«Зелёное» углеродное ограбление России, или О чём умолчал Чубайс

Российским компаниям придется платить углеродный налог в европейскую казну из-за ошибки российских властей. Об этом заявил спецпредставитель президента России по связям с международными организациями для достижения целей устойчивого развития Анатолий Чубайс:

«В моем понимании власть проявила беспомощность, слабость и допустила грубейшую ошибку, в результате которой не было сделано ничего. Итог — ЕС вводит трансграничный углеродный налог, и российский бизнес будет платить. Будет платить. Только платить будет не своему правительству, а чужому. Ошибка власти, когда то, что можно и нужно было коммерциализировать, власть не смогла коммерциализировать», — сказал Чубайс на Гайдаровском форуме.

Читая подобные заявления, невольно вспоминается введение арендной платы за дождь, за ливень с громом и молнией, за снег и за град хозяйками воздуха в своём имении графинями Вишнями из сказки Джанни Родари «Приключения Чиполлино».

Во-первых, с какого перепуга экспортеры должны платить пошлины на импорт, устанавливаемые странами-импортерами? Это что-то новое во внешнеторговом регулировании. В существующей практике ВТО импортер, а не экспортер, уплачивает пошлину своему государству или государству-экспортеру.

Касательно пограничного углеродного налога, страны ЕС фактически ввели его с 2013 года на второй период Киотского протокола (2013−2020 гг.). То есть практически в странах ЕС этот налог за сжигание импортируемых угля, углеводородов и другой углеродоемкой продукции уже действует 7 лет, и на его введение в странах ЕС Россия и её экспортеры не реагировали, в то время как страны Центральной и Восточной Европы, члены ЕС, активно выбивали себе привилегии в этом процессе.

Подобным образом странами ЕС в 2013 году введен углеродный налог на международные авиаперевозки на территории стран ЕС. Также подобный налог принят в ИКАО, хотя Россия и Китай были против.

Вообще говоря, политическое решение стран ЕС о введении пограничного углеродного налога на импорт нанесет ущерб конкурентоспособности на мировых рынках в первую очередь европейским компаниям из-за удорожания сырья на внутренних рынках стран ЕС. Именно с этим фактом столкнулись страны ЕС, введя с 2013 года углеродные налоги на внутренних рынках. Если они им в тягость, то пусть отменят, а не принуждают другие страны «наступать на те же грабли».

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 29.03.21   РАН: Россия – за климатическую справедливость
• 24.03.21   Углеродные мошенники против энергетической стратегии России. Часть 1
• 19.03.21   Закон о парниковых газах разработан в интересах климатических мошенников
• 26.02.21   Ветряки накрылись лопастью

Введение подобных налогов в странах ЕС противоречит правилам ВТО. Но тогда Анатолий Чубайс молчал. Мало того, он ранее активно лоббировал и ратификацию Россией Киотского протокола (КП), и ратификацию Парижского климатического соглашения (ПКС).

Оппоненты А. Чубайса в РСПП и вчера, и сегодня выступают против введения углеродного налога, но поддерживали Киотский протокол и согласились на ратификацию ПКС. Ряд представителей власти также настаивали на ратификации ПКС, убаюкивая всех якобы отсутствием рисков, и вот «как всегда»… Именно ПКС как международное соглашение создает возможность введения углеродного налога в качестве механизма экологического регулирования внешнеторговой деятельности.

Заявление Анатолия Чубайса становится ещё более занимательным, если вспомнить тот факт, что именно он первым в России в 2001 году создал Энергетический углеродный фонд РАО ЕС для капитализации углеродных активов РАО ЕС. Однако до настоящего времени не известно, где же эти активы? Так что, с одной стороны, обвиняя власти РФ в бездействии, Анатолию Чубайсу следует сначала в зеркало посмотреть. С другой стороны, бездействие властей по защите экономики страны от внешнего углеродного протекционизма практически оплачено через наши госкомпании (по постановлению правительства РФ от 15.09.2011 №780) в рамках реализации проектов по статье 6 Киотского протокола, без создания национальной системы регулирования оборота прав на выбросы, и продолжается уже более 20 лет. В первой половине 2000-х годов Европейский союз сверх того специально выделил €11 млн на ратификацию КП Россией, а также грант в €80 млн в рамках программы ТАСИС.

