России нужна информационно-культурная мобилизация

Россия продолжает оставаться в эпицентре информационно-виртуального противоборства в мире. Русский мир находится в глухой обороне, не в состоянии адекватно реагировать, прежде всего, на массированное и тотальное информационно-виртуальное наступление враждебных сил. И если «жесткую» (военную) силу России удалось возродить, то о принятии на вооружение современной «мягкой» силы говорить пока не приходится. Хочется надеяться на то, что назначение нового молодого профессионала Евгения Максимовича Примакова изменит положение дел к лучшему, считает Федор Пашин, эксперт Фонда содействия общественной дипломатии.

ИА REGNUM: Почему в современном мире такое значение придается гибридным войнам, применению «мягкой» силы?

— Современные гибридные войны — это сочетание точечных мер военного характера, силовых акций и широкого применения всего арсенала «мягкой» силы. В содержательном плане это продвижение идеалов массовой культуры, гедонизма, потребления, трансгуманизма, прогрессизма и т. п. Поэтому «мягкую» силу еще принято называть «умной» силой, так как речь идет о навязывании враждебных, чуждых и заидеологизированных смыслов, символов, знаков, звуков, образов, нацеленных на подрыв общественного сознания и разрушение основ государственности.

В арсенале «мягкой» силы самыми эффективными инструментами признаны провоцирование социальных потрясений и массовых протестов, что, например, сегодня можно наблюдать во многих горячих точках планеты от Портленда (США) до Хабаровска (Россия). Целью беспорядков остаются дестабилизация обстановки, подрыв государственных и общественных институтов власти, смена неугодных правителей.

ИА REGNUM: Что есть сегодня «мягкая сила» и в чём заключаются ее главные задачи?

— В разряд «мягкой» силы включают каналы культурного проникновения — кино, литература, театр, искусство, музыка, шоу и прочее, — дипломатическое давление и шантаж, исторические диверсии, разного рода международные провокации и скандалы, финансово-экономическое манипулирование, подкуп чиновников и лидеров общественного мнения, продвижение и поддержка неправительственных организаций, фейковые операции и другие активные информационные мероприятия, целенаправленное медиавоздействие и другое.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 09.01.23   В Калуге могут начать реставрацию «Дома гражданского губернатора XIX века»
• 02.12.20   Армения-Арцах: станет ли русский язык вторым государственным?  
• 02.09.20   Коронакризис: театр ждёт встреча с очень жёстким залом

События 2013−2014 гг. на Украине являются классическим примером гибридной войны против суверенного государства, эффективного задействования всего арсенала «мягкой» силы в сочетании с отдельными точечными «жесткими» мерами (силовые провокации, расстрел «Небесной сотни», демонстрация силы странами НАТО и т. п.). Аналогичные сценарии «цветных революций» успешно реализовывались и в других странах мира, в частности в Румынии, Югославии, Ливии, Египте, Грузии, Киргизии, Армении и др.

ИА REGNUM: Надо полагать, Россию стороной эти волны и воздействия не обходят. Задействование каких сил и средств можно наблюдать сегодня?

— Да, в России предпринимаются в настоящее время активные попытки дестабилизировать государство и общество. Наряду с задействованием всего арсенала сил и средств «мягкой» силы ставка делается на активизацию деятельности «агентуры влияния» («пятой колонны»), которая представляет и продвигает в РФ интересы «глубинного государства» — международной финансово-информационной мафии.

ИА REGNUM: Кто эта «агентура влияния»?

— «Агентура влияния» в России представлена, прежде всего, сторонниками либеральных идей в государственных и общественных институтах власти, в олигархических кругах, среди так называемой «творческой» интеллигенции, экспертном сообществе, медиасфере, шоу-бизнесе. В своей подрывной деятельности они опираются на уличных активистов, которые имеют не только щедрую финансово-материальную и информационную поддержку, но и пользуются возможностями административного ресурса.

