19 января 2021 года губернатор Архангельской области Александр Цыбульский встретился в Москве с министром по развитию Дальнего Востока и Арктики Сергеем Чекунковым. Речь шла о программе развития Архангельска, а в широком смысле всей Архангельской области.
На проблемы, характерные для всей Арктики, — отток населения, высокие производственные затраты, низкая оплата труда на единицу производимого ВВП, практически полная гибель сельского хозяйства в регионе наслоились и особые проблемы — особо низкая бюджетная обеспеченность, высокий уровень протестных настроений.
Становится ясно, что возможностей традиционных лесной и кораблестроительных отраслей, несмотря на их успешность, не хватает для изменения ситуации к лучшему. Местная общественность и федеральные эксперты считают, что проблема связана с низким уровнем областного менеджмента, накопившимися за десятилетия ошибками. Министерство по развитию Дальнего Востока и Арктики считает местными драйверами роста Северный Арктический и Северный государственный медицинский университеты и предлагает специализировать регион на образовании и науке. В ближайшие два-три месяца министр С. Чекунков обещал посетить Архангельскую область, чтобы согласовать планы с областной властью.
В каком направлении должна в XXI веке двинуться Архангельская область ИА REGNUM поинтересовалось у Дмитрия Яскорского, бывшего главного архитектора Архангельской области, сейчас главного архитектора Михайло-Архангельского кафедрального собора в Архангельске.
Дмитрий Яскорский, главный архитектор Михайло-Архангельского кафедрального собора в Архангельске
Владимир Станулевич: Каким Вы видите будущее городов Русской Арктики?
Дмитрий Яскорский: Ответить на этот вопрос непросто, Арктическая зона России заведомо неблагоприятная среда для расселения по сравнению со Средней полосой и Югом России. Люди жили здесь очень давно, памятники неолита тому подтверждение. Особенности климата сыграли не последнюю роль в заселении Севера. Поэтому активное и массовое заселение Арктики началось относительно истории Руси не так давно. Даже монгольское нашествие и трёхсотлетнее иго не подвигло к массовой миграции на Север. Как и при Иване Грозном и Петре Первом Север был востребован как логистический центр общения с внешним миром. Индустриальный рывок первых пятилеток создал всероссийскую лесопилку (Архангельский регион, Карелия, Вологда), массовую рыбодобычу и рыбопереработку, добычу руды дорогих и редких цветных металлов (Мурманск), каменного угля (Коми) и т. д. Исторические промыслы тоже играли важную роль для страны, какие-то из них, с возникновением масштабных месторождений на юге страны, ушли в прошлое (например, солеварение).
Оценивать ресурсный потенциал предыдущих веков, по моему мнению, можно как ресурс в основном сырьевой. И от этого наследия Север так и не избавился. Да, никуда не уйдет Северный флот, никуда не денется Центральный испытательный полигон на Новой Земле, Центр атомного судостроения в Северодвинске и наш космодром «Плесецк». Эти стратегические для страны центры нашего оборонного потенциала и обслуживающие их города и поселки будут жить и развиваться. На них всегда будет направлено внимание федеральной власти.
Достанется ли такое внимание и остальным городам, историческим и новым поселениям? Считаю, что подобные ожидания беспочвенны. Арктическим регионам надо избавиться от иллюзий, что у федеральной власти найдутся ресурсы, и что их проблемы войдут в перечень глобальных вызовов, на которые государство будет несомненно отвечать. Предпринимаются организационные шаги, как, например, появление «объединённого с Арктикой» федерального министерства по делам Дальнего Востока. Это сигнал, что о нас, северянах, в Москве помнят.
Владимир Станулевич: В чем проблема? Роль личности в истории?
Дмитрий Яскорский: Будет ли толк, зависит во многом от руководителя Минвостокразвития РФ и от личности архангельского губернатора. Роль личности для Севера абсолютно определяющий фактор. Таких примеров здесь несть числа. На федеральном уровне за последние двадцать лет много раз предпринимались попытки создания программ развития Арктики. Не буду их перечислять. Они закончились ничтожным результатом. У Центра всегда были причины секвестирования этих проектов.
Владимир Станулевич: Есть ли позитив, или все беспросветно мрачно?
Дмитрий Яскорский: Да, позитивные изменения есть. Например, это завершение строительства многострадального газопровода, протянутого с юга до Архангельска. Это позволило перевести грязную и дорогую угольную и мазутную энергетику на газ, создало для предприятий равные условия по энергетике в сравнении с центром страны. Огромные вливания сделаны в федеральную трассу М8 и в региональные дороги, там еще очень много работы, но логистика улучшилась и это важная предпосылка для роста. Еще одна логистическая магистраль федерального значения остается на бумаге — достройка железной дороги от Пермского края до Архангельска. Эта дорога позволит активно включить экспортный потенциал Западной Сибири и осваивать потенциал этой части страны.
