Каков будет курс России после завершения пандемии? – National Interest

Опытные шахматисты могут просчитать позиции на доске на семь, десять и даже больше ходов вперед. Безусловно, чтобы развить такой навык, нужны время и практика. Но даже самый талантливый игрок всё же столкнётся с одной проблемой: он не может знать, как отреагирует противник. Оценить возможные ходы противника и затем выбрать лучшие варианты ответов на них — непростая задача.

Внешняя политика — это не игра, но и здесь аналогия с шахматами довольно уместна: несмотря на неопределенность неизвестных факторов и внезапные изменения, большинство иностранных правительств, как правило, действуют довольно предсказуемо, исходя из определенного «политического климата», то есть большинства общепринятых взглядов, разделяемых лицами, принимающими решения, и их советниками. В связи с этим актуален вопрос, возможно ли предсказать поведение России, исходя из нынешнего политического климата в Москве, пишут политический психолог из Университета Джорджа Мейсона Эрик Шираев и профессор кафедры международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета Константин Худолей в статье, вышедшей 20 сентября в The National Interest.

Почти со стопроцентной уверенностью можно говорить о том, что какая бы администрация ни пришла в Белый дом в январе 2021 года, на тот момент и в обозримом будущем можно будет ожидать лишь незначительных изменений во внутриполитической ситуации в России. Существующему политическому климату, имеющему отношение к внешней политике, не бросит вызов никакая новая влиятельная политическая группа или народное движение. Не стоит также ожидать и скорых изменений в стратегическом видении Россией остального мира. Каковы ключевые компоненты этого видения?

Во-первых, московские элиты по-прежнему считают, что западная политическая система находится в упадке, и сейчас этот упадок лишь обостряется. Мировой финансовый кризис 2008 года, последовавший за ним длительный экономический спад, кризис евро 2015 года, Brexit, а также экономические и политические последствия пандемии 2020 года — всё это используется российскими комментаторами как свидетельства того, что Запад теряет свое доминирующее положение в мировой экономике и финансах.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 19.10.20   Что нужно для новой перезагрузки между США и Россией – National Interest
• 05.10.20   National Interest: ничего хорошего от выборов в США Москва уже не ждёт
• 27.09.20   Обратная сторона коронавируса: пандемия психологического стресса. To Vima
• 24.09.20   Демократы пытаются выставить Байдена жертвой России — Washington Examiner

Сегодня большинство российской деловой, политической и интеллектуальной элиты, очевидно, устраивает модель государственного капитализма, которая уже сложилась в их стране. В этой модели допускается свободный рынок, однако центральное правительство может вмешиваться в любое время и любым способом, каким пожелает, — и всё это ради стабильности системы. Профессор Сергей Караганов, ведущий специалист Высшей школы экономики в Москве, открыто заявляет, что авторитарная государственная модель капитализма, безусловно, более эффективна, чем либерально-демократическая.

Хотя некоторые эксперты, такие как Александр Воробьев из Российской академии наук, предупреждают, что вера в превосходство государственного капитализма просто перекликается с позицией их китайских коллег, мало кто в России сегодня обеспокоен моделями Китая, которые будут доминировать в российской экономике и финансах в будущем. Напротив, большинство в России надеются на взаимное экономическое, военное и культурное сотрудничество обеих стран. Китай уже стал крупным экономическим и политическим партнером Москвы, и обе стороны договорились о «стратегическом партнерстве».

Далее, в России широко распространено ожидание того, что конфронтация между США и Китаем станет главной темой международной политики. Вероятно, мир выйдет из вызванного пандемией кризиса со значительными потерями в большинстве социальных и экономических областей. Однако формирующийся разрыв между двумя ведущими экономиками — США и Китаем — с одной стороны, и всеми остальными — с другой, должен заметно увеличиться. Это будет другая холодная война.

Если во время первой холодной войны главным предметом споров была гонка вооружений, то теперь столкновения будет проходить на новых театрах — в сфере экономики и киберпространства. Идеология тоже сыграет свою роль. По большей части основной вопрос будет заключаться в том, какая экономическая и политическая модель завоюет сердца и умы во всём мире: китайская модель или американская. Большинство российских экспертов предпочитают первую.

Вряд ли в ближайшее время российско-американские отношения изменятся к лучшему. Российские обозреватели считают, что США переживают серьезный внутренний кризис, из которого они выйдут серьезно ослабленными. Некоторые даже уверены в том, что сам фундамент, на котором стоят правительство США и их политические институты, оказался под угрозой — вызов, на который страна едва ли сможет ответить должным образом. По словам Дмитрия Евстафьева, профессора Высшей школы экономики, граждане США, в отличие от граждан РФ, не обладают определенной культурной и духовной «сердцевиной» или стойкостью, коренящейся в опыте Второй мировой войны, для преодоления кризисов такого масштаба.

По мнению российских обозревателей, Вашингтон не хочет улучшать отношения с Москвой, а не наоборот. На это есть две причины.