Антироссийские силы в тесной координации с международными центрами оперативно реагируют практически на все информационные поводы, которые имеют потенциал раскручивания протестных выступлений, дестабилизации обстановки в стране и отдельных регионах. В настоящее время используется «хабаровский» предлог, до того были беспрецедентные нападки на плебисцит по внесению изменений в Конституцию, в связи с проведением парада ко Дню Победы.

Для нагнетания антиправительственных настроений продолжает использоваться тема коронавирусной пандемии в стране и мире, недавний захват представителей российских охранных предприятий в Минске перед президентскими выборами стал поводом для нового витка напряженности в российско-белорусских отношениях. В информационную практику входит мода, когда из разного рода коррупционеров, педофилов, алкоголиков, наркоманов либерального толка «лепят» «непримиримых» борцов с кремлевским режимом. Серебряков, Ефремов, Мельников и др. — имя им легион.

ИА REGNUM: На что делается ставка в развертывании очередных атак?

— В многонациональной и поликонфессиональной стране, какой остается Российская Федерация, враждебные силы делают ставку на разжигание этнорелигиозных противоречий.

Недавний армяно-азербайджанский конфликт в Москве и других городах страны, возникший по причине обострения обстановки вокруг Нагорного Карабаха на Южном Кавказе, убедительно показал, что выходцы из этих стран, даже если они обладатели российских паспортов, прежде всего, чувствуют себя, соответственно, армянами и азербайджанцами.

Здесь в России они объединены в рамках диаспор, своих национально-культурных автономий, избегают ассимиляции, нередко игнорируют соблюдение законов, стараются проживать и работать компактно в рамках своих замкнутых коммерческих анклавов. Как пишут СМИ, многие из представителей диаспор стараются даже деньги расходовать в заведениях своих соплеменников.

Аналогичным образом, в большей или меньшей степени, стремятся действовать и другие диаспоры. При этом, что немаловажно, их политические и другие пристрастия нередко остаются на стороне государств, откуда они произошли.

Внешние подрывные силы пытаются противопоставить центру национальные государственные образования и автономные округа, а титульные народы этих и других территорий представителям русско-славянского населения в России.

Сам факт того, что представители «малых» народов более успешны в социально-политической, деловой и информационно-культурной жизни страны благодаря немалой поддержке и протекции со стороны «титульных» государств, диаспор и других форм национально-культурных автономий, а также международных институтов поддержки приводит к диспропорциям, перекосам и, как следствие, и конфликтам, которые используются внешними силами.

Так, например, Турция, которая до сих пор остается геоисторическим конкурентом России в Евразии, активно влияет на мусульмано-тюркское население Поволжья, Кавказа, Сибири и других регионов страны, опираясь на поддержку «титульных» гособразований и диаспор. Активно развиваются не только торгово-экономические, но и социально-культурные связи, работают совместные коммерческие структуры, поощряется взаимный туризм.

Турция содействует в постройке мечетей, развитии исламского образования, продвижению идей пантюркизма и османизма, насаждению латиницы, что не может не угрожать национальной безопасности, суверенитету и территориальной целостности страны. Через свои диаспоры лоббируют интересы и влияют на развитие событий в России другие страны, прежде всего, из числа республик бывшего СССР.

ИА REGNUM: Какое место отводится информационно-виртуальным инструментам влияния, насколько они эффективны в России?

Если прежде информационно-виртуальные рычаги воздействия и возможности информационно-виртуального воздействия рассматривались в качестве «умной силы», как один из основных компонентов «мягкой» силы, то в настоящее время медиадеятельность, превратившись в феномен геополитического ранга, фактически выполняет роль интегратора и координатора всех других сил и средств, форм и методов гибридной войны.

Ни дипломатический демарш, ни протестная акция, ни отдельный террористический акт, ни культурное мероприятие или скандал не будут актуальными информационными поводами, если они не будут должным образом освещены в медиа.

