Куда ведёт новое поколение День Победы

По мере удаления Дня Победы от новых поколений, ухода из жизни ветеранов и по мере появления новых исторических знаний изменяются взгляды на историческое прошлое России. В этих условиях значение Дня Победы становится поистине уникальным. Это единственный праздник, который одинаково ценен во всех бывших советских республиках, ставших независимыми государствами. Ценен потому, что, как поётся в песне:

Нет в России семьи такой,
Где б не памятен был свой герой,
И глаза молодых солдат
С фотографий увядших глядят.

Под словом «Россия» здесь имеется в виду не РСФСР и не РФ, а именно СССР — страна-победитель, где Победа была воистину общенародным достоянием. Все это понимали тогда, понимает теперь старшее поколение, жившее в СССР, но уже перестают понимать молодые. Для них Великая Отечественная война — это далёкое событие, бывшее не только не с ними, но даже не с их родителями и не с их дедами, а с их прадедами и прапрадедами.

Любой народ передаёт детям память о прошлом. Учит уважать и ценить боль и кровь предков, цену, которую они заплатили в своей молодости за право жить на Земле их потомкам. «Любовь к отеческим гробам» — главная составная часть любви к Отечеству. Это земля, которая вскормила все поколения, которые защитили её и легли в неё в битве с лютыми врагами. Это земля, которая кормит современников и будет кормить их детей, внуков и правнуков.

Но новые поколения не имеют опыта прежних поколений. Молодость порой не понимает чужой боли, это понимание приходит с годами. Со временем стирается историческая память. Когда на земле, спасённой от пожаров, все заняты мирной жизнью, понимание величия той войны и общей судьбы постепенно уходит в тень. И с каждым поколением всё дальше и дальше.

Консолидирующее значение Великой Отечественной войны имеет сильную инерцию, но после разрушения СССР каждое следующее поколение в бывших советских республиках всё меньше отождествляет себя с той Войной и всё меньше понимает ценность общей Победы.

И для того, чтобы это понимание не исчезло совсем, нужно искать новые способы разъяснения и приобщения новых поколений к истории своего народа и своей страны. Так же обстоит дело с историей народов других стран, которые когда-то вместе одержали великую Победу над общим врагом как единый советский народ.

Понимание связи себя и тех, кто жил на земле раньше, нужно воспитывать, постоянно развивая те формы, которые позволяют молодым войти в нашу общую историю. И это правильно — у каждого времени свой язык, на котором объясняют молодым вечные истины.

Сразу после войны, рассказывают ветераны, зрители не могли в кино видеть на экране боевые действия. Люди плакали, им становилось плохо. Поэтому кинематограф показывал современникам такую киноверсию войны, которая щадила их нервы.

Сейчас уже забыли об этом, а всё было тщательно продумано — ведь кино смотрели те, кто ещё вчера был под бомбами или под танками, дети, у которых не прошло заикание от сотрясения стен в бомбоубежищах и вида растерзанных трупов, инвалиды и люди, похоронившие близких.

Лишь через десять лет подросшие дети стали смотреть войну более спокойно, а трагедия на теме войны как жанр появилась через 20 лет после её окончания. Но война молчаливо жила в каждом доме, в каждой семье. О ней ничего не надо было рассказывать тем, кто через неё прошёл.

В 70-е годы в СССР появилась игра «Зарница». На полтора десятка лет она была основной формой патриотического воспитания молодёжи. По сути это смесь реконстукторства с игрой в войну. В 80-х тему войны подхватила бардовская песня. Возник Афганистан с его дополняющим и частично замещающим эффектом.

В 90-х рухнула страна и возник ценностный вакуум. Духовые ценности стали заменять в умах молодёжи ценностями материальными. Героями стали не те, кто воевал и отдал жизнь во время войны, а банкиры и бизнесмены, и даже возникла «романтика» криминала.

Тема Великой Отечественной войны всё больше становилась мемориальной, не имеющей связи с реальной жизнью молодых поколений, понимаемой лишь умозрительно. Для молодых это была уже далёкая история вроде Куликовской битвы или Ледового побоища. Не их, а чужая война. Глава в учебнике истории, не больше.

И тут появился «Бессмертный полк». Он буквально взорвал сознание людей, истомившихся от невыраженных чувств благодарности, смутной тоски и ностальгии, вины и желания не дать порвать нить, связывающую нас с нашим прошлым. Все бросились искать старые фотографии, делать из них портреты и выходить с ними на улицу.

«Бессмертный полк» был символом победы над смертью, у него была пасхальная суть — для тех, кто пребывал в русле нашей традиционной культуры и видел аналогии. Кто не видел, был взволнован не меньше и чувствовал эту связь, через десятилетия переброшенную от наших предков к нам.

Они не только были ровесниками современников, они были моложе. Когда время потребовало, они отдали всё, что имели, — здоровье, счастье, жизнь. Они благословляют нас оттуда, и это чувство потрясает тех, кто к нему прикасается.

Но время идёт, и «Бессмертный полк» тоже постепенно становится недостаточным форматом сопричастности к нашей истории. Вместе с тем идея «Бессмертного полка» имеет более глубокий философский смысл и уходит корнями в историю каждой семьи далеко за пределы периода Великой Отечественной войны.

ХХ век был настолько сложным, что очень многие не знают своих предков. Люди по вынужденным причинам часто меняли дату рождения, кто-то скрывал имена, бабушек и дедушек или не знали, или намеренно не рассказывали о них детям. И теперь часто современные дедушки не могут рассказать внукам о том, откуда пошёл их род, как они связаны с историей земли, на которой живут или жили.

Нам необходимо подумать о том, каким образом любой желающий смог бы восстановить утраченную память о своих предках. Это очень важно. Именно через предков мы понимаем свою связь с землёй, на которой живём. Порвать эту связь — и нет Отечества у человека. Он настоящий кочевник, без роду, без племени.

Этнографы рассказывают, что в 70-х годах французская исследовательница жила среди африканских племён. Они расспрашивали её о её предках, это для них естественно. Удивительно то, что, когда они узнали, что женщина помнит не дальше бабушки и дедушки, её стали подкармливать из жалости, считая сироткой. И самое удивительное, что дикарями они в этом порыве совсем не выглядят. А вот наша цивилизация приобретает сомнительный вид.

Наши архивы теперь разрозненны. Они оказались в разных странах, находящихся порой между собой в конфликтных отношениях. Те, кто хотят узнать что-то о своих корнях, должны или проделать колоссальную работу, или заплатить нереально большие деньги коммерческим фирмам, или оставить эту затею.

Так у нас образуется новое привилегированное сословие тех, кто имеет возможность узнать о себе глубже, чем на два-три поколения. Это неприемлемо. Право знать своё прошлое, имена и фамилии своих предков, должно быть у каждого.

От Дня Победы через «Бессмертный полк» мы идём к новым формам восстановления исторической памяти и понимания связи судьбы своей семьи с судьбой Отечества. Но чтобы восстановить эту связь времён, безусловно, потребуется помощь государства. Важно, кто поставит перед ним этот вопрос.

Без инициативы снизу, из глубины народных слоёв, без массовой поддержки народа, такой же, как и у акции «Бессмертный полк», эту задачу не решить. А время требует её решения, так как без глубины нашей памяти наша страна однажды может перестать быть нашей. Когда же окажется, что между распавшимися частями единой страны есть более глубокая связь, чем экономика и даже общая война, разрушить наше единство будет уже невозможно.

Елена Панина — директор Института РУССТРАТ