Северный флот России занялся подводной археологией

В Архангельск прибыла экспедиция Северного флота ВМФ России и Центра подводных исследований Русского географического общества. На двух военных кораблях, в составе 6 водолазов, оператора и 2 руководителей она отправится в горло Белого моря искать затонувшие в Первую мировую войну транспорты, следовавшие из Англии и США в Архангельск с военными грузами. Причиной их гибели стали немецкие мины или торпеды подводных лодок кайзеровского флота.

Андрей Лукошков, научный руководитель ЦПИ РГО: «В первую очередь мы хотим исследовать затонувший пароход «Урания» с грузом взрывчатки. Под водой и без взрывателей она безопасна. Пароход финской постройки лежит на фарватере, и мы будем несколько мешать судам, идущим в Архангельский порт. Если сойдутся хорошая погода и разрешение вести работы на фарватере, мы плотно займемся им. В связи с тем, что в этой экспедиции подъемом артефактов мы не будем заниматься, все найденное мы упакуем и зароем в песок морского дна, обозначив место «клада».

Транспорт «Урания» водоизмещением 3263 тонны 18 июня 1916 года вышел из Ливерпуля с грузом аммония, пороха, зажигательных бомб, толуола и бензина. 30 июня 1916 года в Белом море, следуя в конвое за тральщиками, в 17 часов 18 минут в районе маяка Сазонова пароход подорвался на немецкой мине. Под его кормой произошел взрыв, сопровождавшийся большим столбом воды. Угольная пыль взлетела на высоту около 40 метров, кормовую часть судна подбросило из воды. Вся ее подводная часть была разрушена. За первым взрывом последовал второй, от которого свалилась труба, рубка на мостике, мачты и надстройки. Транспорт стал быстро погружаться кормой — нос поднялся вертикально вверх, затем накренился на левый борт и почти погрузился в воду. Вдруг нос вынырнул на поверхность, причем из всех иллюминаторов били фонтаны воды. Через 6 минут после первого взрыва «Урания» скрылась под водой. Личный состав спасся на шлюпках.

По словам водолазов ЦПИ РГО, главная проблема работ в горле Белого моря — сильное переменчивое течение. Оно то идет в Белое море, то из него, и нормально работать можно только во время перемены течений — примерно час-два. А когда течение сильное, водолазу приходится стоять на дне под углом 45 градусов. Вода Белого моря прозрачная, и видимость на глубине 20 метров может составлять до 50 метров. Затонувшие суда здесь до неузнаваемости зарастают морской губкой, но сохранность деревянных и металлических предметов прекрасная. Все работы на дне сопровождаются видеозаписью, фиксацией артефактов, описанием состояния корпуса судна и выявившихся обстоятельств его гибели.

Подводная археология Белого моря не настолько богата, как в Финском заливе, по которому у ЦПИ РГО собрана информация о 12 000 затонувших судах. Но она уникальна возможностью восстановить этапы развития поморского судостроения и его роли в освоении Арктики. К сожалению, из-за отсутствия археолога в архангельском морском музее экспедиции ЦПИ РГО не могут сдавать найденные предметы в его экспозицию — требуется «открытый лист». Оформление этого документа не является проблемой, тем не менее северяне лишены возможности знакомиться с находками подводных исследователей, а предметы с затонувших в Белом море судов отправляются в Кронштадт.