В современной России около 70% информации поставляет враждебный заидеологизированный мейнстрим, контент (содержание) которого формируется и продвигается глобальными фабриками смыслов и медиакорпорациями, доминирующими в современном мире.

К сожалению, вольно или невольно в орбиту подрывного мейнстрима оказалось вовлеченным значительное число российских СМИ и интернет-ресурсов, в том числе по причине финансовой и материальной зависимости от враждебных сил внутри страны и за рубежом. Среди них немало и тех медиа, которые остаются нелояльными к власти в силу идейно-политической зависимости отдельных журналистов.

ИА REGNUM: Тем не менее противостоять давлению извне так или иначе удается. За счет чего?

— За счет продвижения актуальной контрпропагандистской информации (около 30%). Делается это не столько по линии государственных СМИ, сколько благодаря активному участию сетевых добровольцев — сетевые СМИ, сайты и порталы, блоги, телеграм-каналы и прочие — в информационном противоборстве вокруг России. Многие из них поистине сражаются в интернет-пространстве, прежде всего, за будущее своих детей и страны.

Неслучайно враждебные силы из числа агентуры влияния предпринимают немалые усилия, чтобы радикально сократить силы и средства информационного сопротивления, уменьшить их долю влияния в информационном пространстве РФ.

Как известно, на альтернативную информацию вводят цензуру глобальные социальные сервисы, в частности Facebook, Google, видеохостинг YouTube. Последний недавно закрыл вещание популярного канала «Царьград», других интернет-ресурсов.

Агентура влияния оказывает давление на федеральные и региональные власти, продвигая своих сторонников в государственные медиа, отдельных журналистов и экспертов преследует по закону под надуманными предлогами. Многие СМИ, которые формально считаются прогосударственными, в частности «Эхо Москвы» и др., активно продвигают установки мейнстрима.

В связи с этим можно напомнить, что перед самым развалом Советского Союза зарубежный подрывной мейнстрим охватывал около 90% информационного пространства страны. Как сейчас в США, в условиях информационно-пропагандистского шантажа многие граждане СССР тогда опасались высказывать свои политические позиции, несмотря на то что на референдуме о судьбе СССР абсолютное большинство проголосовало за сохранение Союза.

В настоящее время примером того, как безраздельно глобальный, заидеологизированный, чужеродный информационный поток практически полностью доминирует в национальном медиапространстве, является Украина, где русофобия возведена в ранг государственной идеологии.

В современной России также сильны позиции русофобских сил. Они опираются на возможности сетевого доминирования, беспрепятственного повсеместного насаждения идеалов массовой культуры, чуждого образа мышления и образа жизни, превосходства в информационных ресурсах и средствах, которым располагают глобальные медиа.

Благодаря чему враждебным силам удается владеть стратегической инициативой в информационном противоборстве и культурной сфере, навязывать деструктивную политическую повестку российскому обществу для оказания влияния на развитие событий в стране.

Отсутствие в РФ современной наступательной идейно-политической стратегии развития, эффективной системы консолидации и мобилизации общества, оперативного реагирования на вызовы и угрозы в информационно-культурной сфере, информационно-пропагандистского обеспечения внутри- и внешнеполитического курса вынуждает страну отстаивать свои позиции с оборонительной точки зрения, «отбиваться» преимущественно контрпропагандой.

В данном контексте проблема обретения информационного, а точнее информационно-культурного суверенитета, становится самой острой и злободневной на повестке дня.

ИА REGNUM: Чем грозит пренебрежение необходимостью обеспечения информационно-культурного суверенитета? Какие шаги можно и нужно предпринять уже сегодня?

— Без успешного разрешения этой задачи страна обречена на поражение в глобальной конкуренции государств и народов. Несмотря на принятие изменений в Основной закон РФ, государство и общество не стали ближе к появлению идеологической доктрины продвижения интересов государства и общества внутри страны и на международной арене.

