Одной из главных задач политики на Дальнем Востоке стала консолидация революционного движения в регионе, которое объективно выступало в качестве союзника РСФСР. 21 января — 2 февраля 1922 г. в Петрограде и Москве прошел Первый съезд революционных организаций Дальнего Востока. На нем присутствовали представители разных провинций Китая, включая представителей Гоминьдана. Она была названа национально-революционной партией Китая, не коммунистической, но солидарной с Коминтерном в борьбе против империализма. Редактор коммунистической газеты Чен-По в своем выступлении назвал эту партию самой революционной из тех, которые представляют «третье сословие». Он отметил стремление доктора Сунь Ят-сена к «социал-реформизму», но отметил — «его последователи и вообще все члены партии — истинные революционеры. Их, по правдивости, можно считать носителями революционной идеи». Совершенно однозначным было выступление представителя Гоминьдана: «Партии Гоминьдан не по дороге с империалистами, и мы охотнее пойдем с Коммунистическим Интернационалом, чем с милитаристами Китая».
Конференция в Дайрене закончилась провалом. В конце октября 1921 года возобновились боевые действия на Дальнем Востоке — их начало правительство Меркулова, за спиной которого стояла Япония. Армия этого правительства называлась «белоповстанческой» и насчитывала в своих рядах около 4,5 тыс. штыков и 2,5 тыс. сабель при 100 пулеметах и 14 орудиях. Меркуловцы начали накапливать силы в нейтральной зоне, которую гарантировали японцы. Командование НРА, до этого момента сдерживавшее активность партизан, издало распоряжение перейти «от пассивной обороны к активным мерам борьбы партизанами с меркуловцами в Приморье». 1 ноября белые перешли в наступление. Оно велось по линии железной дороги в направлении на Хабаровск. Они имели значительное превосходство в силах над Народно-революционной армией ДВР и прочно удерживали инициативу.
Военный кризис в Уссурийском крае совпал с подготовкой и началом работы Вашингтонской конференции. 2 ноября 1921 года Советское правительство повторило свой протест из-за отсутствия своих представителей и вновь отметило, что не будет считать для себя обязательными её решения. Конференция начала работу 12 ноября 1921 года, проблема ограничения военно-морских вооружений сразу же вызвала значительные противоречия между бывшими союзниками. Тем временем войска правительства Приморской области подошли к Хабаровску. 19 декабря В. К. Блюхер докладывал: «Переход в наступление Меркуловым начат при несомненном содействии и поддержке японцев, выразившихся в широком снабжении каппелевцев оружием и в создании благоприятных условий как в подготовке, так и в самом наступлении. Такой резкий сдвиг японцев в пользу Меркулова является результатом наших неудач в Дайрене — непримиримостью нашей позиции и отказом удовлетворить их требования экономического характера — и имеет целью принудить нас к уступкам и оправдать в Вашингтоне пребывание своих войск в Приморье, в случае успеха наступления и расширения территории Меркулова — получить от него экономические преимущества, кои он требует в своих 17 пунктах, порывая переговоры с нами».
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Наступление меркуловцев упрощало и то, что Блюхер не успел еще закончить переформирование партизанских отрядов в настоящую армию. 23 декабря после нескольких дней боев белые взяли Хабаровск, 29 декабря их наступление остановилось. Резервов не было, а в тылу активизировались советские партизаны. Красные отступать также не могли — у них в тылу тоже было не спокойно. Командование не было уверено в том, что в случае дальнейших успехов белых не восстанут станицы амурских казаков. Под влиянием внешних сил центральное правительство Китая хотело передать вопрос о КВЖД на решение Вашингтонской конференции. 8 декабря 1921 года Советское правительство отправило ноту протеста против попыток решения вопроса о железной дороге без участия представителей РСФСР. Совнарком считал, что этот вопрос находится в ведении исключительно двусторонних советско-китайских отношений, и не признавал права решать его за конференцией, участвовать в которой представители Москвы не были приглашены.
