Фермеры о вводимой маркировке молока: «не знаем, что делать — хоть вешайся»

Тотальная маркировка как источник ренты

В 2016—2017 годах правительство озаботилось борьбой с контрафактом и некачественными товарами. Одним из мотивов стал недопуск на рынок РФ продукции соседних стран. Выбрали путь постепенного введения маркировки всех произведенных в России товаров. Приняли закон № 487-ФЗ от 31 декабря 2017 года, запретивший продавать товары без кодов. Согласно ему к 2024 году маркировку введут на все группы товаров.

Сначала цифровые коды ввели на табачную, меховую и обувную продукции. Потом — на лекарства. С 1 июля 2019 года — на табачные изделия.

Сейчас очередь дошла до молока. Неочевидное по причине скоропортящегося товара решение обосновал Роспотребнадзор. Как писали «Известия», по его данным, «за 2018 год в службу поступило почти 5,9 тыс. уведомлений об обнаружении в обороте продукции, которая не соответствует требованиям техрегламентов. Из них большинство пришлось именно на молочную продукцию — 38,95% (почти 2,3 тыс. уведомлений). Ранее в Россельхознадзоре сообщали, что доля фальсификата среди молочных продуктов на российском рынке может достигать 20%». Несильный аргумент, если принимать во внимание, что большинство обращений сделано на основании пачки молока. Но решения все чаще принимаются без рассмотрения альтернатив и критики вносимых документов.

Маркировка «молочки» как эксперимент началась 15 июля 2019 года по Постановлению Правительства РФ № 836 от 29 июня 2019 г. С 20 января 2021 года наступит подготовительный, добровольный этап ее маркировки. С 1 июня 2021 года маркировка станет обязательной для мороженого и сыров. С 1 сентября 2021 года — для молочных товаров со сроком годности более 40 дней. С 1 декабря 2021 года — для молочных продуктов со сроком годности менее 40 дней. С 1 декабря 2022 года маркировка будет обязательна для фермеров, имеющих собственную розницу. С 1 декабря 2023 года вводится поэкземплярный учет для продукции со сроками хранения более 40 дней.

На все упаковки нанесут цифровой код Data Matrix, для чего производитель молока должен зарегистрироваться в системе «Честный Знак».

Маркировка не требуется молоку на розлив, творогу и сметане на развес.

Оператором всех изменений будут системы «Меркурий» и «Честный знак». Как пишут «Санкт-Петербургские ведомости», «в Национальном союзе производителей молока («Союзмолоко») подсчитали: за внедрение системы «Честный знак» отрасль должна будет платить Центру развития перспективных технологий суммарно около 20 миллиардов рублей в год. Это гораздо больше, чем вся государственная поддержка, предоставляемая молочникам».

Что хорошо «Меркурию», смертельно фермеру

Есть одно НО. Оборудование по маркировке недешево и требует модернизации производства. Постоянно находящимся на грани разорения мелким производителям молока маркировка станет смертным приговором, причем иногда в прямом смысле.

Евгения Толстикова, заместитель директора Шенкурского молочного завода: «Что на аппарат по маркировке надо всего лишь 150 тысяч, это ложь. Мы запрашивали коммерческие предложения изготовителей маркировочных аппаратов, цены того, что нам надо, начинаются с 3 млн и доходят до 6 млн. Кроме того, установка маркировки требует изменения нашей линии по розливу молока в соответствии с требованиями по хранению маркированного молока — расширения склада. В общем, вся эта затея тянет на 20 миллионов. Нам их взять неоткуда. Даже если бы мы могли поставить маркировку, у нас в деревне, где завод, нет интернета, без которого оборудование не установить. Нигде его нет, ни в одном здании. Есть основания отнести нашу деревню к труднодоступным поселениям, но пока этого нет, и будет ли сделано — неизвестно. На весь Шенкурский район таких поселений определено всего несколько. У нас 600 дойных коров, и если молокозавод закроется их придется пустить под нож. Я не знаю, что делать, хоть вешайся».

Чтобы фермеры не собрались разливать молоко без маркировки, статьей 15.12 КоАП РФ предусмотрены штрафы. Штраф за производство молока без кодов маркировки: для юрлиц — 50—100 тыс. рублей, для должностных лиц — 5—10 тыс. рублей. Штраф за продажу, хранение и перевозку без передачи сведений в систему маркировки: для юрлиц — 50—300 тыс. рублей, для должностных лиц — 5—10 тыс. рублей, для граждан — 2—4 тыс. рублей. У тех, кто пытается обойти требования, товар будет изъят.

Ответственность может быть как административной, так и уголовной — по статье 171.1 УК РФ. Стоимость немаркированной продукции может превысить крупный или особо крупный размер. Особо крупным считается стоимость товара более 1,5 млн рублей.

