Кто в США и в ЕС будет пить «Боржоми»

Грузия продолжает интриговать экспертов в силу «таинственных» особенностей переживаемого ею на протяжении пяти месяцев политического кризиса. На Западе его описывают по-разному: как провал реформистского курса, как то, что «поезд грузинской демократии соскочил с европейских рельсов», указывая, что «хаос, в который погружается страна, чреват очень опасными последствиями для страны».

Выйти из такой ситуации стране пытаются помочь ЕС и США. Напомним, что всё началось после парламентских выборов 31 октября 2020 года, на которых «Грузинская мечта» набрала необходимые для формирования правительства 40,53% голосов, на 6% больше, чем все восемь участвующих в выборах оппозиционных партий. В ответ последние объявили эти выборы сфальсифицированными, отказались посылать своих представителей в парламент, парализовав тем самым этот важный представительский орган. При этом обозначены требования провести досрочные выборы и осуществить реформы в избирательной системе, а также в сфере судопроизводства. Это противостояние продолжается до сих пор. Комментируя ситуацию, посольство США в Тбилиси подметило, что «когда сейчас представители оппозиции снова призывают к бойкоту парламента — это звучит, как призыв ко всем пересматривать заново один и тот же фильм».

Теперь о конкретных фактах. В Тбилиси после провала первого тура посреднических усилий вернулся шведский дипломат, специальный представитель президента Европейского совета Кристиан Даниэльсон. После консультаций в Брюсселе он представил противоборствующим сторонам какой-то новый документ, построенный на компромиссных условиях, детали которых остаются неизвестными. На помощь Даниэльсону брошен еще один дипломатический десант — глава Службы двусторонних отношений «Восточного партнерства» Службы иностранных действий ЕС (EEAS) Ричард Тиббелси, член кабинета президента Европейского совета Шарля Мишеля и его советник Магдалена Гроно, посол ЕС в Грузии Карл Харцель. Но удастся ли «звездам» европейской дипломатии построить мост между правящей «Грузинской мечтой» и оппозицией по выходу из кризиса, никто не знает.

«Не удастся!» — пишут в американском издании The Bulwark бывший госсекретарь США Дэвид Крамер и экс-посол США в Грузии Ян Келли. По их мнению, «только США, как страна с наибольшим положительным влиянием в Грузии, способны использовать свое влияние и указать на возможное введение санкций в отношении виновных». Они также считают, что роль главных посредников в Грузии должны «взять на себя члены американского Конгресса». Но интрига закручивается острее. Крамер и Келли заявляют, что «кризис в Грузии устраивает только Россию». «Да!» — отвечает грузинская оппозиция, некоторые представители которой считают, что закулисный лидер «Грузинской мечты» Бидзина Иванишвили «проводит пророссийскую политику. «Нет!» — отвечает заместитель помощника секретаря Бюро по европейским и евразийским делам Госдепартамента США Джордж Кент.

По его словам, «с приходом во власть в 2012 году «Грузинской мечты» власти не отступили от своих обязанностей и стремлений по направлению к евроатлантической интеграции и продолжают следовать прозападному курсу». Кент иначе диагностирует ситуацию, утверждая, что нужно определиться, какая политическая сила в Тбилиси больше привержена демократическим принципам, которые являются ключевыми для того, чтобы «Грузия достигла целей на пути евроатлантической интеграции». А это, как говорят в Одессе, уже другая мулька, точнее, как пишет проживающий ныне во Франции председатель комиссии по иностранным делам Верховного совета Грузии в 1990−91 годы Медеа Тушмалишвили, «является главным грузинским парадоксом».

Он считает, что «главной причиной поражения оппозиционных партий на всех выборах в Грузии является то, что у оппозиции не было и нет действенной альтернативной программы развития страны, и вместо серьезной, аргументированной программы мы изо дня в день читаем и слышим в грузинских масс-медиа обвинения — зачастую необоснованные, неквалифицированные, а стремление высказать противоположное мнение, продиктованное желанием свести счеты, доводится до абсурда». И еще цитата: «Спору нет, мы пока еще далеки от правового государства западного типа. Демократические идеалы, являющиеся основными постулатами западного мира, — для нас всё еще трудно достижимые ценности».

Допустим, что оппозиции удастся добиться проведения досрочных выборов, хотя социологические замеры показывают, что шансов победить у нее и на сей раз нет, а по всем принятым в демократическом мире правилам исполнительную власть комплектует победившая на выборах партия. Что тогда дальше и как будут решаться болезненные для Грузии проблемы? Хотя проблема выворачивается сейчас в иную сторону. Почему США вдруг вспомнили, что «демократии в Грузии никогда особо и не было, по крайней мере, в обозримые тридцать лет», и почему они стали делать по этому поводу, а не исходя из «российских угроз», дипломатические экивоки? Это первое. И второе: в чём причины того, что Вашингтон намекает Тбилиси на «лимит своей политики» в отношении Грузии?

Самая смелая версия, которая была выдвинута при этом, — проблемы в самом Вашингтоне и его новой кавказской политике. Возможно, там кому-то не очень хотелось, чтобы в Грузии миссия именно европейских дипломатов оказалась успешной и ЕС ставят палки в колеса, хотя раньше считалось, что американцы намерены оказывать поддержку оппозиционерам и подрывать позиции «Грузинской мечты». Что случилось, почему Брюссель громко стал звонить в колокола, заявляя, будто «кризис в Грузии достигает опасной черты?» Будем ждать развязки. Посмотрим, что Брюссель предложит конфликтующим сторонам в Тбилиси, чтобы сохранить в Грузии хотя бы подобие политической стабильности, не говоря уже о выводе ее из социально-экономического кризиса.