Тем не менее невозможно было не учитывать тот факт, что обстановка в мире и, уж во всяком случае, расклад сил на Тихом океане во многом зависели в новых условиях от взглядов и интересов США. Первая Мировая война полностью изменила расклад сил в мире. Общий долг 64 государств мира в 1913 году равнялся 10 700 250 фунтов, в 1921 году он вырос до 95 413 000 фунтов (только процентные выплаты по долгам в 1921 году равнялись 44% суммы общего долга 1913 года). Основным кредитором мира стали США. Объем консолидированного долга этой стране достиг гигантской суммы 10 141 000 000 долларов или около 60 млрд золотых франков. Основными должниками Вашингтона стали бывшие до войны кредиторами мира Великобритания (4,166 млрд долл.) и Франция (3,35 млрд долл.). Обескровленные участием в Мировой войне страны не могли позволить себе предвоенную гонку вооружений.
Зато это могли сделать США. В 1921 году у Америки было 17 линкоров общим водоизмещением 467 250 тонн, у Великобритании — 26 линкоров (632 700 тонн) и у Японии — 7 линкоров (209 140 тонн). К 1924 эти показатели должны были составить у американцев — 27 (856 850 тонн), у японцев — 9 (273 140 тонн), у англичан изменений не предполагалось. В этих условиях Лондон был вынужден отказаться от политики «двойного стандарта» — то есть политики, при которой Англия должна была иметь флот, равный двум мощнейшим флотам мира. Морские державы вынуждены были согласиться на 10-летний мораторий в строительстве линейного флота. Экономические соображения заставили Лондон, Токио, Париж и Рим пойти на уступки. Сами США легко остановили строительство и вывели из строя 30 судов общим тоннажем в 845 700 тонн. Великобритания вынуждена была сделать то же в отношении 19 судов тоннажем в 583 375 тонн, Япония — 17 судов в 448 928 тонн. Несмотря на значительные уступки, превосходство американского флота над японским было полным и очевидным. В общем, при том что валовый национальный продукт Японии равнялся в 1925 году только 8% американского, то даже при росте военных расходов с 1910 по 1921 гг. на 350% (на флот шло 80% военных расходов) другого результата быть не могло. Япония должна была идти на уступки.
Парад интервентов во Владивостоке
Делегация ДВР прибыла в Вашингтон, так как планировалось обсуждение проблемы Сибири, но к полноценному участию в работе конференции так и не была допущена. Тем не менее 23 января 1922 года она добилась постановки вопроса о Сибири. Японский представитель барон Сидехара Кюдзюро немедленно заявил о том, что вмешательство Токио в Гражданскую войну в России сыграло самое положительную роль в регионе. Делегация ДВР представила документы, свидетельствующие о японских зверствах. Кроме того, был предан гласности текст японо-французского соглашения о предоставлении Токио свободы рук на русском Дальнем Востоке. 24 января Хьюз заявил, что США отказываются признавать права Японии в России, полученные в результате интервенции. 28 января делегация ДВР потребовала немедленного ухода японских войск с территории республики.
Тем временем армия ДВР перешла в контрнаступление. Белое командование стало активно укреплять подступы к Хабаровску. Ключевой позицией стала Волочаевская сопка. Фронт длиной около 18 км был укреплен несколькими рядами колючей проволоки, пулеметными точками, окопами. Склоны были политы водой, а 40-градусные морозы превратили ее в лед. 10−12 февраля 1922 года в боях под Волочаевской сопкой была сорвана последняя попытка белых остановить наступление НРА. 12 февраля Блюхер докладывал в Реввоенсовет Сибири: «Действующие части, несмотря на неимоверные условия боевой жизни Восточного фронта, в глубоком сознании своего революционного долга, перейдя в наступление и выдержав целый ряд крайне упорных боев, проведя 6 суток под открытым небом, взяли Нижне-Спасское и Волочаевку». 14 февраля был взят Хабаровск. 5 марта был отдан приказ о переходе войсками ДВР нейтральной зоны и об организации наступления на Владивосток.
Даже ослабевшая после Гражданской войны Россия могла позволить себе твердую позицию в Вашингтоне. Не менее твердой была и позиция представителей Пекинского правительства. 4 февраля конференция приняла резолюцию относительно особого отбора служащих и охраны на Китайско-Восточной железной дороге. В тот же день Китай отказался поддержать резолюцию о переложении ответственности за положение дел на КВЖД на него (она оставляла лазейку для вмешательства держав). Конференция приняла решение об основных принципах политики по отношению к Китаю. Признавались его суверенитет, независимость, административная и территориальная целостность, право на прочное правительство, провозглашался принцип равных возможностей держав и отказ от использования «специальных прав и преимуществ» (Ст. 1), принцип «открытых дверей» (Ст. 3), участники конференции обязались воздерживаться от «создания сфер влияния» (Ст. 4) и т. д. Это была американская программа.
