Почему Баку согласился с работой МГ ОБСЕ

Сопредседатели Минской группы ОБСЕ (Игорь Попов от России, Стефан Висконти от Франции и Эндрю Шофер от США) распространили совместное заявление, в котором сообщается, что они в формате видеоконференции провели отдельные встречи с министром иностранных дел Армении Арой Айвазяном и министром иностранных дел Азербайджана Джейхуном Байрамовым. В диалоге также принял участие личный представитель действующего председателя ОБСЕ Анджей Каспшик. В совместном заявлении указывается, что «сопредседатели провели долгий и содержательный обмен мнениями с министрами по вопросам содействия стабильности в регионе, методов посреднического процесса и роли личного представителя действующего председателя ОБСЕ».

Перевести этот дипломатический сленг на понятный политический язык не представляется возможным, так как сопредседатели, даже несмотря на серьезные изменения в зоне конфликта после окончания карабахской войны, продолжают придерживаться режима секретности в переговорном процессе. Поэтому попытаемся контурно реконструировать некоторые события, которые выводят на определенные размышления. Как известно, после окончании карабахской войны сопредседатели Минской группы посетили Баку, где президент Азербайджана Ильхам Алиев встретил их репликой «мы вас не приглашали». Более того, Алиев объявил «карабахской конфликт завершенным», и открыто встал вопрос о дееспособности МГ ОБСЕ в дальнейшем. Действительно, Минская группа фактически не принимала участие на заключительном этапе войны, когда Россия (контактировавшая с Турцией), Азербайджан и Армения напрямую занимались поисками решений по урегулированию конфликта, после чего был обозначен «коридор новых возможностей» для дальнейшего урегулирования конфликта помимо формата МГ ОБСЕ. Тем более что ее прежняя переговорная повестка была смята.

Тем не менее Москва решила не дезавуировать деятельность Минской группы, как и Армения, которая, по понятным причинам, заявила о готовности начать, а точнее, продолжить переговоры в рамках МГ ОБСЕ. Проблема была в позиции Баку, для которого возобновление переговоров в этом формате упиралось в предлагаемую новую повестку, которая так или иначе затрагивала вопрос о будущем статусе Нагорного Карабаха. Формально он мог предложить решить этот вопрос, как и вопрос о статусе российских миротворцев, на уровне двухсторонних отношений с Москвой. Однако, судя по всему, Алиев по каким-то своим особым соображениям решил не выводить конфликт из сферы компетенции мировой дипломатии, создав таким образом «таинственную интригу». По мнению некоторых бакинских экспертов, связано это и с тем, что при определенных обстоятельствах Баку может в формате МГ ОБСЕ поставить вопрос о дополнении российских миротворцев Нагорном Карабахе представителями других стран, чтоб воспрепятствовать оформление дислокации российской миротворческой миссии в военную базу на постоянной основе. С другой стороны, Москва в том же формате могла бы вместе с другими сопредседателями ставить вопрос о статусе Нагорного Карабаха «в рамках координации действий сопредседателей».

В этой логике Минская группа важна как для внутренних, так и внешних игроков. Как считает центр The Jamestown Foundation, деятельность МГ ОБСЕ «может обрастать новой идеологией». По всем признакам, именно решением этой проблемы занимаются сейчас сопредседатели Минской группы, которые проводят между собой закрытые встречи. Одна из таких состоялась недавно в Варшаве. Но определенная ясность появится только тогда, когда сопредседатели МГ ОБСЕ обозначат готовящийся ими пакет предложений по урегулированию конфликта. На наш взгляд, он должен включать в себя отказ от нового издания войны в Карабахе через создание условий для роста взаимного политического доверия конфликтующих сторон и соблюдение официальных обязательств, обозначенных в трехстороннем мирном соглашении Россия — Азербайджан — Армения. Только так МГ ОБСЕ поднимет авторитет своей миротворческой миссии. Правда, вряд ли сейчас удастся вернуться к обсуждению Мадридских принципов, и на этом направлении сопредседателям предстоит структурировать продолжение мирного диалога, четко разделить их на две линии, отдав естественный приоритет проблемам войны и мира, и во вторую — остальные гуманитарные дела. Если не будет устойчивого прогресса по первой линии, обсуждение остальных вопросов теряет смысл.

Возможно, МГ ОБСЕ предложит Баку и Еревану заключение широкого мирного соглашения, после чего могут последовать определенные действия с двух сторон, вплоть до дипломатических отношений друг с другом. Но это всё же оптимистический сценарий дальнейшего развития событий. Нельзя исключать появление «новых подходов» со стороны США, что может вообще развалить МГ ОБСЕ. Как заявлял госсекретарь США Энтони Блинкен, «окончательное урегулирование нагорно-карабахского конфликта еще впереди», и «США ставят своей целью такой прочный мир на Южном Кавказе, который будет отражать интересы Еревана, а не только Москвы, Баку и Анкары». При этом американские власти не смущает то, что прежняя нагорно-карабахская повестка полностью устарела, и сегодня регион живет в совершенно новых реалиях. Тем не менее ситуация замерла на некоем промежуточном моменте, который пытается заполнить Минская группа.

Из сказанного следует вывод: за достижение устойчивого мира в Закавказье в целом и в Нагорном Карабахе еще предстоит побороться. Тем не менее без желания на то Армении, Азербайджана и руководства Нагорного Карабаха и сотрудничества между ними решить новые задачи будет сложно.