Вторую неделю в Белоруссии проходят траурные мероприятия, посвящённые скорбной дате: 22 марта 1943 года каратели сожгли деревню Хатынь вместе с её жителями за помощь партизанам. Чудовищная трагедия стала символом античеловечной сущности германского нацизма и одновременно жертвенного подвига нашего народа.
Всего в оккупированной БССР было сожжено и разрушено почти 9200 населённых пунктов. Национальный архив республики в базе данных «Белорусские деревни, сожжённые в годы Великой Отечественной войны» учёл 9097 таких населённых пунктов. Война стоила БССР четверти населения только погибшими, не считая искалеченных и прочих пострадавших.
Поэтому для современной Белоруссии, даже с учётом прошедшего времени, Великая Отечественная война имеет особое значение. Тем привлекательнее она и её символика для политиков и политиканов всех мастей.
Хатынская трагедия ещё отметит свой очередной скорбный юбилей. Однако в 2021 году степень внимания госструктур к памятной дате и масштаб связанных с нею мероприятий выглядят весьма необычно. В прошлые годы о Великой Отечественной войне официоз обычно вспоминал дважды — в мае и июле.
Разгадка внезапно проснувшегося интереса к Хатыни с мобилизацией всех и вся на продвижение этого символа лежит на поверхности — продолжающийся политический кризис, связанный с нежеланием Александра Лукашенко покидать президентский дворец. Он бессменно правит с 1994 года — более четверти века. В ходе президентской кампании 2020 года выяснилось, что Лукашенко что-то не успел доделать. Вдобавок к этому он сообщал, что полон сил и новых планов.
Свои планы на сей счёт у уставших не столько от специфики, сколько от бессменности его правления сограждан. Судя по участию в уличных протестных акциях августа-октября 2020 года, сторонников перемен в Белоруссии не в разы, а на порядки больше, чем желающих сохранить status quo.
Загнав протестные выступления во дворы и социальные сети, Лукашенко уже не пытается заигрывать с националистами. Он по-прежнему пытается перехватить их знамёна и недавно даже заявил, что считает себя «хорошим националистом». Однако он уже не стремится активно вовлекать внесистемных националистов в свои авантюры и подыгрывать им в продвижении русофобских жупелов. Для всех — левых и правых, пророссийских и прозападных — выдвинуто вполне конкретное условие: признать Лукашенко своим законным правителем. От выполнения этого условия зависит место в политической жизни и даже жизни как таковой.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Ещё год назад окружение Лукашенко покровительствовало националистам и санкционировало немыслимые ныне мероприятия. Например, в начале прошлого года в соседнем с президентской администрацией комплексе зданий при участии чиновников открыто чествовали знаковую для белорусских националистов персону — активную пособницу гитлеровских оккупантов Наталью Арсеньеву (жену не менее известного Франца Кушеля). Не только министерство культуры, но и министерство информации, другие министерства и ведомства закрывали глаза на откровенное продвижение русофобского нарратива — вплоть до пропаганды терроризма.
В конце того же 2020 года за исполнение националистического гимна «Магутны Божа» (на стихи Арсеньевой) можно было лишиться работы и даже свободы. Исподволь продвигаемая вплоть до прошлой осени бело-красно-белая (БЧБ) символика внезапно стала «фашистской». Не согласные с таким определением были уволены из Академии наук, а подготовленные ими экспертизы во время судебных процессов над пойманными с такой символикой игнорировались как прокурорами, так и судьями.
Системные националисты дополняли усилия маргиналов официальной политикой «белорусизации», в рамках которых исполнялись протоколы поручений президента. Так в Белоруссии появился никому кроме них не нужный завод по производству «слуцких поясов» — элемента одежды польской знати, объявленного «белорусским национальным символом». Литовский герб «Погоня» в 2007 году был тайно причислен к белорусским нематериальным историческим ценностям. Придание такого же статуса бело-красно-белому флагу белорусских националистов продвигали члены Палаты представителей Национального собрания Белоруссии (считающегося парламентом), а также аффилированные с МИД, Госкомимуществом и другими госструктурами организации белорусских националистов. Судя по заявлению белорусских левых, процесс легализации такой символики не терял своей актуальности в октябре 2020 года.
