В Таджикистане и Узбекистане истребляют следы русской культуры

Буквально на днях Узбекистан и Таджикистан выступили с инициативами, ущемляющими права русского языка на своей территории. Речь идет о вынесенном на общественное обсуждение законопроекте «О внесении изменений в статью 42 Кодекса административной ответственности Республики Узбекистан» и запрете в Таджикистане славянских имен.

Мертвые с косами стоят, и пустота…

Процессы дерусификации начались в Центральной Азии сразу же после распада СССР. Превратное понимание постсоветскими властями республик идеи национального государства обернулось этнократией. Наряду с сокращением количества русских школ дерусификация коснулась и сферы государственного управления. Причем если в Таджикистане русский язык имеет статус языка межнационального общения, то в Узбекистане он является лишь одним из иностранных языков, хотя и широко изучаемых. Как ни парадоксально, в Узбекистане при этом русским языком владеет около 50% населения, а в Таджикистане лишь 15%. Русский стал признаком образованности и своеобразной элитарности, открывая путь не только в Россию, но и в высшие органы государственной власти.

Заменить русский язык действительно нечем. Более того, получить качественное образование можно лишь на русском языке. Если говорить об Узбекистане, решившем штрафовать чиновников за язык Пушкина, Лермонтова и российской ФМС, то высшие представители власти первыми недостаточно владеют государственным узбекским языком, предпочитая ему грамотный русский. Это является порождением проводимой весь период независимости политики метаний и шараханий в языковой сфере.

Требуя сейчас под страхом денежной кары использовать узбекский язык в делопроизводстве органов государственной власти, скандальный законопроект так и не ответил на вопрос, о каком именно узбекском языке идет речь. Напомним, что в 1993 году с целью приобщения к тюркскому миру была проведена реформа, которая перевела узбекский язык с кириллицы на латиницу. Перевела, впрочем, весьма относительно. «Латинизация», которая должна была завершиться в 2001 году, не осуществлена по сей день. В итоге существует два узбекских языка, в кириллической и латинской транскрипции, что привело к тому, что молодое поколение узбеков, обучающееся на латинице, не понимает кириллицу, а старшее поколение наоборот.

БУДЬТЕ В КУРСЕ

• 13.04.20   Россия: «правовое государство» или общество моральных принципов?
• 09.04.20   На Украине выросли продажи презервативов и цены на них
• 08.04.20   Коронавирус может поставить во главе Польши доктора
• 06.04.20   От коронавируса ждут вспышки «пандемии благотворительности»

Распад «советского» литературного узбекского языка переформатировал государственный язык в целый комплекс разговорных диалектов. Как отмечают преподаватели технических вузов, с новым поколением выпускников общаться крайне сложно. При том, что русский язык является обязательным в вузах, молодые ребята не говорят не только на русском, но зачастую и на литературном узбекском. И чтобы обучить их русскому, на который приходится львиная доля учебной литературы, необходимо владеть их диалектом.

Кроме того, так и не создана терминология, которая могла бы заменить русский язык. Как комментируют законопроект сами граждане страны, «ведение документации только на гос. языке приведет к коллапсу всего делопроизводства. Вся техническая документация, бухгалтерия, информационные платформы — всё на русском! Многие грамотные специалисты, не в состоянии изложить свою мысль на гос. языке».

Этнократия на марше

Частный случай «карательной филологии» узбекских законодателей является лишь частью дрейфа центральноазиатских государств в целом и Узбекистана в частности от государства граждан к этнократическому режиму.

Крайне красноречив тот факт, что в пояснительной записке к законопроекту упоминается «положительный» опыт Украины, Латвии и Эстонии. Численность гневных резолюций Совета Европы, ЕС, ООН и ОБСЕ в отношении прибалтийских республик исчисляется десятками. Об Украине, которую покинул Крым и где шестой год продолжается война со стремящимся выйти из состава страны Донбассом, и говорить не приходится.

Нужно ли понимать, что для властей Узбекистана именно такой сценарий развития ситуации является идеалом и целью законодательной активности? И чего ожидать далее? Языковой инспекции, рейдов по магазинам и ресторанам или введения статуса неграждан?

Как гневно прокомментировал инициативу минюста директор Центра исследовательских инициатив Ma'no Бахтиер Эргашев: «Они тупые? Или это осознанная провокация, направленная на подрыв общественного согласия и стабильности?»

Сам минюст в лучших традициях своих образцов для подражания обвинил во всем Россию: «Российские пропагандистские сайты начали провоцировать. Российский Regnum сообщил, что «в Узбекистане введут штрафы за использование русского языка в госорганах», в то время как местный сайт Vesti.uz заявил, что «Узбекистан намерен наложить штрафы за язык Пушкина». Как подчеркнула пресс-секретарь министерства юстиции Узбекистана Севара Уринбоева, «правительство призывает государственные органы «уважать узбекский язык», в то время как пропагандисты пишут, что в Узбекистане «пытаются оштрафовать за русский язык». Безусловно, если быть совсем точными, штрафы касаются не только русского языка, хотя именно он чаще всего заменяет государственный в делопроизводстве.

