Колониальное наследие Швеции продолжает жить — Dagens Nyheter

27 июля специальный представитель правительства Швеции, занимающийся вопросами и продвижением политики в отношении малых народов страны, Леннарт Рохдин опубликовал статью в престижной шведской газете Dagens Nyheter. Новостной материал Рохдин представил под броским заголовком «Колониальное наследие Швеции продолжает жить».

Свое рассуждение Рохдин начинает с того, что после убийства афроамериканца Джорджа Флойда во время задержания американскими полицейскими весь мир захлестнула волна протестов движения Black Lives Matter. Однако мало кто знает, что проблемы исторической памяти, связанные с «национальными меньшинствами» или «малочисленными народами» (в каждой стране такие группы населения называют по-разному), есть не только в таких бывших колониальных империях, как Великобритания или Франция, которые у всех на слуху, но даже в такой стране, как Швеция.

Внимание своих читателей Рохдин обращает на решение правительства Швеции в лице министра образования Анны Экстрём исключить из школьной программы такой корпус вопросов для обязательного изучения, как «обращение Швеции с национальными меньшинствами». Рохдин отмечает, что своим решением министерство образования Швеции «продолжает идти по стопам колониального наследия».

Так кто же они, национальные меньшинства, проживающие на территории Швеции в настоящее время?

На данный вопрос в 1999 году ответили шведские парламентарии, приняв закон, согласно нормам которого национальными меньшинствами Швеции признаются пять этносов: евреи, цыгане, саамы, шведские финны и турнедальцы. Конечно, не будет опрометчивым предположить, как пишет и сам Рохдин, главной причиной такого шага со стороны законодателя является то, как власти Швеции тогдашней, то есть королевской, и даже Швеции нынешней, то есть монархии, но вполне демократической страны, относились к этим пяти группам.

Рохдин начинает с того, что постепенно шведское государство колонизировало огромные территории, которые мы сегодня называем Норрландом. Отметим, что в переводе со шведского языка данная историческая территория в буквальном смысле означает «северная страна». Саамы и финноязычные проживали там задолго до того, как Швеция подчинила эти территории. Еще в 1977 году Риксдаг заявил, что саамы являются «коренным народом» Швеции, тем самым признал, что как бы то ни было, но на территории Швеции не всегда проживали только те, которых мы сегодня называем «шведами». Интерес шведов давно простирался на север, но настоящее освоение этих районов страны началось в эпоху индустриального развития капиталистического общества.

Разумеется, что отношения шведов с представителями коренных народов не были столь радужными. Вот что по этому поводу пишет Рохдин:

«В истории Швеции много темных пятен, — и зачастую они появлялись во имя модернизации и прогресса. Начальная школа стала инструментом для того, чтобы сделать невидимым и вытеснить то, что не было «шведским». В школе преподавали только на шведском языке. История как предмет рассказывала только о «шведской» истории. Поколения школьников покинули школу, не зная, что рядом всегда была и другая Швеция.

До середины XX века школа преследовала политику массовой и принудительной шведизации саамских и финноязычных учеников на севере страны. Их считали гражданами второго сорта. Во многих случаях внутренние раны стыда остались незалеченными».

Затем пришла очередь турнедальцев, которые в 60-х и 70-х годах прошлого столетия были вынуждены переместиться на юг в результате интенсивной государственной «политики рационализации» лесного и сельского хозяйства; они часто меняли свои финские фамилии, чтобы чувствовать себя желанными в «шведской» Швеции, — и это делали даже будущие министры в правительстве страны.

К сожалению, историю Швеции не обошел антисемитизм. Вот как описывает это явление Рохдин:

«Антисемитизм также вынуждает сегодняшних евреев, проживающих в Швеции, принимать всесторонние меры безопасности. В конце 1930-х годов евреям было отказано в праве на убежище на территории Швеции в их попытке избежать геноцида. В шведских университетах протестовали студенты, которые воображали, что их рабочим местам угрожала горстка еврейских беженцев. Многие из этих студентов с тех пор занимают видные должности в Швеции».

Когда речь заходит о цыганах, то представители этого этноса страдали от «постоянных угроз насилия». Имели место и массовые погромы, и призывы ставить «эксперименты по расовой гигиене», подвергать людей стерилизации и прочим античеловеческим процедурам, как отмечает Рохдин. И все это происходило не так давно.

В конце своей статьи, комментируя решение министерства образования Швеции исключить изучение этих трагических страниц прошлого из школьной программы, Леннарт Рохдин задается вопросом:

«Куда же делось противостояние расизму и колониализму в Швеции после протестов Black Lives Matter?»