Белорусские госструктуры крайне нервно и жёстко реагировали на критику тандема системного и внесистемного национализма, русофобии, ревизионизма и других проявлений политики «белорусизации». В 2016 году были арестованы и через год приговорены к пяти годам лишения свободы за «экстремизм» три белорусских публициста в рамках «дела регнумовцев». На процессе представители мининформации, Госкомитета судебных экспертиз, прокуратуры и других госструктур пытались обосновывать обвинение в «разжигании вражды и розни», отстаивая недопустимость критики государственной политики «белорусизации» и «национальных символов» — пресловутой БЧБ-символики.
Сейчас госагитпроп Белоруссии демонстрирует разворот на 180 градусов. Например, гостелеканал «ОНТ» уже позиционирует БЧБ-символику не как «национальную», а как «фашистскую» — потому что именно так её характеризует Лукашенко. Учитывая, что этот политик неоднократно менял своё мнение по самым разным вопросам, завтра те же госпропагандисты займутся тем же, чем занимались предыдущие десятилетия.
На самом деле, даже в нынешних условиях политика «белорусизации» не прекращается. Совбез, МИД, НАН и другие госструктуры не мытьём, так катаньем внедряют новую националистическую мифологию. Например, официально противопоставляют государственному русскому языку другой государственный как «национальный». Добивают остатки традиционной русскоязычной топонимики, заменяя русскоязычные названия улиц, станций и прочего на никому не известную «латинку», надписи на английском и даже китайские иероглифы.
Русофобия в белорусских госСМИ почти исчезла, в репортажах из московских корпунктов даже появились сообщения с позитивным контентом. Белорусские телезрители с удивлением обнаружили, что в России происходят не только убийства, изнасилования, кражи, техногенные и прочие катастрофы. Всё это тоже поправимо — была бы команда из главного идеологического управления президентской администрации.
В то же время оппозиционные националисты, часто и по делу критикующие руководство Белоруссии, сами часто демонстрируют приверженность тоталитаризму. Их слишком часто уличали в распространении откровенной лжи и русофобии. Например, член оппозиционного «Координационного совета» Светлана Алексиевич распространяла откровенные фейки про использование при подавлении белорусских протестных манифестаций якобы переодетых российских военнослужащих. Администраторы оппозиционных групп в Facebook и других социальных сетях сообщали лживую информацию о якобы прибытии на подавление протестных выступлений российской бронетехники. Распространялась и другая дезинформация русофобского характера, которая дискредитировала и отторгала от протестного движения широкие массы утомлённых бессменным правлением Лукашенко.
Заслуживает внимания и такой факт: символикой протеста в 2020 году стала скомпрометированная бело-красно-белая символика националистов. С момента своего возникновения (1917) и вплоть до наших дней она прочно ассоциируется с разрушением государственности, сепаратизмом и пресмыкательством перед германскими оккупантами во время обеих мировых войн, сотрудничеством с западными спецслужбами в межвоенные периоды, преступной «белорусизацией» и другими негативными явлениями, включая «лихие девяностые».
Во многом стихийный и самоорганизованный белорусский протест не успел изобрести свою ненационалистическую символику. Националисты изначально внедряли свои символы и до сих пор трепетно следят за тем, чтобы альтернативы «БЧБ» не появилось даже на низовом уровне протестного движения (например, у «дворовых групп»). В таком положении дел заинтересована и противная сторона, которой выгодно бить по этому маркеру, преподнося подавление протеста против правления Лукашенко как борьбу с «фашизмом».
