Американские консерваторы когда-то стремились оседлать волну рынков и инноваций на пути к еще большему богатству и процветанию. Теперь же они съежились от страха. И, как показывает траектория сегодняшней Республиканской партии, в этом плане они становятся угрозой для демократии, пишет Брэдфорд Делонг в статье, вышедшей 1 октября в Project Syndicate.
«Если вас беспокоит благополучие США и вас интересует, что страна может сделать, чтобы помочь себе, отложите в сторону все свои дела, и прочитайте превосходную книгу историка Джеффри Кабасервиса 2012 года «Правление и разорение: отказ от умеренности и разрушение Республиканской партии, от Эйзенхауэра до Движения чаепития» (Rule and Ruin: The Downfall of Moderation and the Destruction of the Republican Party, from Eisenhower to the Tea Party)», — подчеркнул автор.
«Чтобы объяснить почему, позвольте мне дать небольшую историческую справку», — добавил он.
Примерно до начала XVII века людям обычно приходилось искать доказательства человеческого величия в прошлом. Тогда считалось, что человечество достигло своего пика в давно потерянный золотой век полубогов, великих мыслителей и масштабных строительных проектов. Когда люди все же обращались к будущему в ожидании лучшего мира, это был скорее религиозный образ — град Бога, а не человека. Когда они бросили свой взор на современное им общество, они видели, что оно по большей части было таким же, как и многие века назад: в нем Генрих VIII и его свита вершили суд так же, как Агамемнон или император Тиберий, или Артур.
Но затем, примерно в 1600 году, люди в Западной Европе заметили, что благодаря наращиванию технологических возможностей человечества история движется в основном в одном конкретном направлении. В ответ на новую доктрину прогресса Европы XVII века консервативные силы представили широко распространенный взгляд на то, как общества должны реагировать на политические последствия технологических и социальных изменений. При этом они обычно объединяются в четыре различных типа политических партий.
В первую входят реакционеры: те, кто, согласно меткой формулировке консервативного писателя Уильяма Ф. Бакли-младшего, просто хочет встать «наперекор истории и закричать «Стоять!». Реакционеры считают, что воюют с антиутопической «вооруженной доктриной», компромисс с которой невозможен и нежелателен. В борьбе с этим противником нельзя отвергать ни один союз, даже если он заключен с фракциями, которые в противном случае были бы признаны злыми или презренными.
Второй вид партий отдает предпочтение «вигам и тори». Эти консерваторы понимают, что технологические и социальные изменения могут быть обращены на благо человека, при условии, что изменениями будут руководить лидеры, остро осознающие ценность исторического наследия и опасность разрушения существующих институтов, прежде чем строить новые.
«Если мы хотим, чтобы всё оставалось прежним, всё должно измениться», — объясняет Танкреди своему дяде, принцу Салины, в «Леопарде» Джузеппе Томази ди Лампедуза.
Консервативная партия третьего типа встречается главным образом в Америке, хотя примеры есть и в других странах. Она возникает как адаптация к обществу, которое считает себя совершенно новым и либеральным. Это не партия традиций и унаследованного статуса, а скорее богатства и бизнеса. В ее рядах есть консерваторы, которые хотят устранить созданные государством препятствия на пути технологических инноваций и предпринимательства. Уверенные в том, что свободный рынок является ключом к созданию богатства и процветания, они до посинения готовы превозносить достоинства созидательного разрушения, сформулированного австрийско-американским экономистом Йозефом Шумпетером.
Наконец, есть группа напуганных людей и аферистов, которые их эксплуатируют. В нее входят все те, кто считает, что именно они будут творчески уничтожены процессами исторических изменений. Они чувствуют (или вынуждены полагать), что со всех сторон окружены внутренними и внешними врагами, которые более могущественны, чем они есть. Эти враги стремятся «заменить» или «отменить» их.
«Из вышедшего в 2018 году бестселлера «Как умирают демократии» политологов Гарвардского университета Стивена Левицки и Дэниела Зиблата я узнал, что демократическими странами можно управлять эффективно, только если их консервативные партии попадают во вторую или третью из четырех категорий, указанных выше. Когда консерваторы объединяются вокруг реакции или страха, демократические институты оказываются под угрозой», — указал автор.
Левицкий и Зиблатт предлагают множество примеров для демонстрации этого принципа, однако Делонг предлагает собственный. Чуть более века назад Великобритания удивительно быстро свалилась со своей позиции мировой политической и экономической сверхдержавы. Этот процесс был значительно ускорен преобразованием ее партии тори в партию, сочетающую первый и четвертый типы. Это была партия, сформированная победой под Мафекингом во время Англо-бурской войны и вооруженным сопротивлением ирландской конституционной реформе. В период 1910—1914 годов, как позже вспоминал Джордж Дэнджерфилд, мир стал свидетелем «странной смерти либеральной Англии».
«Это возвращает нас к книге Кабасервиса, в которой рассказывается о том, как Республиканская партия США избрала аналогичный курс. Когда я смотрю на текущую политическую сцену, я вижу очень мало элементов второй и третьей категорий в Республиканской партии. А всё, что осталось, быстро сходит на нет», — подчеркнул автор.
Сегодня республиканские политики отчаянно пытаются подхватить мантию Дональда Трампа, несомненно, одного из худших президентов в американской истории. Очевидно, что эту опасную и неприятную тенденцию необходимо как можно быстрее и полностью обратить вспять.
«Но я, например, не понимаю, как это можно сделать», — заключил Делонг.
Комментарии читателей (0):