Поэтому сегодня особую актуальность приобретает не только разработка эффективной стратегии идейно-политического обеспечения внутренней и внешней политики, продвижения «мягкой» силы России на международной арене, но подготовка информационных кадров, регулярное повышение квалификации специалистов.

К сожалению, как и в случае с США и другими ведущими западными странами, в российских ведущих вузах, в том числе ВШЭ, МГУ, СПбГУ, МГИМО и др. продолжают готовить диссидентов для информационной и других гуманитарных сфер, которые после выпуска оказываются на службе глобального заидеологизированного мейнстрима.

Поэтому крайне важно сегодня, наконец, избавиться от неоправданного засилья поборников антироссийской пропаганды в государственных медиа, нейтрализовать чрезмерную активность «агентуры влияния» в других СМИ и социальных сервисах (блогосфера, социальные сети, телеграм-каналы, видеохостинги, поисковики и т.п.). Государственные и общественные институты власти не должны прятаться за «широкой спиной» главы государства в противодействии необъявленной гибридной войне против России.

ИА REGNUM: Может ли доктрина «Русского мира» претендовать на идейно-политическое обеспечение применения «мягкой силы»?

— Как таковой доктрины нет. Имеется Доктрина информационной безопасности, но она работает в части информационно-технической составляющей, но не гуманитарной, содержательной. В связи с тем, что «Русским миром» не пахнет даже в самой России, трудно рассчитывать на успешное продвижение «мягкой» силы на подобной идейно-политической платформе.

Более того, Русский мир сегодня находится в глухой обороне, он не в состоянии адекватно реагировать на массированное и тотальное информационно-виртуальное наступление враждебных сил. И если «жесткую» (военную) силу» России удалось возродить, то о принятии на вооружение современной «мягкой» силы говорить пока не приходится.

В ходе внесения изменений в Конституцию страны с большим трудом удалось внести формулировку о том, что государственным языком РФ на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов.

Однако это уже большое дело, так как естественная, а не искусственная идеология — либеральная, коммунистическая и так далее — может и должна опираться на язык и лингвокультуру, историческое и социокультурное наследие, национальные идеалы, смыслы, образы, традиции и обычаи, хотя устремлена должна быть в будущее, во многом учитывать современные реалии.

ИА REGNUM: При обсуждении внесения упомянутой вами поправки о русском языке возникло немало споров и высказано опасений по части соблюдения прав носителей других языков. Есть ли повод для тревоги этой части населения страны?

— Посудите сами, языческая культура автохтонных народов России во многом восходит к общим природным истокам этнокормящего ландшафта, что в большей степени сближает и консолидирует их практику выживания и самосохранения перед лицом угроз и опасностей.

Носителям других языковых культур не следует опасаться русского усиления, о чем убедительно свидетельствует общая история. Если бы в современной России квалифицированным большинством (около 80%) обладали представители другого этноса, например армяне или евреи, чеченцы или татары, тот язык и был бы господствующим, по-другому просто не бывает, иначе — гибель многонационального государства.

Уникальная лингвокультура не только определяет смыслы и образы мышления и поведения людей «Русского мира», но и остается несущей глубинной конструкцией российской государственности, социокультурных отношений и связей. Благодаря жизнеспособности стержнеобразующего этноса, основного носителя русского языка страна выживала и сохранялась на протяжении веков.

Обращение к метафизическим основам уникальной русской лингвокультуры позволяет конкретизировать сферу ее функционирования в современных условиях, определить ведущую роль русского языка в консолидации и объединении народов, укреплении национальной безопасности, продвижении интересов страны на международной арене.

Без опоры на русский язык безопасности невозможно разработать современную стратегию и сформировать эффективную систему информационного обеспечения внутри- и внешнеполитической деятельности государства, создать институт «мягкой силы».