Показательно, как 21 марта во время траурного митинга, приуроченного к 78-й годовщине хатынской трагедии, Лукашенко обратился к теме символики своих современных оппонентов. В зачитанной по бумажке речи также содержался упрёк западным учителям демократии, которых в последние годы Лукашенко регулярно принимал и не менее тепло, чем Леонид Брежнев друга Эриха Хонеккера.
«И в этот памятный вечер накануне очередной годовщины хатынской трагедии я хотел бы обратиться к тем, кто сознательно пытается возродить символы нацизма. Пусть это единицы (как говорят, в семье не без урода), но такие, к сожалению, есть и в современной Белоруссии, — приводит его слова президентская пресс-служба. — Я обращаюсь ко всем, кто убежден, что фашизм «нес на нашу землю цивилизацию»; кто героизирует убийц; кто поклоняется БЧБ-флагам‚ под которыми проводился геноцид белорусского народа. Мы занялись этой проблемой, и мы докажем и покажем всему миру, что такое геноцид и что те, кто сегодня нас пытаются поучать, как жить, как минимум не имеют на это права».
На следующий день, 22 марта, президентская пресс-служба распространила пересказ обращения Лукашенко к согражданам «по случаю 78-й годовщины Хатынской трагедии», в котором говорилось: «Мы также не забыли, что эти зверства совершались в том числе под флагами, которые сегодня нам пытаются навязать в качестве национальных символов. Такое историческое беспамятство сродни кощунству».
Президентские спичрайтеры перегнули палку: белорусские деревни сжигали не «под флагами». Не было таковых ни у полицаев 118-го батальона, ни у эсэсовцев зондерполка «Дирлевангер», непосредственно уничтожавших Хатынь.
В тот же мемориальный комплекс 22 марта прибыл председатель белорусского правительства Роман Головченко и заявил: «С детства мы помним фразу «пепел Хатыни стучит в наших сердцах». Но у этой фразы есть еще и продолжение или созвучное высказывание историка Карамзина, который сказал: «Холодный пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести…». Сегодня мы по-новому осмысливаем эти слова, если говорить о совести, о том, что движет каждым человеком в его поступках, в его моральном выборе».
Попутно белорусский чиновник вспомнил о патриотизме белогвардейского генерала Антона Деникина, боровшегося во время Гражданской войны за единую и неделимую Россию. Полководец и политический лидер видел будущее нашей Родины республиканским не только без диктатуры большевиков, но и без всяких самостийных шароварно-картофельных бантустанов. Головченко не стал акцентировать внимание на этой особенности мировоззрения Деникина и других лидеров Белого движения. Вместо этого он сосредоточился на выпаде в сторону современных оппозиционеров, поведав, что из трагедии Хатыни он сделал «ещё один вывод: нельзя построить счастье в своей стране на чужих штыках».
Совмин Белоруссии не постеснялся опубликовать всё это на своём официальном сайте. Похоже, в политическом руководстве постсоветской республики совсем не осталось нетерпимых к кощунственному невежеству. Автор «Истории государства российского» Николай Карамзин умер в 1826 году — примерно за полвека до того, как вышла книга Шарля де Костера «Легенда об Уленшпигеле», откуда и пошло крылатое выражение: «Пепел Клааса стучит в моё сердце!». Соответственно, великий русский историк не мог продолжить фразу бельгийского литератора. Откуда в детстве господина Головченко появилась фраза про «пепел Хатыни», остаётся лишь догадываться.
Скорее всего, в голове белорусского чиновника «смешались в кучу кони, люди». Своим невежественным откровением про «пепел Хатыни» он поставил себя в один ряд со «Скориной Питерским» — так за глаза называют Александра Лукашенко, призвавшего в марте 2006 года с трибуны «Всебелорусского народного собрания» не скромничать и гордиться тем, что Франциск Скорина печатал свои книги в Санкт-Петербурге задолго до основания этого города Петром I.
«Чего мы стыдимся? Скорина был не только белорус, он жил и в Питере и творил там, россияне с гордостью о нем говорят», — поведал Лукашенко.