Мамикон Гекчан, заместитель председателя Общественной палаты Архангельской области: «К председателю Общественной палаты Архангельской области Юрию Сердюку по маркировке бутилированного молока обратилось региональное отделение партии Роста. Сердюк поручил мне провести встречу с фермерами. Лично я считаю молоко скоропортящимся продуктом первой необходимости, и опасность контрафакта, на что упирают сторонники маркировки, минимальна. Оператором системы «Меркурий» является Центр развития перспективных технологий, который принадлежит Алишеру Усманову, Александру Галицкому и госкорпорации «Ростех». Как пишут в интернете, оператор будет получать по 50 копеек с бутылки. Многие считают, что плата, как в случае с системой «Платон», в дальнейшем будет расти. Сейчас контроль качества ведется Россельхознадзором, и нет оснований считать, что молоко идет некачественное. Когда пройдет встреча, хочу прорваться к губернатору Александру Цыбульскому и сказать ему, что надо или убеждать депутатов Госдумы РФ от Архангельской области дополнить закон поправками о малом бизнесе, или оказать фермерам помощь на приобретение оборудования по маркировке».

М. Гекчан знает состояние областного бюджета, только что увеличившего дефицит еще на 5 млрд рублей, и предложение помочь в оплате оборудования наверняка нереально.

«Миллиардерам во власти и около надо быть скромнее»

Владимир Будейкин, архангельский фермер: «У меня чутье на всякие «подводные течения» в сельском хозяйстве, когда говорится одно, а цели — другие. Я занимался олениной и говорил с председателем оленеводческого кооператива из села Несь Ненецкого автономного округа Олегом Выучейским. Там норвежцы по программе Баренц-региона установили для ненцев теплые комфортабельные дома. Я сразу понял, что это такое устранение конкурента. Выучейский говорит, что бригадиры ему жалуются: «Наши сыновья нас не заменят, они уже с теплым туалетом живут, в чуме жить не хотят». Скандинавы очень жестко не пускали нашу оленину к себе, хотя наши цены были очень приемлемы.

И с маркировкой невооруженным глазом видны «подводные течения». Во-первых, сельским хозяйством в правительстве до последнего времени занимались весьма небедные люди. Например, бывший губернатор Краснодарского края, а потом министр сельского хозяйства Александр Ткачев. Он сейчас крупнейший землевладелец России, его фирма «Агрохолдинг» имеет 649 000 га ценой 69 млрд рублей. Закон о маркировке разрабатывался с его участием, и так получилось, что мешающие сельскохозяйственным олигархам средние и мелкие фермеры после принятия закона стали разоряться. Совпадение? Мы занимаем всего 10% рынка, но, видимо, мешаем, жадность, как известно, безгранична. Во-вторых, наше натуральное молоко настолько вкусное, что если человек его попробует, то начинает искать только его. А это минус молоку, разведенному из сухого молока, которое на полках торговых сетей. Наше мешает, его надо убрать. В-третьих, помните слова мэра Москвы Сергея Собянина, что производительность труда на селе в 5 раз ниже, чем в Москве, и что всем надо переехать в мегаполисы? Нужны дешевые рабочие руки и головы! В районах по паре фермеров, и они как-то держат людей, задают оптимизм. Они разорятся, и народ соберет вещи и уедет в города. Где станет пролетариатом, которому нечего терять, и это опасно для России. Если страна оказалась во враждебном окружении, и, как говорит президент Путин, надо сплотиться, то миллиардерам во власти и около надо быть скромнее, не озлоблять народ. Авторы закона о маркировке этого не понимают или считают что «прокатит».

Повышение эффективности обернется ростом социальной напряженности

Владимир Будейкин интуитивно чувствует опасность разорения фермеров и бегства активных людей из сел в города. Об опасности говорят и исследования мощных мусорных протестов в Архангельской области в 2019—2020 гг. Питательной средой и драйвером протеста, принявшего неожиданную для властей мощность, стали малые и средние предприниматели. В правление губернатора Игоря Орлова в ряде отраслей, в первую очередь лесопереработке и лесозаготовке, выросла экономическая эффективность. Она стала результатом организационных мероприятий, исключивших мелких предпринимателей из производственного цикла. Небольшие бизнесмены разорились или пошли в наемные работники с понижением в статусе и оплате труда.

Численность действующих ИП (включая НАО) в сельском хозяйстве, охоте и лесном хозяйстве в 2009 году составляла 1131 человека, в 2016 — 760 человек. В 2008 году в этой сфере экономики действовало 164 малых предприятий, в 2016 — 86. О соотношении поданных на регистрацию и ликвидацию малых сельхозпредприятий в городе Архангельске данных нет, но в целом малых предприятий на ликвидацию в 2016 году подано около 1700, на регистрацию — менее 500.

Результат повышения эффективности в любой отрасли, в том числе сельском хозяйстве — резкий рост социальной напряженности. Но «эффективных менеджеров» это как-то не тревожит. А зря!