Так, американская стратегия, унаследованная от холодной войны на протяжении десятилетий, заключалась в том, чтобы всеми способами «подавить Россию». Воспитанные в атмосфере русофобии, несколько поколений «ястребов» в американском правительстве сохраняют карт-бланш и могут делать любые шаги во вред России и ее народу.

Вторая причина носит политический характер и устраивает представителей как правой, так и левой части политического спектра в Вашингтоне. Американские правые, по мнению Москвы, интуитивно негативно реагируют на растущую конкурентоспособность и напористость России.

Левые, с другой стороны, одержимы «плачевной» ситуацией с правами человека в Москве. В результате проявление «мягкости» по отношению к России становится проблемой для любого политика в нынешнем американском политическом климате. Более того, считается, что администрация Трампа — задолго до пандемии и беспорядков в нескольких американских городах — использовала Россию в качестве стандартного «пугала», чтобы отвлечь общественность от внутренних проблем. Многие новостные агентства и эксперты по России тоже виноваты в распространение антироссийской мантры, которая демонстрирует плохое знакомство с Россией, а также носит идеологически предвзятый характер ко всему русскому.

Судя по сообщениям, очевидно, что московские элиты считают, что после ноябрьских президентских выборов в Вашингтоне мало что изменится. Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», призывает Россию отказаться от внешней политики, ориентированной на США.

Тем не менее похоже, что в течение нескольких недель общий тон комментариев был более благоприятным для Трампа. Хотя он был предпочтительным выбором среди большинства экспертов в России, Наталья Цветкова, профессор Санкт-Петербургского государственного университета, прогнозирует, что даже если Трамп останется у власти, его поддержка в России неизбежно снизится из-за отсутствия положительных изменений в отношениях США и России.

С другой стороны, Москва обеспокоена тем, что бывший вице-президент Джо Байден, вероятно, поддержит новый раунд жестких санкций против России. Ожидается, что в случае избрания Байдена он практически ничего не сделает, чтобы изменить токсичное наследие внешней политики Трампа. Команда Байдена по внешней политике до сих пор помнит, какое унижение она испытала после неудачной попытки «перезагрузки» американо-российских отношений при администрации Барака Обамы.

Российское руководство хотело бы продолжить переговоры с Вашингтоном о контроле над вооружениями и продлении Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений. В то же время они не готовы идти на серьезные уступки. Некоторые комментаторы считают, что попытки Трампа встретиться с Путиным этой осенью будут преследовать исключительно цель предвыборной агитации. Другие предполагают, что любые переговоры будут иметь смысл только после выборов в ноябре.

Антизападные настроения в общественном мнении, которые были заметны в 2014—2016 годах, вызванные негативной реакцией Запада на действия России на Украине, постепенно ослабевают. Многие люди, особенно за пределами Москвы, устали от конфронтации с Западом. В то же время в российском истеблишменте и обществе существует устойчивое и твердое убеждение, что сотрудничество с США вряд ли пойдет на пользу России. Максим Соколов из РИА Новости резюмировал мнение большинства о том, что при любой администрации США Вашингтон продолжит попытки ослабить экономику России, так что у Москвы нет другого выбора, кроме как сблизиться с Ираном и Китаем. Это нежелательно, «но у нас нет выбора», заключает Соколов.

Российские лидеры продолжают верить, что их стране найдется место в глобальном клубе принятия решений. Они неизменно поддерживают идею нового «соглашения» великих держав. Москва желает стабильной роли на международных саммитах, в урегулировании конфликтов и глобальных институтах. В то же время Кремль считает необходимым заполнить вакуум, созданный бездействием или уходом Америки из некоторых регионов, например с Ближнего Востока.

Российские политики надеются, что изоляционизм США при Трампе — или ожидаемый «мягкий» подход при Байдене — должен способствовать росту престижа России как мировой державы под руководством Путина. Россия и дальше будет противостоять существующему мировому порядку. Москва попытается его возглавить. По мнению «прокремлевского» эксперта Сергея Кургиняна, именно Россия покажет дорогу «из тупика». Она будет заключать новые союзы со странами — независимо от их политических систем, — которые согласны с внешней политикой России, с ее стратегическими целями и поддерживают их реализацию. В будущем Россия будет стремиться к расширению партнерства в Азии, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и в Тихоокеанском регионе.

Российские политики по-прежнему считают постсоветское пространство сферой своих интересов и влияния. Любая политическая нестабильность в этих регионах рассматривается как угроза для России. Вот почему, по мнению Евгения Трещенкова из Санкт-Петербургского государственного университета, политический кризис в Белоруссии может стать еще одной «горячей точкой» в Европе.

Внимательный взгляд на шахматную доску показывает позиции обеих сторон. Хотя все будущие шаги предсказать невозможно, ожидается несколько таких шагов. В России почти все согласны с тем, что в ближайшем постпандемическом мире никто не должен ожидать улучшения отношений между США и Россией. Игра в шахматы продолжается.