«Большой передел на Ближнем Востоке» и антитурецкая коалиция. Что делать Анкаре?

Посол Турции в Греции Бурак Озугергин наверняка руководствовался полученными из Анкары инструкциями, когда, выступая на промышленной конференции в Салониках, говорил, что «американская база в Александруполисе (в турецком варианте Дедеагаче — С.Т.) с Турцией не связана». По его словам, «раз американцы говорят, мы им верим».

Напомним, что 14 октября Афины и Вашингтон обновили оборонное соглашение. Согласно новой редакции, Греция предоставила США для военного использования ряд баз, включая порт в Александруполисе недалеко от турецкой границы. Но проблема в том, что этот район находится близко к турецкой границе и входит в 30-километровую зону, которая, согласно Лозанскому договору 1923 года, должна оставаться демилитаризованной. Как сообщает в этой связи турецкое издание Sabah, на личных встречах в кулуарах с лидерами Франции и США президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана пытались убедить в том, что речь идет только о создании новой линии Александруполис — Болгария — Румыния, призванной нейтрализовать «усиливающееся влияние» России в Черном море. Однако в Анкаре быстро сообразили, что военная база в Александруполисе призвана обеспечивать контроль над проливами Дарданеллы и Босфор, выводя Турцию за скобки создаваемого нового баланса сил в Восточном Средиземноморье. Поэтому заявления Афин о том, что американская база призвана сдержать Турцию в случае, если та захочет напасть на Грецию, воспринимаются турками лишь словесной отговоркой. При этом до определенного момента Анкара и Афины имели шанс договориться, отмечал посол Озугергин. Не получилось.

Ранее на ИА REX: Синдром «совместной ловушки» Турции и США и ключевое партнёрство с ЕС – To Vima

Это стало ясно тогда, когда Эрдоган на совместной пресс-конференции с премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном заявил следующее: «На данный момент количество американских баз на территории Греции не сосчитать. Их столько, что Греция сама уже почти как американская база. И это видно на карте. Александруполис — лишь небольшая их часть. Почему, зачем сейчас все это делается? Конечно, когда наш министр обороны, министр иностранных дел на переговорах с президентом США Джо Байденом и другими соответствующими лицами спрашивают об этом, наши оппоненты дают уклончивые ответы, ведут себя нечестно. Представьте, мы — страна НАТО, Америка — член НАТО, Греция — член НАТО. Но почему мы, члены НАТО, нападаем друг на друга, в то время как Америка оказывает Греции наибольшую поддержку? Турция среди членов НАТО входит в первую семерку стран после Америки как по количеству военнослужащих, так и по финансовой поддержке, а Греция — нет, Греция гораздо ниже. Но мы верим в себя, рассчитываем на себя, мы — страховая гарантия этого региона».

Эрдоган констатирует тот факт, что США нивелируют роль Турции на южном фланге НАТО за счет усиления своего военного присутствия в Греции, перебрасывая туда часть военного контингента из Германии. По всем признакам это не конъюнктурное решение Вашингтона, а фиксация тектонических сдвигов в американской стратегии по линии Восточное Средиземноморье — Ближний Восток Долгое время важнейшим военным партнером США в этом регионе была Турция. Вашингтон воспринимал эту страну как обладающую большой численностью населения, мощными и боеспособными вооруженными силами, а главное — очень выгодным географическим положением на стыке Европы и Азии. Это еще и контроль над проливами Босфор и Дарданеллы, черноморским побережьем, выход к Закавказью и Ближнему Востоку. Но теперь Запад осознал, что Анкара даже в формате НАТО, действуя за пределами своих границ, стремится усиливать свои, а не американские позиции. Напомним, что в январе 2020 года турецкий парламент одобрил размещение национальных вооруженных сил в 12 государствах: Азербайджане, Албании, Афганистане, Боснии и Герцеговине, Ираке, Катаре, Косово, Ливане, Ливии, Сирии, Сомали и Турецкой Республике Северного Кипра.