Кроме того, в ходе конференции был подписан договор о возвращении Циндао под власть Китая. Правда, Китай должен был выплатить Японии стоимость железной дороги (53 406 141 золотая марка) и компенсировать те траты, которые Токио понес, приводя ее в порядок после захвата Циндао. Это была дипломатическая победа, тем более значительная, так как власть Китайской республики и в начале 1920-х годов была призрачной, её правительство самостоятельно не смогло создать ни армии, ни системы управления. Большая часть Китая находилась под властью четырех генеральских группировок, каждая из которых к тому же находилась под контролем Англии, Франции или США. У местных правителей были собственные армии, они формировали союзы и вели войны друг с другом. Опасности для кого-либо еще они не представляли. Но войны этих армий становились все более жестокими и интенсивными, никакой власти над собой милитаристы не признавали.
19 июля 1922 года японский генеральный консул в Харбине официально известил представителя ДВР о том, что в Токио было принято решение об эвакуации войск не позднее 1 ноября 1922 года. Японская сторона предложила начать переговоры по этому вопросу. В действительности в Токио продолжали колебаться, и поэтому ни одно из решений не было окончательным. 4 августа 1922 г. правительство Японии под влиянием известий о победах Красной армии в Европе и неблагоприятной международной обстановки ввиду позиции, занятой США, приняло решение: «Настоящее положение вынуждает нас отказаться от оккупационных планов в Сибири на некоторое время, оставаясь укрепленными на тех территориях, где имеются наши войска».
В Приморье тем временем шла смена политических декораций. 23 июля во Владивостоке был созван Приамурский Земский собор, который 10 августа избрал нового главу правительства Приморской области. Его возглавил ген-л. М. К. Дидерихс. Он немедленно известил вдову Александра III императрицу Марию Федоровну и Великого Князя Николая Николаевича — мл. о том, что признает власть Романовых. Генерал назвал себя Правителем и Земским воеводой, а армию — Земской ратью. Создать единение в борьбе с противником ему так и не удалось. Земская рать провела единственное удачное наступление 6 сентября 1922 г. Её отряд силой до 1 тыс. штыков и 250 сабель потеснил уступавший ему по численности отряд ополченцев ДВР. Успех был недолгим. Началось контрнаступление и «рать» оказалась не в состоянии противостоять Народно-революционной армии и все более усиливавшемуся партизанскому движению. 11 сентября был взят Уссурийск, 16 октября — Никольск-Уссурийский.
Дитерихс мог рассчитывать лишь на помощь японцев, каковую они оказывали ему фактически до конца «белого Владивостока». 19 октября передовые части НРА столкнулись с японскими частями на подступах к городу, в котором шел грабеж и уничтожение государственного имущества. Они вынуждены были остановиться. Впрочем, эта остановка уже ничего не могла изменить. 25 октября 1922 года войска ДВР вошли во Владивосток. Надобность в буфере отпала. 14 ноября Народное собрание Дальневосточной республики приняло решение о самороспуске и присоединении к РСФСР. 6 ноября 1922 года красные партизаны заняли Петропавловск-Камчатский, в течение 1923 года полуостров был очищен от последних белогвардейских отрядов. Под оккупацией оставался лишь Северный Сахалин: японцы поначалу отказывались уходить оттуда, а в 1923 году даже предложили Москве продать эту территорию — последовал отказ.
15 сентября 1922 года представитель Советского правительства А. А. Иоффе обратился к доктору Сунь Ят-сену с письмом, предлагая ему сотрудничество. «Мое правительство, — писал советский дипломат, — вообще является решительным противником разделения Китая на сферы влияния и для себя на такие сферы никогда не претендует (так в источнике — А.О.). Ввиду определенных условий Россия имеет специфические интересы в Китайско-Восточной железной дороге и так называемой полосе её отчуждения, и я не сомневаюсь, что эти интересы будут поняты и удовлетворены Китаем на предстоящих русско-китайских переговорах». Одним из законных желаний Москвы было недопущение превращения Северной Маньчжурии в плацдарм для разбитых белогвардейцев. Иоффе сообщал, что советское правительство не собирается идти на уступки японцам или на переговоры с Чжан Цзо-лином, но будет вести их только с единым правительством Китая.
Комментарии читателей (0):