Термин «западнорусизм» относительно новый. Его впервые использовал белорусский националист Александр Цвикевич, давая название массовому определению белорусов себя русскими. Естественно, что националист Цвикевич не мог положительно относиться к этому. Однако термин «западнорусизм» не был придуман Цвикевичем из ничего. Ранее в отношении региона широко бытовали термины «Западная Русь» и «Западная Россия», в отношении жителей региона использовался термин «западнорусы», активно использовалось прилагательное «западнорусский».
Западнорусизм как исторические и культурное явление появился достаточно давно. Точную дату его зарождения назвать сложно. Можно указать лишь на то, что толчком к его формированию послужила прозападная политика великих князей литовских. Великое княжество Литовское, несмотря на происходящую из балтов правящую династию, по своей сути было осколком древнерусского цивилизационного пространства. Государственный язык, законодательство, конфессиональная принадлежность большинства населения и прочие признаки роднили ВКЛ с рядом других княжеств, образовавшихся на пространстве распавшейся Руси.
Литовское княжество было достаточно сильным и боролось за право собирания русских земель. Это говорит о том, что оно воспринимало себя как русское государство, которое было вправе собирать остальные русские земли. Но собирание земель оказалось более удачным для Великого княжества Московского. После победы московского князя на Куликовом поле литовский правитель Ягайло понял, что инициатива сбора русских земель перешла к Москве окончательно. Ягайло обратил свой взор на Запад, в Польшу, где появилась вакансия короля. В итоге он занял польский трон под именем Владислава II Ягелло, совмещая его на первых порах с литовским троном, крестил остававшихся язычниками балтов и впустил в Литовскую Русь польское влияние. Видимо, именно по причине формирования противодействия западному влиянию и зародилось то явление, которое намного позже получило название западнорусизма.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Западнорусизм не являлся и не является вариантом этнической идентичности. Он представлял собой идентичность культурную или цивилизационную. Люди ощущали себя представителями конкретной культурно-цивилизационной системы и отличали себя в рамках этой системы от других, даже проживающих в одном государстве с ними. В 1569 г. Польша и Литва соединились в одно государство — Первую Речь Посполитую, которую иногда называли просто Польша. Для западнорусизма эта эпоха была временем испытаний. В 1596 г. была заключена Брестская церковная уния, православная церковь была запрещена, а православные верующие без их согласия переведены в унию. Но и уния не смогла окончательно поменять массовые представления людей о себе.
В конце XIX в. западнорусские взгляды разделялись подавляющим большинством белорусского населения. Как минимум 75% белорусов придерживались мнения о том, что они русские. При этом стоит еще раз напомнить, что западнорусизм не является этнической идентичностью, эта идентичность более широкая, выходящая за рамки узкоэтнических представлений. Некоторые современные исследователи предполагают, что западнорусизм был формой белорусского национального движения.
В XIX в. начала активно формироваться западнорусская интеллектуальная элита, ее расцвет пришелся на вторую половину XIX — начало ХХ в. Необходимо подчеркнуть, что достаточно большое количество представителей западнорусской элиты было не просто интеллектуалами-публицистами, а серьезными учеными. Например, доктор богословия Михаил Коялович, доктор славянско-русской филологии Петр Бессонов, профессор Алексей Сапунов, академик Санкт-Петербургской и Чешской академий наук Евфимий Карский, член-корреспондент Санкт-Петербургской академии наук Константин Харлампович и другие. Интеллектуальное оформление западнорусизма произошло очень поздно, ведь он начал формироваться в конце XIV в., но XIX в. породил целую плеяду выдающихся ученых-западнорусов. Помимо ученых в интеллектуальном западнорусском движении принимали активное участие публицисты, писатели и множество простых людей.
Несмотря на массовое распространение, западнорусизм не создал до революции каких-либо политических партий. По-видимому, западнорусским активистам это было ни к чему, т.к. массовое явление не требовало защиты себя от конкурирующих идентичностей. Политически активные западнорусы, если желали, вступали в общероссийские партии, например, в «Союз 17 октября».
Лишь Февральская революция стимулировала создание западнорусских политических сил, готовых участвовать в партийной борьбе. Но этим партиям не суждено было развиться. Октябрь 1917 года поставил крест на западнорусских политических объединениях, потому что западнорусизм не слишком соответствовал идеалам большевизма.
