Украина: феодальный марш

В «нулевых» годах XXI века версия феодального будущего Украины представлялась вполне отчетливо, но в каком-то «лубочном» формате: как какой-нибудь Немыря, приносящий у ног коронованной Юлии Тимошенко «оммаж в обмен на бенефиций» (клятва верности сеньору в обмен на контроль над каким-либо земельным участком, от герцогства до деревни). А то, что в результате появлялись бароны Голованевские (Лозинский), гоняющие холопов по своим лесам — так это казалось мелочью, издержками сценария…

Но не прошло и десятка лет, как «лубок» превратился в откровенно нелицеприятную «картину маслом», ставящую под сомнение существование государства в нынешнем его виде. Украина истерично отказалась от рационализма федерализации по примеру европейского и заокеанского лидеров (ФРГ и США). И, вплоть до уголовных санкций или методов силового внушения, настаивает на имперской модели своей унитарности. Хотя говорить об унитарности территорий, столетиями бывших под властью трех империй (исламской, католической и православной) — это по меньшей мере методологически глупо.

Неизбежное при любой унитарности стремление территорий (провинций) к автономии в последние полтора десятилетия снималось дискуссиями и вялым законодательным процессом децентрализации с элементами феодализации. Или наоборот… Политическому союзнику-лоялисту Центр (Киев) передавал под контроль определенный регион, где лоялист сразу становился крупнейшим хищником региональных бизнес-пампасов. В обмен требуя талью, данегельд, габель — короче, налоги, в создании которых центр всегда столь изобретателен. Ну и, естественно, контроль и противодействие центробежным силам региональных элит, которое имеет место всегда, везде и во веки веков. Аминь!

И такое положение могло бы длиться еще долго, если бы у украинской унитарности не появился свой «черный лебедь»: трудно прогнозируемое событие со значительными последствиями, по Нассиму Талебу. И таковым, похоже, стал коронавирус.

Трудно сказать, чем руководствовались киевские власти, объявляя «жесткий концлагерь», простите, «карантин» по всей стране. Это в условиях-то отсутствия симптоматики, диагностики, профилактики и лечебных процедур. Действительно, можно ли считать профилактикой предложение мыть руки и не ковыряться в носу. Кстати, дерматологи мне подсказали, что избыточное мытье рук — это прямой путь к экземе.

Но власть это сделала. В том числе сделав невозможной миграцию внутри страны, то есть заперев население внутри своего региона и ограничив передвижение даже там. При этом не создав централизованную систему карантинной логистики и снабжения. Центр оставил население областей «наедине» с коронавирусом, зато без масок, антисептиков, тест-систем, аппаратов искусственной вентиляции легких и многого другого. Хотя, возможно, «жесткость» киевских решений и связана с отсутствием какой-либо базы борьбы с вирусом. В таких условиях проще приказать: сидеть и не высовываться.

Но ведь это просто питательная среда феодализма! Когда местные лидеры, а не центральная власть становятся выразителем интересов и защитниками населения. И «выразители» рады стараться.

19 марта в Харькове (центр граничащей с Россией области, где в 2014 году киевская «майданная» власть не без труда предотвратила появление Харьковской Народной Республики) собрался антикризисный штаб под председательством бизнесмена Александра Ярославского (мультимиллионер, владелец инвестиционной группы DCH). В президиуме сидели мэр Харькова Геннадий Кернес, предприниматель Владимир Мисик (миллионер, очень крупный фермер, экс-нардеп), Сергей Чернов (глава Харьковского областного совета)… И Тарас Пастух, первый заместитель председателя обладминистрации, проще говоря — замгубернатора. По мере возможности Пастух объяснил отсутствие губернатора Алексея Кучера: «сегодня, сейчас, непосредственно в эти минуты проходит координационный совет под председательством главы Харьковской администрации, где также присутствуют предприниматели Харьковской области».

Но это не удовлетворило верхушку региональной элиты. То, что происходило на заседании нет даже смысла цитировать — это надо смотреть или просто публиковать стенограмму. Но отношение к представителю центральной власти наиболее полно было выражено двумя фразами: «Помолчите! Вам слово дали? Я еще раз говорю — помолчите… Кто вы такой, вообще-то?» (Александр Ярославский) и «А мы играем у кого «яйца больше». Яйца больше у Ярославского и Кернеса» (Владимир Мисик). На бедного Тараса Пастуха, уроженца Западной Украины (город Тернополь), в этот момент было жалко смотреть: пытался что-то сказать и замолкал «по команде».

Ну и как «контрольный поцелуй в голову»: «Давайте опираться на тех людей, которые проявили себя во время многолетнего периода и под их знаменами…, под личными организаторскими способностями…».

Харьковский эпизод, может, и следовало бы рассматривать как всплеск возбужденных эмоций, если бы на следующий день Геннадий Корбан не предложил на своей ФБ-странице: «В этой ситуации полномочия по Чрезвычайным мерам необходимо передать местным властям, чтобы они принимали решения, в зависимости от ситуации (убрав при этом идиотов-губернаторов)». Какое бы отвращение у меня ни вызывала деятельность Корбана в 2014—2015 годах — это личное. А сейчас он совсем не последний человек в Днепропетровской области и друг мэра Днепропетровска (ныне Днепра) Бориса Филатова. То есть в определенной мере тоже «артикулятор интересов» региональной элиты.

А Харьковская, Днепропетровская и Запорожская области — это «промышленный пояс» (или то, что от него осталось) современной Украины и могучий промышленный клан. У истоков которого стоял не кто-нибудь, а «дорогой Леонид Ильич Брежнев» — и это марка.

Если настроения в Харьковской и Днепропетровской областях столь схожи, то следует ожидать их быстрого распространения по остальным региональным элитам Украины. И это уже будет означать, что страна не просто вернулась в период феодализма, но еще и на этап феодальной раздробленности. В мировой истории для того, чтобы сохранить страну такого образца, требовались политические гении уровня кардинала Ришелье во Франции или железного канцлера Бисмарка в Германии. А по обидному, но где-то истинному определению Корбана «в кабине самолета, в котором летят украинцы, сидят дети, которые по незнанию нажимают все кнопки и дергают за все ручки без разбора».

Ранее на сайте ИА REX: Олигархат как последний бастион украинской суверенности