Лингвокультура во многом диктует основы информационной и культурной политики, смыслополагания, агитации, пропаганды и контрпропаганды, медиаконтент предопределяет когнитивные технологии консолидации и мобилизации общества, продвижения интересов государства внутри и за рубежом и так далее.

ИА REGNUM:Правильно ли понимать, что продвижение русского языка на международной арене является приоритетным направлением применения «мягкой» силы, каковы другие приоритеты нелетального влияния в зарубежных странах?

— Глубокое и всестороннее знание и владение русским языком, как и усвоение специфики и разнообразия лингвострановедения и лингвокультуры зарубежных стран — важное условие успешного применения всех возможностей, сил и средств нелетального воздействия в ходе «гибридных войн» нового поколения.

Популяризация и продвижение русского языка и лингвокультуры, которые, несмотря ни на что, остаются одним из ведущих средств общения на международном уровне, является важнейшим направлением применения всех сил и средств «мягкой» и «умной» сил. Прежде всего, когда речь идет о формировании институтов влияния в зарубежных странах и мире.

Только в последние годы из России выехало более 10 млн человек в другие страны, но действенного общественного влияния на развитие событий там Москва как не имела, так и не имеет. Так сложилось, что в отличие от других стран Россия не может опираться на свои диаспоры, построенные по этническому или религиозному принципу. Граждане страны, оказываясь за рубежом, прежде всего, ощущают себя в национальной ипостаси, затем религиозном, социокультурном и другом измерениях.

Армяне, если примыкают, то к армянским национально-культурным и социально-экономическим диаспорам и автономиям, а азербайджанцы — преимущественно своим, в крайнем случае к тюркоязычным мусульманам, и так далее. Даже близкие нам белорусы и украинцы за рубежом ищут свои опорные образования, как правило, ориентирующиеся на Украину и Белоруссию.

Русские, как правило, ни к кому не примыкают либо ищут поддержки у родственных диаспор или в православных общинах. Правда, имеется опыт создания русскоязычных общин и объединений в Прибалтике, США, странах Европы, но их влиятельность возрастает, когда среди них сильны позиции русских евреев.

Доктрина «Русского мира», одним из положений которой должно быть продвижение русского языка, должна предусматривать формирование структур влияния на основе носителей русского языка и историко-культурного наследия, пророссийской государственно-патриотической ориентации, православной религиозной принадлежности, активных деловых людей.

В условиях жесткого противодействия российскому влиянию в других странах такого рода общины смогут выживать и успешно функционировать, если будут пользоваться поддержкой государственных и общественных институтов власти в РФ, взаимодействовать с российскими дипломатическими и другими международными структурами, а также организациями крупного бизнеса (Роснефть, Росатом, Газпром и др.) и т.п.

Соотечественники за границей не должны сторониться дипломатических представительств МИДа, не всегда отличающихся защитой их интересов, структуры Россотрудничества не могут более ограничиваться календарными событиями с междусобойчиком и застольем, на зарубежных российских предприятиях должны работать лояльные к РФ граждане других стран, по возможности представители наших диаспор, по примеру других стран Москва обязана активно отстаивать права и свободы русскоязычного населения, в том числе в международных институтах.

При этих и других условиях у России появятся свои эффективные лоббисты в государственных и общественных институтах власти. Сильные диаспоры вовлекут в себя и других соотечественников за рубежом.

ИА REGNUM: То есть ключ — в создании за рубежом сильных диаспор как точек центробежного притяжения?

— Популяризация в зарубежных странах русского языка и лингвокультуры, повышение их роли в мире в целом должно сопровождать целенаправленное продвижение на международной арене конкурентоспособных образовательных и других проектов, уникальных культурных программ.

Эффективность этой работы заметно возрастет, если в самой России сферы образования и культуры освободятся от чрезмерного внешнего влияния. Кроме того, важно, чтобы деятельность по популяризации культурного и образовательного наследия осуществлялась в общем контексте информационно-пропагандистского обеспечения внешнеполитических шагов государства.