Западнорусов начали выдавливать из учебных и научных учреждений. Большевики ориентировались на создание новых наций, поэтому заявления о триедином русском народе оказались идеологически неприемлемыми. Большевистская национальная идея противоречила взглядам западнорусов. Западнорусизм вынужден был уйти в подполье, хотя вплоть до конца 20-х годов в СССР можно было еще встретить западнорусские исследования — например, труды академика Карского. Западнорусизм все менее проявлялся в публичном дискурсе, постепенно сходя к интеллектуальному молчанию. В СССР слова о триедином русском народе рассматривались как пережиток старого режима. Но Великая Отечественная война вынудила советскую власть вспомнить о русском народе не только в узкоэтническом, великорусском смысле, но и в более широком. Представления о войне как о противостоянии русских с немцами куда более эффективно воспринимались простым народом, чем заявления о борьбе рабоче-крестьянского государства с капиталистами. Да и многие деятели белорусского национализма по привычке, выработанной в Первую мировую войну, симпатизировали и даже служили немцам. После войны к белорусскому национализму советская власть логично отнеслась настороженно, но это не значит, что западнорусизм смог поднять голову. Национальная политика большевиков не менялась по сути. Тем не менее крестьяне в белорусских деревнях продолжали называть себя русскими, отчасти связывая свою русскость с исповедованием православия, отчасти с традиционными, пришедшими от предков, представлениями о себе.
Только с началом перестройки западнорусизм смог начать проявляться открыто. Как и любая широкая идея, он имеет различные направления — от либерального до консервативного. Но все эти направления всё же существуют в пределах определенного набора представлений, что и позволяет говорить об их совокупности как о западнорусизме. Но, как и до революции, западнорусизм не оформился в политическое движение. Не оформился он даже в официальные общественные организации.
Естественно, западнорусизм раздражает националистов. Но в своем раздражении националисты даже не пытаются понять суть западнорусизма. Например, они утверждают, что западнорусизм и коммунизм чуть ли не одно и то же. Или что западнорусизм использует советские символы. Но западнорусизм появился раньше большевизма, поэтому он не использует советские символы, а вот белорусский национализм как раз живет на остатках национальной политики большевиков. Например, некоторые персонажи белорусского националистического пантеона укоренились как белорусские герои именно благодаря советской власти. Вспомнить хотя бы польского повстанца Константина Калиновского, который именно в советский период окончательно превратился в «белоруса Кастуся».
Националисты также уверены, что западнорусизм уничтожает белорусскую специфику и унифицирует белорусов с великорусами. Но западнорусизм именно потому и западнорусизм, а не великорусизм, что он не унифицирует, а говорит о ряде отличий. Правда, эти отличия западнорусизм не абсолютизирует. Западнорусы понимают, что на пространстве, которое теперь называется постсоветским, достаточно много общего — общность культурных установок, происхождения, мировосприятия и прочего. И эта общность намного важнее и более укоренена, чем националистический дискурс о различиях. Если западнорусы видят триединый русский народ или три народа на общерусской основе, значит, они не требуют унификации. Более того, именно западнорус Карский стоял у истоков науки, получившей название белорусоведение. Карский называл себя природным белорусом, но до конца жизни был уверен в триединстве русского народа.
Белорусский художник Михаил Савицкий любил пересказывать в своем изложении высказывание философа Николая Лосского. У Савицкого оно звучало так: «Вся история белорусов — это история борьбы белорусов за свою русскость». По опросам не слишком благожелательно настроенного к русскости Независимого института социально-экономических и политических исследований с офисом в Вильнюсе, продолжительное время, вплоть до 2016 г. (после этого времени опросы не проводились) ¾ опрошенных белорусов заявляли, что русские, белорусы и украинцы представляют собой один народ.
Так что западнорусизм достаточно широко распространен в белорусском обществе, но он не структурирован и не институализирован. Более того, простые люди часто даже не слышали слова «западнорусизм», будучи уверенными, что их естественное мироощущение никак не называется, потому что для них оно существовало всегда.
Комментарии читателей (0):