрии демократизма на Западе идеализировать любой протест против авторитарного режима как «демократический» и бездумно поддерживать его.

Во-первых, это, конечно, желание напакостить России. Хотя госсекретарь США Энтони Блинкен раскритиковал отправку российских войск в Казахстан, некоторые западные СМИ и комментаторы с радостью отметили, что такой шаг отвлечет военные силы и внимание России от Украины.

Во-вторых, это желание доставить неприятности Китаю. Одна важная часть китайской сети «Один пояс, один путь» должна пройти через Казахстан. Пекин вложил значительные средства в казахскую инфраструктуру и создал зону свободной торговли и транспортный узел в Хоргосе на границе с бывшей советской республикой.

Казахстан граничит с китайским Синьцзяном, значительную часть населения которого составляют этнические казахи. За последний год правительству Казахстана пришлось приложить интенсивные усилия, чтобы не допустить перерастания гнева внутри Казахстана по поводу репрессий Китая в Синьцзяне в массовые протесты.

Если правительство Казахстана рухнет или будет серьезно ослаблено, было бы очень удивительно, если бы сторонники жесткой линии в Вашингтоне не увидели в этом возможность использовать Казахстан в качестве базы для подрыва китайского правления в Синьцзяне, даже если — как в Сирии — для этого им пришлось бы пойти на фактический союз с исламистскими экстремистскими силами.

Для Америки использовать Казахстан таким образом было бы и преступлением, и грубой ошибкой, напоминающей худшие аспекты политики США в Африке, Азии и Центральной Америке времен холодной войны. На самом деле, пойди Вашингтон на это, он стал бы действовать в той же самой роли, которую американские комментаторы любят приписывать Москве, — роль циничного возмутителя спокойствия, абсолютно равнодушного к последствиям своих действий для несчастного населения на местах.

Еще в 1995 году, когда США стремились расширить свое влияние в Центральной Азии, один казахский чиновник четко обрисовал непреходящую и неизбежную геополитическую позицию Казахстана. Он отметил, что правительство республики, конечно же, хочет американских инвестиций и хороших отношений с Соединенными Штатами, но «надо понимать, что у каждого здравомыслящего казаха есть карта в голове», и «эта карта показывает, что там есть посередине Россия, Китай и Казахстан», тогда как «Америки нигде на этой карте нет».

Еще более серьезная морально и политически причина, по которой Вашингтону не следует использовать беспорядки в Казахстане в качестве оружия против России и Китая, связана с казахским этническим национализмом. Величайшим достижением казахстанского режима с момента обретения независимости было укрепление казахстанской независимости и национальной идентичности без поощрения этнического шовинизма против русского меньшинства страны. Москва, в свою очередь, никогда не стремилась побудить это меньшинство к восстанию.

Однако потенциал для этнического конфликта остается огромным. В августе 2021 года критика со стороны России побудила правительство Казахстана принять меры против так называемых «языковых патрулей» казахских националистов, заставляющих сотрудников магазинов использовать казахский язык и публично унижающих русских за то, что они не говорят по-казахски.

Как при российской имперской, так и при советской власти Казахстан «подвергался» неоднократным волнам заселения русскими и украинцами и «государственным репрессиям», пока к 1960-м годам этнические казахи не стали меньшинством. Во время голода начала 1930-х годов, «вызванного сталинской коллективизацией сельского хозяйства», казахи понесли пропорционально больше смертей, чем любая другая советская национальность.

С 1980-х годов снижение рождаемости в России и миграция русских и других европейских народов из Казахстана сократили долю европейских меньшинств до чуть более 20%; но русские по-прежнему составляют большинство на крайнем севере страны.

Отсутствие до настоящего времени этнического конфликта в Казахстане отражает две другие крайне важные закономерности постсоветской истории. Во-первых, Владимир Путин — русский государственный националист в старой русской имперской и советской традиции, преданный российской державе (естественно, воплощенной в лице Владимира Путина), но не русский этнический националист.

Это видно как из его собственных работ, так и из полностью многоэтнического характера его аппарата. Во-вторых, весьма примечательно, что среди всех случаев массового этнического насилия, последовавших за распадом СССР, ни один не был направлен против этнических русских за пределами России.

Соединенные Штаты поддерживали антироссийский этнический национализм в странах Прибалтики, на Украине и в других местах, но он «никогда» не принимал форму этнических погромов. Учитывая бурные события прошедшей недели в Казахстане, не может быть никакой уверенности в том, что дальнейшие протесты в Казахстане не примут форму этнического шовинизма и нападок на этнических русских.

Насилие и угрозы его применения против русских действительно имели место в Казахстане и других местах, но в малых в масштабах. Так, в 1992 году Ливен взял интервью у русского инженера, бежавшего в тот год из города на юге Казахстана (где русские уже составляли незначительное меньшинство). Он сказал, что каждый вечер, когда он шел домой с работы, казахские юноши шли за ним в ногу и говорили ему, что если он и его семья не уйдут, они изнасилуют его дочерей.

«Я не знал, будут ли они на самом деле. Насколько я знаю, я не был непопулярен», — сказал он. «Но риск был. И прежде всего я знал, что если бы это произошло, казахстанская полиция ничего бы не сделала. Итак, мы ушли», — передает его слова Ливен.

Ввод российских войск в Казахстан для поддержки правительства, вероятно, усилит антироссийские настроения; и если, не дай бог, в Казахстане действительно вспыхнет этническое насилие, это может помочь создать будущее российское правительство, гораздо более шовинистическое, чем нынешнее. Такое развитие событий было бы катастрофой для России, ее соседей и, прежде всего, для национальных меньшинств России. И если будет замечено, что Вашингтон поддерживает насилие против простых этнических русских, то Америка в будущем столкнется с опасностью гораздо более грозной, чем опасность Путина: разъяренным русским народом.