Закавказские качели Макрона

По инициативе французской стороны состоялся телефонный разговор между французским сопредседателем Минской группы ОБСЕ Стефаном Висконти и министром иностранных дел Азербайджана Джейхуном Байрамовым. Надо полагать, что говорили о возможностях возобновления работы МГ ОБСЕ, однако стороны не раскрыли детали.

Пресс-служба МИД Азербайджана описала ситуацию общими словами: Баку и Париж «обменялись мнениями по ситуации в регионе, в том числе по вопросам, связанным с выполнением трехсторонних заявлений от 10 ноября 2020 года и от 11 января 2021 года», а также «обсудили «вопросы, представляющие взаимный интерес». Накануне Баку с визитом посетил госсекретарь при МИД Франции Жан-Батист Лемуан. Он провел переговоры со своим азербайджанским коллегой Байрамовым, был принят президентом республики Ильхамом Алиевым. Официальные комментарии по этому поводу также оказались скупыми. По тематике переговоры касались тех же вопросов, которые обсуждал Висконти, плюс «новые возможности для двухстороннего сотрудничества после окончания карабахской войны». Чуть ранее по инициативе Парижа состоялась телефонная беседа министра иностранных дел Французской Республики Жан-Ив Ле Дриана с Байрамовым по уже обозначенной повестке. Помимо того, посол Франции в Азербайджане Закари Гросс выступил с призывом «преодолеть недавнюю напряженность в азербайджано-французских отношениях».

Такая «точечная дипломатия Франции» в отношении одного из государств Закавказья не наблюдалась в течение многих лет. Одно время Париж в качестве своей главой опоры и «демократической точки» в регионе считал Грузию, где бывший сотрудник МИД Франции Саломе Зурабишвили стала президентом страны, а лидер «Грузинской мечты» Бензина Иванишвили тесно связан с Францией». В Париже считали, что Тбилиси, занимая центральное место в регионе, если иметь в виду прежде всего транзитные возможности, может сыграть особую роль в осуществлении проекта демократизации всего региона. Правда, в последнее время благодаря усилиям грузинской оппозиции «демократический имидж» этой страны был заметно подпорчен. После прихода в Армении к власти Никола Пашиняна Париж, во многом благодаря давлению со стороны полумиллионной армянской диаспоры, переместил центр «региональной демократии» в Ереван. Во время карабахской войны Франция стала на сторону Армении, выступила с резким осуждением действий турецко-азербайджанского альянса и даже политики России на карабахском направлении.

Французские СМИ утверждали, что «три авторитарных лидера — России, Турции и Азербайджана — по своему усмотрению делят свое влияние в Закавказье, подавляя демократическую Армению». В то же время французские эксперты полагают, что если бы по ходу карабахской войны Париж пригрозил Азербайджану, что в случае продолжения боевых действий он пойдет на признание независимости Нагорного Карабаха, то исход войны мог бы быть иным. Но такого не произошло. Правда, после войны Сенат Франции принял резолюции в поддержку признания Карабаха, однако это было эффектом, сопоставимым «с припарками для мертвеца». Хотя МИД Франции не поддержал инициативу представителей законодательной ветви власти, негативный политический осадок у Азербайджана в отношении Франции остался. Тем не менее она начала открытое дипломатическое наступление на Баку. Интрига в том, что пока сложно определить, что для Парижа сейчас выдвигается на первый план: активизация торгово-экономического сотрудничества с Азербайджаном в связи с разблокировкой коммуникационных коридоров после войны или обсуждение карабахской проблематики.

Первое располагает шансами стать реальной политикой, тогда как второе из-за провала МГ ОБСЕ на карабахском направлении пока воспринимается как акт действий символического свойства. В Париже осознали, что появление транзитного коридора через территорию Армении из Азербайджана в Турцию переводит главный транзитный узел в регионе из Грузии в Азербайджан, если иметь в виду китайский проект «Один пояс — один путь». Президент Франции Эммануэль Макрон сформировал или только формирует вокруг себя ядро сторонников интенсивного сотрудничества с Баку, что, по его мнению, имеет большое значение для активизации участия деловых кругов в региональных проектах. Во-первых, это может ускорить процесс интеграции. Во-вторых, усилить его политическое влияние, что расширит возможности в деле урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Так что Франция, отбрасывая в сторону свои демократические рассуждения, стала активизировать сотрудничество с Азербайджаном с охватом широкого спектра отношений и с вкладом своих инвестиций. На этом направлении возможны прорывные решения, ведь ранее Европа не рассматривала Закавказье как часть азиатского или ближневосточного партнерства.

Ситуация меняется, и у Франции появляются свои «закавказские амбиции». К тому же, помимо Азербайджана, она стала стремиться как можно быстрее нормализовать свои отношения с Турцией. При этом Париж сотрудничает с Россией, что предполагает учет российских интересов в Закавказье. В известном смысле в регионе начинается политическая игра, формируется «новая сила», основу которой могут составить Россия, Турция, Франция, Азербайджан, Армения и даже Иран. США и их партнеры — Румыния и Болгария при возможном участии Украины и Грузии, находятся по другую сторону баррикад. Если же говорить о перспективах карабахского урегулирования через механизм МГ ОБСЕ, то вернуться к прежней переговорной повестке будет сложно из-за изменившегося статус-кво. Хотя Франция, принимавшая участие в консультациях по подготовке соглашения 10 ноября 2020 года о прекращении карабахской войны, официально не выставляет новых аргументов, кроме необходимости возобновления работы группы сопредседателей. Она также не будет стремиться к «обнулению» мирного соглашения, а для того хотя бы внешне, на данном этапе формально, будет поднимать в рамках МГ ОБСЕ вопрос о статусе Нагорного Карабаха, что не вводит ее в зону противоречий с решениями Европарламента, который 20 января принял резолюцию, согласно которой «прочное урегулирование нагорно-карабахского конфликта еще не найдено».

Так что пока Париж в Закавказье пытается усидеть на двух стульях. С одной стороны, ощущается довольно сильное давление армянской диаспоры во Франции, следствием чего стали решения французского правительства по карабахскому вопросу. С другой стороны, Париж не хочет потерять привлекательного, в том числе в финансовом плане, партнера в лице Азербайджана. Будет ждать, что будет дальше.