Евразийский экономический союз: что будет с ним завтра?

Среди всех интеграционных объединений, возникших на постсоветском пространстве, Евразийский экономический союз (ЕАЭС) занимает особое положение. Впервые предпринята попытка создать наднациональные органы и механизмы, которые будут в ряде вопросов и компетенций иметь приоритет по отношению к национальным регуляторам стран-участниц.

Среди них Высший Евразийский экономический совет, Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) и Суд Евразийского экономического союза. Решения этих наднациональных инстанций обязательны для исполнения на всей территории ЕАЭС, то есть в ряде вопросов, прежде всего в области таможенного регулирования и тарифной политики, имеют приоритет перед национальными экономическими регуляторами.

Это положение не всегда исполняется, те или иные решения ЕЭК иногда пробуксовывают, однако сам принцип обязательности исполнения принятых решений выгодно отличает ЕАЭС от более рыхлого и созданного не столько для интеграции, сколько для цивилизованного развода СНГ. Более ответственный подход к принятию решений в Евразийском союзе имеет и оборотную сторону: решения готовятся дольше и сложнее, страны-участницы склонны защищать свои национальные интересы еще на стадии обсуждения, а не вносить правки и изъятия в уже согласованные документы.

Ранее на ИА REX: Миссия Назарбаева в ЕАЭС продолжается. Очередь за Азербайджаном

В то же время за прошедшие годы претерпела изменения сама концепция ЕАЭС. Если в 1994 г. основоположник идеи Евразийского союза Н. Назарбаев говорил, что основу нового объединения должны составить наднациональные органы, призванные решать две ключевые задачи: формирование единого экономического пространства и обеспечение совместной оборонной политики, то со временем оборонная проблематика и в целом военно-политическая составляющая ушла из повестки. Больше того, если при создании ЕАЭС и формировании его концепции речь в том числе шла о создании валютного союза и даже введении единого платежного средства (обсуждалось даже название единой валюты — алтын и евраз), то в последние годы упор делается на необходимость расширения расчетов в национальных валютах с целью ухода от расчетов в долларах и евро.

Причина этого поворота и определенного торможения интеграционных процессов находится на поверхности: партнеры основного участника и локомотива ЕАЭС — России — не готовы делить риски ее осложнившегося после 2014 г. в связи с воссоединением с Крымом международного положения и антироссийской санкционной политики Запада.

Интерес Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Армении в ЕАЭС состоит прежде всего в свободном доступе к российскому рынку своей продукции. Этот же фактор определил заключение соглашения о создании зоны свободной торговли между ЕАЭС и Вьетнамом и Сербией. Для переживающих демографический бум республик Центральной Азии членство в ЕАЭС открывает возможность перенаправления части своих трудовых ресурсов на общий рынок, где они пользуются общими правами с гражданами страны-участницы. Киргизия — член Евразийского союза — уже активно пользуется этим преимуществом ЕАЭС, для Таджикистана и Узбекистана свободное перемещение трудовых ресурсов на территории ЕАЭС является дополнительным аргументом в пользу полноправного членства в нем.

Читайте также: Россия, Белоруссия и Казахстан должны создать единые органы управления

Из пяти стран — участников ЕАЭС (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Россия) только две — Казахстан и Россия — обладают значительными запасами углеводородов — нефти и газа. Армения, Белоруссия и Киргизия являются нетто-импортерами энергоносителей, и для них вопрос формирования общего рынка энергоносителей ЕАЭС и условий его функционирования является главным в деятельности Евразийского союза.

Создание общего рынка энергоносителей ЕАЭС откладывалось несколько раз и сейчас намечено на 2025 г. Предполагается установление одинаковой базовой цены на энергоносители для предприятий, которая будет меняться в зависимости от транспортного плеча, то есть отличаться в зависимости от расходов на доставку. Тарифы на тепло и энергию для населения будут по-прежнему регулироваться на национальном уровне. Остаются пока без ответа вопросы макроэкономической адаптации экономик стран ЕАЭС к переходу на единые цены. Непонятно также, как на конкретной автозаправке в Армении или Киргизии будут дифференцировать цены на топливо для юридических и физических лиц — разница между ними в случае применения различных способов ценообразования обещает быть значительной.

Определение 2025 г. в качестве завершающего в переходе на единый рынок энергоносителей непосредственно связано с завершением в России налогового маневра. Перенос налоговой нагрузки на этап добычи нефти при постепенном обнулении экспортной пошлины означает переход на мировые цены на сырую нефть на внутреннем рынке. Демпферные выплаты нефтеперерабатывающим предприятиям производятся из российского бюджета и не распространяются на нефтепереработку за пределами РФ. С этим, в частности, связана тревога белорусских властей и нефтепереработчиков, которые при выравнивании в России внутренних цен с мировыми лишатся возможности присваивать экспортную пошлину.

Создание и дальнейшее регулирование общего энергетического рынка ЕАЭС повлечет за собой драматические изменения в макроэкономическом положении стран-участниц. Доля энергоносителей в себестоимости производства и транспортировки промышленной и сельскохозяйственной продукции на среднесрочную перспективу останется высокой, и любое значительное изменение стоимости нефтепродуктов, газа и электроэнергии (а они объективно связаны между собой) окажет серьезное влияние на инфляционные процессы в национальных экономиках стран ЕАЭС, их конкурентоспособность и внутреннюю стабильность.

В то же время ни Россия, ни Казахстан — главные производители энергоносителей в Евразийском союзе — не готовы дотировать энергетику и через нее экономику своих партнеров по Союзу, а для них, в свою очередь, этот вопрос является одним из краеугольных в деятельности ЕАЭС. Именно поэтому создание единого энергетического пространства Евразийского союза постоянно откладывается. С учетом высокой волатильности на мировом рынке энергоносителей и зависимости национальных экономик стран ЕАЭС от состояния и тенденций развития мировой экономики, маловероятно, что общий энергетический рынок заработает и в 2025 г.

Объективные различия в климатических условиях между регионами стран Евразийского союза также влияют на необходимость дифференцированного подхода к формированию цен на энергоносители. Конкурентоспособное социально-экономическое развитие российских арктических и приарктических регионов всегда будет требовать льготных цен на энергоносители по сравнению не только со странами Центральной Азии или Закавказья, но и с регионами самой России с более теплым климатом.

В условиях обострения системных кризисов мировой экономики, расширения практики торговых войн среди задач, стоящих перед ЕАЭС, на первый план выходит достижение самодостаточности внутреннего рынка за счет его расширения путем развития различных форм сотрудничества с государствами региона, в частности Узбекистаном и Азербайджаном, а также с региональными интеграционными объединениями, такими как АСЕАН, ШОС и другие. Сопряжение интеграционных проектов ЕАЭС с китайской инициативой «Один пояс — один путь» также объявлено приоритетным направлением деятельности Евразийского союза.

Уровень и глубина сотрудничества ЕАЭС с другими региональными и глобальными игроками будет напрямую зависеть от тех промежуточных результатов, которые Евразийский союз покажет в ближайшие годы.