В продвижении культурных традиций страны немаловажно опираться на возможности Русской православной церкви, которая имеет достаточно разветвленную сеть своих последователей в зарубежных странах.

Другим важным направлением деятельности следует признать оперативное реагирование на значимые информационные поводы в мире и отдельных странах, что предполагает координацию информационных и других усилий государства и общества. Так, например, попытки исторических диверсий со стороны геополитических противников должны получать должный отпор не только со стороны президента, но и всех других государственных и общественных институтов власти, медиа, научно-экспертного сообщества.

ИА REGNUM: И снова оборонительная позиция в вопросе пропаганды.

— Разумеется, больший эффект будет иметь реализация наступательных информационных инициатив на опережение в режиме нон-стоп. Такого рода акции должны быть скоординированы по месту и времени, целям и задачам, формам и методам, содержанию и каналам воздействия.

В этом случае оппоненты вынуждены будут отступать и защищаться, а потому терять время и уверенность, даже впадать в панику и, как следствие, уступать стратегическую инициативу в информационном противоборстве. Реализация наступательной стратегии не только способствует созданию наступательного благоприятного информационно-пропагандистского фона для продвижения национальных интересов страны на международной арене, но и деятельности пророссийских сил в зарубежных государствах.

ИА REGNUM: Какие инструменты важно задействовать в информационном противоборстве? Какие, возможно, работают уже сегодня?

— Эффективным инструментом «мягкой силы» может и должно стать продвижение интересов отечественного бизнеса за рубежом, использование возможностей их зарубежных филиалов. В интересах бизнеса работают межправительственные комиссии с зарубежными странами, деловые советы ШОС, БРИКС, организуются выставки, конференции, форумы, деловые миссии. Серьезный потенциал влияния на развитие торгово-экономических связей в мире имеют российские деловые общественные объединения и, в частности, система ТПП РФ, ее представительства за рубежом и деловые советы с зарубежными странами.

Продвижение русского языка как инструмента делового общения имеет особое значение для развития торгово-экономического и гуманитарного сотрудничества на постсоветском пространстве, формирования позитивного делового имиджа страны в мире. На узнаваемость и привлекательность российских брендов положительно влияет рост количества и качества экспортной продукции, оказание гуманитарной помощи населению в чрезвычайных ситуациях, как, например, имело место в пик коронавирусной пандемии в Италии в 2020 г.

Дальнейшее развитие внутреннего туризма, в том числе в деловой сфере, предоставление различных услуг отечественного здравоохранения можно рассматривать в качестве еще одного направления повышения привлекательности России в глазах зарубежного населения.

Серьезный потенциал роста уровня лояльности к России со стороны зарубежных граждан содержит в себе продвижение спорта высших достижений. Достаточно привести пример проведения летом 2018 года чемпионата мира по футболу в России, чтобы убедиться, насколько большой эффект с долгосрочными перспективами можно получить от спортивных зрелищ.

Огромное количество поклонников во всем мире имеют наши многие спортсмены, которые могут рассматриваться полпредами народной дипломатии. Неслучайно враждебные силы предпринимают немалые усилия по сдерживанию российского спорта, преуменьшению спортивных достижений.

ИА REGNUM: По-вашему, нужно сместить акцент с демонстрации силы на демонстрацию дружелюбия?

— Современный достаточно высокий международный авторитет страны во многом обусловлен должной военно-политической мощью. Поэтому демонстрация силы (парады, учения, показы и выставки вооружений), военные и миротворческие успехи в международном плане, расширение военно-технического сотрудничества, оказание гуманитарной помощи, противодействие терроризму и так далее объективно способствуют уважительному восприятию страны в мире.

На фоне благоприятного военно-политического фона легче добиваться успехов в других сферах применения инструментов «мягкой» силы. Отсюда неслучайны попытки враждебных сил развенчать ореол непобедимых силы и мощи российских Вооруженных сил.