Тогда ни один из 2,5 тысячи официально заявленных «делегатов ВНС» даже виду не подал, что спикер несёт откровенную ахинею. Хозяин постсоветской республики слышал только бурные аплодисменты, переходящие в овации. Окружив себя лизоблюдами, некогда действительно «народный президент» Лукашенко просто не имел шансов избежать ситуации августа 2020 года.
Нынешнее печальное положение дел в другой части Союзного государства вовсе не означает, что одна из сторон конфликта более интеллектуальна, менее аморальна или превосходит другую чем-либо, кроме как наличием легальной вооружённой силы. За эту дубинку легального насилия, а вовсе не за демократию, честность и прочее хорошее и идёт сейчас битва.
Ошибки номинальных лидеров протеста в эмиграции, которые никак не управляют митингами в Белоруссии и вообще не имеют опоры в белорусском обществе, могли бы с большим эффектом использоваться спецслужбами и пропагандистами. Например, упущена возможность отождествить вильнюсского «национального лидера» Светлану Тихановскую с необандеровцами. В тот день, когда белорусскую повестку делали реквиемы по Хатыни, «президент Белоруссии» по версии литовских властей встречалась с Алексеем Гончаренко — активным участником «Одесской Хатыни» 2 мая 2014 года.
Встреча была тем более символична потому, что основной состав карателей, сжигавших 22 марта 1943 года белорусскую деревню Хатынь, был представлен 118-м батальоном шуцманшафта. Костяк этого карательного подразделения (формально — охранной полиции) составили украинские националисты из ОУН (организация, деятельность которой запрещена в России). Они имели богатый опыт массовых убийств, в том числе евреев в киевском урочище Бабий Яр. Дополнили батальон украинские добровольцы и советские военнопленные, среди которых были и белорусы. Белорусы служили и в карательном полку Оскара Дирлевангера. Хатынская трагедия не обошлась без собственно местной полиции, белорусских коллаборационистов.
На всём этом можно было создать первоклассный пропагандистский материал. Вопросы националистической символики и коллаборационистской практики прекрасно исследовали белорусские, украинские и российские учёные — Сергей Рассадин, Яков Трещенок (которого Лукашенко называл своим учителем), Олег Романько и многие другие. Белорусские архивы, включая бывший партийный, КГБ и дзержинский (кинофотофонодокументов) содержат огромный массив источников. При грамотном подходе эффект от созданных на их основе документальных и художественных фильмов может быть таким, что белорусским силовикам придётся охранять от народного гнева не Лукашенко и его окружение, а пресловутых «змагаров» с БЧБ-символикой.
Однако импотентная чиновничья «идеологическая вертикаль» Белоруссии способна лишь на подстрекательство к террору, комичные сюжеты и откровенный фарс — как в казусе гомельского военкома, имитировавшего осенью в штатском «простой народ», а в феврале уже при погонах передававшего «заряд энергии и решительности» другим «ябатькам». Или как в казусе пилящих республиканский бюджет «неравнодушных граждан» с членскими билетами БРСМ и РООБР, пикетировавших 23 марта посольства США и Украины. Или как в казусе доказавших свою профнепригодность деятелей с «правдой в глазах государственных шлюх», собравшихся в тот же день в Овальном зале режимного объекта на очередное протокольное заседание под видом научно-практической конференции.
Политический кризис в Белоруссии продолжится, потому что для этого созданы все условия. Не случайно 13 марта Лукашенко, ранее сравнивавший себя с британской королевой и Петром I, на этот раз высказался в духе Александра III и заявил: «Обратите внимание на мою фразу: друзей у нас в мире нет».
Правда ещё и в том, что для белорусского правителя было бы полбеды, если бы тема врагов ограничивалась лишь внешними факторами. Многострадальному народу постсоветской республики очень повезёт, если в «год народного единства» удастся избежать большой крови — гораздо большей, чем на Украине при отстранении от власти Виктора Януковича.
Комментарии читателей (0):