Так есть ли будущее у северных городов? У меня однозначного ответа нет. В оптимистичном варианте будет, если в регионе возьмутся за системную перестройку экономики. Нельзя дальше тешить себя надеждами на то, что можно дальше развиваться за счет традиционных производственных комплексов. Эти ресурсы либо исчерпаны, либо логистика создаст у них неконкурентную себестоимость продукции.
Владимир Станулевич: Что нужно для развития?
Дмитрий Яскорский: Люди живут в городах, где есть интересная и хорошо оплачиваемая работа, достойные социальные условия, возможно развитие личности. Для малых исторических городов плюс возможности развивать культурный и туристический потенциал. Для крупных городов Арктики задача номер один — создание условий для прекращения массового оттока населения в более привлекательные регионы. На решение этой стратегической задачи должны быть направлены все усилия региональной и федеральной власти. Во главе угла — грамотная и рациональная система расселения, создание системы опорных поселений, где бюджеты всех уровней создадут нормальные условия для жизни.
И, конечно, создание налоговых и экономических преференций и их «раскрутка» на федеральном уровне — чтобы на месте заброшенных промышленных территорий появились новые предприятия — работающие не на создание полуфабрикатов, а на выпуск конечных продуктов. Кадровый потенциал — пока еще имеющийся — позволяет Архангельской области заняться производством продукции химической промышленности, выпуском с помощью местных месторождений стройматериалов — от минеральных плит до качественного керамического кирпича. Очень перспективно развитие фармацевтической промышленности и производство наукоемкой продукции, от сборки автотехники до различных гаджетов.
Русский Север неоднороден, регионы очень отличаются, объединяет их только мороз и Ледовитый океан. Одинаковых рецептов выживания и развития не может быть.
Владимир Станулевич: Напомните, пожалуйста, попытки завести в Архангельскую область новое промышленное производство?
Дмитрий Яскорский: В Архангельской области попытки завести сюда новое промышленное производство предпринимались. Так, в начале XXI века после строительства газопровода была идея по строительству в Архангельске метанолового завода — крайне востребованного продукта на мировом рынке. Дело дошло до ТЭО и выбора площадки, требовалась реконструкция порта, и ведомственная разобщенность остановила проект — при равнодушии региональной власти. Была попытка строительства завода по производству качественного керамического кирпича. Завод был закуплен в Австрии и пролежал в ящиках два десятка лет. Проект начали под обещание газопровода — на мазутной энергетике кирпич был бы золотым. Когда газопровод спустя много лет построили, завод безнадежно устарел… Были и другие попытки — типа создания производства труб для магистральных трубопроводов. Сейчас развернуто производство из древесных отходов пеллетов. Как долго оно будет успешным покажет время, ведь конечный продукт дорог…
Посмотрите на позитивные примеры наших соседей в центре и на Северо-Западе России, где нет сырьевых ресурсов, но за последние 20 лет созданы сотни наукоемких передовых предприятий — Ленинградская, Вологодская области, Калуга, Кострома, Белгород, Ярославль. За этими примерами стоит очень важная, системная работа органов власти этих регионов.
Архангельская область поддерживает партнерские отношения с Китаем, может поможем нашим китайским друзьям с отверточной сборкой их смартфонов? Строим успешно атомные субмарины, может и эту высоту возьмем? У меня есть надежда, что если власть возьмет такой курс, и наша общественность будет помогать, то будущее у северных городов есть. Действовать надо немедленно. В этом Вас убеждает динамика численности населения Русского Севера. Если продолжать нынешний курс, то в следующем веке их уже не будет — города не живут без людей.
Надежда на то, что города Севера — не все, но многие, останутся, еще есть — пока есть люди, которые берут инициативу на себя и создают новые предприятия. Уже не первый год работает малое предприятие, делающее уникальные машины для рубки и вывоза леса. Местные «кулибины» объединили верхнюю часть шведского комбайна «Харвестер» с гусеничной ходовой частью. При всей уникальной проходимости шведской машины на колесном ходу, она проигрывает широкой гусенице. «Кулибины» смогли убедить западных партнеров в этой идее и начали производство в ограниченном масштабе. Оказалось, у нас есть перспективы производства разнообразной техники, в которой нуждается Север!
Комментарии читателей (0):