Во-вторых, независимо от действительных причин изменения климата, углеродный налог для стран ЕС — вынужденная мера, так как объемы их выбросов парниковых газов в несколько раз превышают объемы их поглощения территориями их юрисдикции. Подобное положение в этих странах нарушает нормы Устава ООН и принципы международного права, зафиксированные в принятых Декларациях ООН в Стокгольме (1972 г.) и Рио-де-Жанейро (1992 г.). Именно Киотский протокол и Парижское климатическое соглашение спасают Евросоюз от выполнения этих базовых принципов. Именно об этом говорила Грета Тунберг, обвиняя сильных мира сего в неспособности решать глобальные экологические проблемы. Появление этой девочки из Швеции напоминает об убийстве шведского премьер-министра Улофа Пальме, который разрабатывал эти базовые принципы ООН и, видимо, слишком активно пропагандировал их на международном уровне.

В России в целом объемы поглощения парниковых газов в несколько раз превышают объемы их выбросов. То есть Россия никогда не нарушала и, можно быть уверенным, в ближайшие десятилетия не будет и не сможет нарушать нормы Устава ООН и принципы международного права своим балансом выбросов и поглощения парниковых газов, независимо от проблемы изменения климата. Так что необходимость введения в России углеродного налога объективно отсутствует. Также отсутствует и лоббируемая воспитанниками Анатолия Чубайса необходимость увеличения цен на энергоресурсы на внутреннем рынке в конкретных условиях российской экономики, направленной на экспорт энергоресурсов. В целом процессы введения углеродного налога и повышения цен на энергоресурсы на внутреннем рынке стратегически направлены на подавление российской экономики и выгодны нашим международным конкурентам. При этом необходимо напомнить, что в России ещё и самый холодный климат.

Заявления наших функционеров на международных площадках, подобные заявлению Чубайса, — это, с моей точки зрения, проявления механизмов внешнего управления рядом отраслей российской экономики, сложившихся за последние десятилетия.

Анатолий Чубайс в роли представителя России на международных площадках, который занимается лоббированием механизмов внешнего экологического протекционизма и подавления экономики России, отнюдь не одинок — у него есть как предшественники, так и последователи. Но рассказу о них уместно посвятить отдельную статью.

Итак, в 2001 году при создании Энергетического углеродного фонда (ЭУФ) РАО ЕЭС Анатолий Чубайс игнорировал необходимость разработки национальной системы регулирования выбросов парниковых газов (ПГ) в России. ЭУФ РАО ЕЭС провел инвентаризацию выбросов по всем энергосистемам России. Результаты этой инвентаризации выбросов ПГ российских энергосистем оказались у представителей Японии, которые обещали РАО ЕЭС углеродные кредиты на достижение результатов сокращения выбросов. Об итогах этой истории можно судить по ответу А. Б. Чубайса на вопрос, заданный на одном из уральских заводов спустя несколько лет. На просьбу одного из директоров заводов включить его в схему получения иностранных углеродных кредитов ЭУФ РАО ЕЭС, Чубайс ответил:

«Мы продали сокращения выбросов на 500 млн тонн, но не получили за это ни рубля».

Возникает естественный вопрос: если продали, то, как в песне поется, «где деньги, Зин?»

О претензиях к правительству относительно коммерциализации и бездействия властей, которые сегодня так беспокоят Анатолия Чубайса, говорилось ещё в начале 2000 годов его советником А. Ханыковым на конференции по углеродному регулированию в рамках Киотского протокола, проходившей в Президент-отеле в Москве.

Представители РСПП, как ранее, так и сегодня, категорически против установления квот на выбросы ПГ и введения углеродного налога за их превышение. Но эти же господа выступают за коммерческую реализацию результатов проектов сокращения выбросов парниковых газов субъектами хозяйственной деятельности России. А кто им мешает? Автором сих строк под редакцией А. И. Бедрицкого ещё в 2001 году был подготовлен нормативный документ «Порядок централизованного учета документов о выбросах и стоках парниковых газов и результатов климатических проектов, снижающих антропогенные выбросы или увеличивающих стоки парниковых газов субъектами хозяйственной деятельности, осуществляющими свою деятельность на территории Российской Федерации» (Приказ Росгидромета от 2.03.2001 №40. Зарегистрирован Минюстом РФ 21.05.2001, №2719). Этот приказ и сегодня действующий.

Господа из РСПП, регистрируйте свои объемы выбросов парниковых газов, регистрируйте результаты сокращения выбросов (РСВ) по реализованным проектам и торгуйте этими результатами. Вам никто не мешает продавать РСВ хоть по евро за тонну, хоть по 30 евро. Но, в отсутствие национальной системы регулирования, в России РСВ никому не нужны. И главное, они не нужны и иностранным покупателям, потому что в рамках Киотского протокола товаром на углеродном рынке среди стран Приложения 1 РКИК являются не РСВ, а права на выбросы (квоты, или по тексту КП — «установленное количество»), стоимость которых сегодня в России составляет свыше $1000 за тонну, а в странах ЕС — свыше $3500 (по объему ВВП по паритету покупательной способности, создаваемого на одну тонну выбросов). Именно поэтому в странах ЕС запрещено продавать права на выбросы по цене себестоимости РСВ странам — не членам ЕС. И это логично с точки зрения соблюдения экономических интересов стран ЕС. Зачем продавать право на тонну выбросов по цене себестоимости РСВ пусть даже по $30, когда можно при использовании этих прав создавать ВВП на сумму $3500.