Речь идет о сужении языковых прав национальных меньшинств в целом, причем вопреки действующему в республике законодательству, что является долгосрочной тенденцией. Всё чаще законодательные акты Узбекистана вообще не переводятся на другие языки, отсылая с русскоязычной и англоязычной версий официальных сайтов на узбекскую. И если в законе о языке 1989 года было указано, что в официальной печати публикуются переводы этих документов на русском, каракалпакском, таджикском, казахском, киргизском, туркменском и других языках, то в 1995 году уже появилась размытая формулировка: «Законодательные акты Республики Узбекистан, другие документы органов государственной власти и управления принимаются и публикуются на государственном языке. Переводы этих документов публикуются и на других языках».

Несложно догадаться, что угроза быть оштрафованными за делопроизводство на каких-либо языках, кроме государственного, приведет к полному отсутствию документации на языках национальных меньшинств на местном уровне.

Крайне странным с точки зрения Конституции страны выглядит и опубликованный руководителем пресс-службы Верховного суда республики Олимжоном Усаровым в сети «Фейсбук» текст блогера Хушнудбека Худойбердиева о том, что отныне можно будет спросить: «Эй, дорогой чиновник, вы в Узбекистане или в другой стране? Почему у вас нет узбекского?» Правда, по мнению блогера и, очевидно, представителя Верховного суда, «изменение не касается сотрудников иных национальностей и языков, работающих в государственных органах… Они могут говорить, на каком языке хотят».

То есть штрафовать будут «по паспорту, а не по морде»? И каким образом будет проводиться сегрегация, если Конституция прямо запрещает какую-либо дискриминацию по признакам расы, национальности, пола, вероисповедания и т.д., а в паспортах граждан Узбекистана не указана национальность? Здесь дискриминированными окажутся уже «титульные» граждане, что вряд ли добавит им восторга.

Даже странно, что в пояснительной записке к законопроекту Минюст не упомянул в качестве образца положительный опыт ЮАР времен апартеида. Без этого конституцию и языковые законы с новой инициативой «поженить» не удастся.

Из бабочки в куколку

Шутки шутками, но в государствах-партнерах России по ШОС и ОДКБ действительно наблюдается обратная эволюция. Недавнее принятие нижней палатой парламента Таджикистана (Маджлиси намояндагон) изменений в закон об актах гражданского состояния, которые запрещают применение в свидетельствах о рождении суффиксов, характерных для русского языка, «вич», «ов», «ев», «ева», «овна» с их заменой на таджикские, тому свидетельство.

Процесс «национализации» имен в Таджикистане был положен в 2007 году президентом страны Эмомали Рахмоном, ранее носившим фамилию Рахмонов. Вслед за ним поветрие коснулось и других высших чиновников. Что было модой, быстро стало обязательным. Теперь свидетельства о рождении с «непатриотическими» отчествами выдаваться не будут.

Конечно, по пути Украины и Прибалтики, где переводят имена всех без исключения граждан, Таджикистан не пошел, т.к. нововведение не касается национальных меньшинств. Тем не менее следует отметить, что Россия, куда миллионами прибывают жители центральноазиатских республик, не посягает на их имена собственные даже при предоставлении гражданства.

«Русские» окончания имен, как и русский язык, возникли в регионе после его вступления в состав Российской Империи, открыв для его жителей выход в «большой мир», а сокровища их богатейшей культуры — для мира. Безусловно, никто не отрицает древнюю историю, высокие достижения и богатые традиции Средней Азии, но история сложилась таким образом, что языком международного общения для всех стран региона, в том числе и между собой, является русский язык.

Это прекрасно понимают граждане Таджикистана и Узбекистана, которые всё больше заинтересованы как в изучении русского языка, так и в российском рынке труда и образовании.

Согласно данным РАНХиГС за июль 2019 г., в РФ работали 2,1 млн граждан Узбекистана, 1,3 млн граждан Таджикистана, которые ежегодно пересылают на родину около $4 млрд и $2,5 млрд соответственно. На начало 2020 года в российских вузах обучается почти 33 тысячи узбекистанцев и 22 тысячи таджикистанцев, значительная часть из которых на бюджетной основе. Целый ряд филиалов российских высших учебных заведений и отдельных вузов работает в Таджикистане и Узбекистане.

В силу достаточно широкого, по сравнению с другими международными языками, владения русским, именно на нём в республики поступает наибольшее количество научной, культурной, образовательной и экономической информации. Вплоть до того, что «национальные» учебники списываются с российских.

Дерусификация ставит под вопрос и углубляющиеся процессы евразийской интеграции. Как известно, рабочим языком ЕАЭС, наблюдателем в котором стремится стать Узбекистан, ОДКБ, СНГ и ШОС является русский язык. А сама Россия является торговым партнером №1 как для Таджикистана, так, с недавних пор, и Узбекистана.

Впрочем, интеграции не только евразийской. Одним из приоритетов Ташкента является укрепление региональной интеграции в рамках Центральной Азии. Любопытно, на каком языке будут говорить между собой лидеры «пятерки». Неужели на ломанном английском, как понравившиеся узбекскому минюсту Украина и Эстония, пытающиеся объясниться через переводчиков английского на международных встречах?

Инициативы, мягко сказать, непродуманные, особенно если учесть сложности, которые ставит перед всеми государствами пандемия коронавируса. «Самое время» ссориться с Россией и ссорить между собой своих граждан.

Ранее на сайте ИА REX: День Победы и Запад: с дьяволом договариваться нельзя