В настоящее время достаточно высокий международный статус влиятельности Российского государства предопределяет беспрецедентный уровень международного авторитета главы государства РФ. Кстати, в настоящее время он во многом фактически в одиночку держит информационный удар в противостоянии с превосходящими силами противника.

Поэтому так важно в России в обозримом будущем осуществить бесконфликтный трансфер, обеспечить преемственность власти, чтобы страна не была отброшена назад, как это уже было не раз в отечественной истории, память о распаде СССР еще остается, о катастрофе 1917 года много написано и показано.

ИА REGNUM: Есть ли надежда, что с недавним назначением на должность главы Россотрудничества Евгения Примакова, внука Евгения Максимовича Примакова, дело сдвинется с места?

— Очень хочется надеяться на то, что еще достаточно молодой человек, пользующийся доверием первых лиц государства, обладающий опытом международной журналистики в горячих точках, ведущий известной программы «Международное обозрение», что свидетельствует о его аналитических способностях, государственный и общественный деятель сможет подступиться к решению стратегической государственной задачи.

Однако его усилий может быть недостаточно, если не будет создана целостная система информационно-пропагандистского обеспечения внутренней и внешней политики государства.

Необходимо повторить, что «Русский мир» не сможет заявить о себе в полный голос, если «Русский мир» не укрепится в самой России. Абсурдно говорить, но само понятие «Русский мир» вошло в обиход в силу действия разнузданной русофобии, а не в результате появления стратегии национального возрождения.

Сегодня преодолеть негативные последствия деидеологизации невозможно без разработки современной идейно-политической платформы возрождения и развития страны, культивирования в российском обществе идеалов, смыслов и образов оздоровления, справедливости, объединения, консолидации и мобилизации, а не деградации, разрушения и разложения.

В данном контексте важно консолидировать государственные и общественные институты власти, нацеленные на использование всего арсенала «мягкой» силы.

ИА REGNUM: Потребуется какая-то реорганизация в структуре госуправления? На какие структуры должны быть возложены задачи по усилению и применению «мягкой силы»?

— Координатором этой работы в расчете на российское население, с одной стороны, могло бы стать министерство и культуры, и информации. С другой стороны, Россотрудничество во взаимодействии с другими государственными и общественными институтами способно выступить оператором «мягкой» силы в зарубежных странах, на международной арене.

Чтобы повысить статус этого ведомства, задействовать в практической работе весь потенциал дипломатического корпуса страны, глава Россотрудничества может быть повышен до уровня заместителя министра иностранных дел.

В работу по продвижению «мягкой» силы необходимо максимально вовлечь международные неправительственные организации, медиа- и экспертное сообщество. Кстати, наши геополитические оппоненты гораздо лучше используют возможности народной дипломатии в гибридной войне против РФ. В настоящее время на постсоветском пространстве, в том числе действуют против РФ, около 100 тысяч общественных организаций, медиаструктур, экспертных сообществ и т. п.

С учетом того, что в современных гибридных войнах используется «жесткая» (военная) сила целесообразно, чтобы координация всей деятельности по обеспечению информационно-культурной безопасности государства и общества была возложена на Совет безопасности РФ. Работа по продвижению «мягкой» силы требует адекватного финансирования, но, в еще большей степени, нуждается в высокопрофессиональных и заинтересованных специалистах, патриотах своей страны.

Для подготовки необходимых кадров, повышения квалификации специалистов целесообразно на базе профильных вузов, в частности МГЛУ и ВУ МО РФ, организовать соответствующую учебно-педагогическую работу и научно-исследовательскую деятельность.

Таковы самые необходимые первые шаги по формированию системы информационно-пропагандистского обеспечения внутри- и внешнеполитического курса страны. Однако в широком смысле России нужна информационно-культурная мобилизация, так как в информационный век защита государства является обязанностью каждого его гражданина.