А Минэкономразвития РФ с 2003 года, несмотря на поручение правительственной Межведомственной комиссии по проблемам изменения климата, саботирует разработку Закона о порядке регулирования прав на выбросы, в соответствии с которым необходимо установить порядок конвертации РСВ в права на выбросы, порядок ценообразования прав на выбросы и стоимости РСВ. Вместо этого закона в Правительстве России гуляет термин «углеродные единицы», которым климатические аферисты из МЭР, ФОИВ, Сбербанка и ряда НПО, в том числе РСПП и Деловой России, прикрывают разную правовую и экономическую сущность РСВ и прав на выбросы парниковых газов (квот).

В рамках первого периода Киотского протокола у России была возможность продажи прав на выбросы (квот), в связи с их неиспользованием в полном размере. Но в рамках ПКС эти возможности закрыты ещё в 2012 году Дохийской поправкой к Киотскому протоколу.

В соответствии с требованием Киотского протокола, Дохийскую поправку в сентябре 2020 года ратифицировали три четверти стран (144 страны) Сторон РКИК и КП, и она вступила в силу в декабре 2020 года. Россия подписала решение РКИК в Париже, одним из пунктов которого странам-участницам предписывается ускоренная ратификация Дохийской поправки. Представители России не возражали против данного пункта. Таким образом, в рамках Парижского соглашения как продолжения РКИК, КП и Дохийской поправки к КП, России необходимо соблюдать уровень выбросов парниковых газов до 2020 года и после не более 57% от уровня 1990 года. Вполне определенные функционеры из нашей делегации на переговорах морочат мозги нашим корпорациям из РСПП, что, как только будут приняты правила 6 статьи ПКС, у России появится возможность продавать права на выбросы парниковых газов по проектам, сокращающим выбросы парниковых газов в России. И вот уже А. Чубайс ринулся в ВЭБ РФ создавать проектный офис под это направление. Господа, продавать-то уже нечего. С помощью Дохийской поправки к Киотскому протоколу и Парижскому соглашению Россию превратили в покупателя прав на выбросы парниковых газов. Так для этого соглашались с решениями РКИК и ПКС в 2015 году в Париже?

В продолжение вышеизложенного «климатического» процесса, действующий спецпредставитель президента РФ по климату Руслан Эдельгериев инициировал Указ Президента РФ 04.11.2020 №666 «О сокращении выбросов парниковых газов» с поручением правительству РФ обеспечить до 2030 года объем выбросов в размере 70% от уровня 1990 года. Но в России законодательно установлено ограничение прав на выбросы парниковых газов на уровне 1990 года в объеме чуть выше 3 млрд тонн в год Законом о ратификации Киотского протокола. И правительство не вправе ограничивать законодательно установленный объем прав на выбросы, как и то, что правительству РФ никто законодательно не передавал полномочия по регулированию объема прав на выбросы на территории РФ.

Возникает вопрос к руководству РФ: вы осознаете, что подписываете и ратифицируете? Страны ЕС объявили о намерениях привести свои балансы выбросов и поглощения к равновесному (нейтральному) состоянию к 2030−2050 годам. Китай — к 2060 году. В России, даже по минимальным оценкам, превышение объемов поглощения над объемами выбросов составляет свыше 4 млрд тонн в эквиваленте СО₂. Но министр МЭР соглашается с данными по поглотительному ресурсу России, заниженному более чем в 20 раз по «рекомендациям» МГЭИК. Зачем МПР эти «рекомендации» навязывает нашим регионам?

С одной стороны, со своим более чем равновесным балансом, который упорно страны ЕС не хотят признавать, зачем России брать на себя обязательства по сокращению выбросов?

С другой стороны, существуют два основных вопроса, ответы на которые более 25 лет скрываются в России и которые позволяют понять шулерство в России вокруг углеродного регулирования. Первый вопрос — кому принадлежат права на выбросы парниковых газов и второй — сколько стоят эти права?

Согласно Конституции РФ, права на выбросы парниковых газов, соразмерные объемам поглотительного ресурса территорий юрисдикции страны, как природный ресурс принадлежат гражданам России.