Читайте также: Байден – Эрдогану: не друг ты мне, хоть и союзник

У Греции таких геополитических амбиций нет, и США на южном фланге НАТО стали делать на нее главную ставку, смещаться южнее, в сторону Израиля, лишая Турцию статуса «страховой гарантии региона». Многочисленные греческие порты и военно-морские базы стали более активно использоваться американскими военными кораблями, а греческие острова превратились в удобные пункты для сбора разведывательной информации о ситуации в Восточном Средиземноморье, на Ближнем Востоке и на Балканах. Что касается Афин, то они рассматривают присутствие на их территории американских войск как гарантию от возможных агрессивных действий со стороны Анкары. В то же время анализ региональной политики Турции на протяжении последних 5—10 лет показывает, что рост ее геополитических амбиций происходит параллельно снижению американского влияния, что особенно заметно на треке в Ираке, Сирии, в Афганистане и в Иране. В этой связи в Турции считают, что появился исторический шанс заполнить на Ближнем Востоке образующийся геополитический вакуум своим влиянием.

Но так, чтобы новые интересы Анкары получили признание со стороны западных партнеров. Отсюда и смелая политика Эрдогана на московском направлении. Речь идет о закупке российских систем С-400, разговорах о возможности приобрести российскую ударную авиацию в качестве замены истребителям F-35, да и вообще расширении военно-технического сотрудничества с Москвой. При этом, как считает Bloomberg, Турция не намерена выходить из НАТО, она просто добивается повышения своего политического статуса в альянсе, заявляя, что «ни у кого, кроме США, нет такого потенциала в виде восьми дивизий, как у Турции, что у нее более глубокая и сильная военная структура, чем это внешне кажется». Но ее острые дискуссии с партнерами по альянсу, откровенное разыгрывание российской карты, угрозы лишить американцев доступа к военным базам на своей территории и даже балансирование на грани военного конфликта с Грецией не дают результата. В Вашингтоне реагируют на это угрозой переноса своих военных объектов из Турции в другое место, в частности в Грецию, что и происходит.

Читайте также: Конгрессмены не хотят, чтобы Вашингтон продавал Турции истребители F-16

По оценке Bloomberg, ситуация такова, что США демонстрируют: «Военные связи с Турцией желательны, но могут быть больше и не нужны, и перед Эрдоганом выстраивается вилка выбора». Самый вероятный сценарий действий Анкары в складывающейся ситуации — это добиваться того, чтобы ее на данном этапе на Западе «простили и поняли». Но добиться такого Эрдогану, чувствующему наступление времен большого передела на Ближнем Востоке, будет очень непросто. В регионе завершается создание образа «внешнего врага» в лице Турции, и Анкара не готова рисковать возможным региональным вооруженным конфликтом, хотя бы в силу того, что в Восточном Средиземноморье сформировалась антитурецкая коалиция с участием Греции, Франции и Египта, а США явно на стороне Греции. Причиной, хотя не главной, всеобщей ссоры стал газ, точнее, газовые месторождения, которые европейские, азиатские и африканские страны пытаются поделить в Восточном Средиземноморье. Огромные резервы газа должны объединять эти страны. Большинство стран, в том числе Греция, Кипр, Израиль, Египет, Италия, Иордания и даже палестинцы, именно так и поступают.

Однако Турция оказалась исключенной из общего ряда из-за своих геополитических амбиций. Поэтому Анкаре придется все же перестать запугивать Афины, а попытаться «стимулировать Грецию втянуться в диалог», ведь в греко-турецкие противоречия уже вовлечены почти все средиземноморские государства. При этом если раньше подобные конфликты решали либо Соединенные Штаты, либо Великобритания, то теперь не видно претендентов на роль посредника, а обозначены лишь амбиции ряда других стран и союзов, включая ЕС, Израиль, Францию, Объединенные Арабские Эмираты и Египет, а также Кипр. Так что настоящая «битва престолов» в регионе еще только начинается.