В конце 1990 годов в одной из иностранных разработок систем регулирования выбросов парниковых газов для стран рассматривался механизм, когда объем прав на выбросы страны распределялся между гражданами. А предприятия, которым нужны эти права для производства энергии или выпуска каких либо товаров, выкупали эти права у граждан в объеме своих фактических выбросов парниковых газов. Подобный подход вытекает из системы рентных платежей гражданам за пользование природными ресурсами, которые существуют в ряде стран. Если распределить права на выбросы парниковых газов среди граждан России, то каждому гражданину достанется минимальный объем прав на выбросы в размере около 38 тонн СО₂-эквивалента в год. Допустим, что половину мы выделим нашим союзникам, армии, флоту и другим госструктурам. Тогда каждому гражданину останутся права на выбросы парниковых газов в размере 19 тонн в год. В России на одну тонну выбросов парниковых газов создается ВВП в размере около $1000. Для примера, в США создается ВВП — около $4000 на одну тонну выбросов, а в странах ЕС — около $3500.

Таким образом, каждый гражданин России получит в свое распоряжение объем прав на выбросы в размере 19 тонн в год стоимостью $19 000 в год! Гражданин может потратить эти права на собственное потребление в виде использования энергоресурсов, транспорта, товаров и объектов недвижимости, а также использовать их в своем бизнесе или продать эти права на национальном рынке тем, кому эти права необходимы для покрытия выбросов в своей предпринимательской, хозяйственной и потребительской деятельности.

Вышеописанный механизм построения национальной системы регулирования парниковых газов приведен в качестве примера для осознания стоимости российского углеродного ресурса, с использованием которого нам в течение 30-летнего переговорного «климатического» процесса морочат голову различные климатические функционеры, «прихватизируя» права наших граждан и торгуя ими на международных переговорах, прикрываясь заботой об изменении климата.

Представляется, что руководство страны и далее решило играть в кошки-мышки и с гражданами и с другими странами и потому запускает в этот процесс Анатолия Чубайса. Зная его «заслуги» перед экономикой и гражданами России, можно полагать, что он будет всячески способствовать обложению экономики и граждан России (страны — экологического донора) пограничным углеродным налогом, но также будет лоббировать и введение глобального углеродного налога, в соответствии с намерениями администрации нового президента Джо Байдена и под руководством бывшего президента США Барака Обамы.

Вообще, показательна практика, что бывшие лидеры США (Барак Обама), Великобритании (Тони Блэр), Германии (Генрих Шредер), Франции (Жак Ширак) и ряда других стран после своих отставок становятся проводниками зеленого углеродного бизнеса. На Гайдаровском форуме 2020 года на дискуссии, состоявшейся в ходе «Климатического завтрака», западными представителями была озвучена доходность «зеленого» бизнеса в размере $15 на один вложенный, то есть 1500%. Но разве это Реально? Ещё как! Давайте прикинем доходность «углеродного» бизнеса наших климатических остапов бендеров: российские права на выбросы стоимостью $1000 долларов за тонну продаются по себестоимости РСВ, то есть по $30 за тонну сокращенных выбросов. Это позволяет покупателю — странам ЕС — создавать ВВП стоимостью $3500 на тонну выбросов.

При подобной доходности транснациональный «зеленый» бизнес сметет любое правительство, которое будет ему препятствовать, и судьба Дональда Трампа — яркий тому пример. Анализ цветных революций в странах бывшего СССР также показывает значительную активность зеленого «углеродного» бизнеса на стадиях подготовки этих революций.

И вполне вероятно, что опыт приватизации в России 1990 годов, опыт продажи сокращения выбросов парниковых газов без получения денег, а также освоение бюджетных средств, направленных в Роснано, поможет на новом поприще А. Б. Чубайсу поддержать процесс «устойчивого» развала экономики, реализации в России внешних механизмов управления и недобросовестной углеродной конкуренции со стороны других стран.

Реализацию ископаемых природных ресурсов России на внешних рынках освоили, осталось теперь аналогичным образом освоить и экологические «углеродные» ресурсы окружающей среды территорий России, которые пока ещё не проданы. Но очень похоже на то, что наша элита торопится их продать, но не с пользой для экономики и граждан России, а чтобы снять санкции и спасти свои активы, вывезенные ранее из России в оффшорные зоны.

Как говорил «друг» России Збигнев Бжезинский, общаясь с нашими учеными по проблеме ПРО, что он «не видит ни одного случая, в котором Россия могла бы прибегнуть к своему ядерному потенциалу, пока в американских банках лежит $500 млрд, принадлежащих российской элите», а потом добавил:

«Вы ещё разберитесь, чья это элита — ваша или уже наша. Эта элита никак не связывает свою судьбу с судьбой России. У них деньги уже там, дети уже там».

Осознает ли это руководство страны, продолжая бездействовать и дальше играть с международными и российскими шулерами в климатические, экологические и углеродные игры?