Слава Богу, можно вздохнуть с облегчением. Вскоре с одной из главных бед России – взяточничеством и коррупцией будет, наконец, покончено. Или, по крайней мере, ее станет меньше. Решение, как и все гениальное, оказалось предельно простым. Надо, оказывается, просто изменить формулировку.
В качестве спасителя России выступило министерство юстиции, сообщившее на федеральном портале проектов нормативных правовых актов о том, что готовит поправки в законодательство о противодействии коррупции. По задумке блюстителей закона следует «декриминализировать» те случаи коррупции, когда это происходит из-за "обстоятельств непреодолимой силы". То есть чиновников могут перестать наказывать за коррупцию, если правонарушения невозможно было избежать по объективным причинам.
Правда, никаких примеров этих "обстоятельств непреодолимой силы" министерство не приводит. Как сообщили, об этом расскажут после «общественного обсуждения». Иными словами, красивую формулировку придумали, а вот расписать, что за ней стоит, то ли ума, то ли терпения не хватило. Прямо как в известной песне, думайте сами, решайте сами, сажать или не сажать.
Так что теперь все лучшие умы страны озадачены тем, чтобы понять, какие же это "обстоятельства непреодолимой силы" могут быть, которые освобождают чиновника от ответственности. Некоторые предлагают, чтобы к осуждению присоединилось министерство здравоохранения России и ввело определение какой-нибудь новой болезни. Типа клептомании, но только не на бытовом уровне, а на властном.
То есть чиновник на самом деле не виноват в том, что берет взятки или ворует, потому как, будучи больным человеком, делает это бессознательно, так сказать, не намеренно. А если, не дай Бог, его поймают на неправомерном поступке, то ему просто надо будет предъявить справку о том, что он «корыстоман», а потому судить его нельзя.
Быть может, конечно, не совсем корректный пример. Но все эти дни самая, извините, «хайповая» тема в новостях была о краже полотна Куинджи из Третьяковки. Человека, который ее украл, поймали. Так он честно признался на допросе, что ни в чем виноват, никакую картину красть не собирался. Просто пошел на выставку, чтобы духовно обогатиться. А когда увидел эту картину, то оказался в "обстоятельствах непреодолимой силы". Какой-то голос сверху ему сказал: «Бери картину и уходи». Что он и сделал. Причем спокойненько, будто был под гипнозом.
Вот так, оказывается, и чиновники наши. Если они и берут взятки или скрывают свои доходы, то только потому, что действуют как бы под гипнозом. Не хотят, но берут. Вот они "обстоятельства непреодолимой силы".
Впрочем, один умный человек все же нашелся, который подсказал, что может скрываться под этой формулировкой. Как зачастую в последнее время и бывает, помощь министерству юстиции пришла из Совета Федерации. Достопочтимый сенатор Александр Башкин, а он ни много ни мало является заместителем председателя Комитета СФ по конституционному законодательству и государственному строительству, заявил, что чиновники, заполняя декларации о доходах, зачастую могут не знать, чем занимаются их близкие родственники.
Не могу лишить себя и читателей удовольствия прочитать его слова полностью, (а к тому же, чтобы обезопасить себя от обвинений в том, что слова были вырваны из контекста):
«Давайте посмотрим, всегда ли супруги оказываются в курсе всех дел своих вторых половинок? Я думаю, что не всегда», — привел пример башковитый Башкин. Он при этом добавил: «Если чиновник подает сведения о себе, то он несет непосредственную ответственность за эти данные, но когда он подает сведения о супруге, то теоретически он может не знать о наличии у нее каких-либо активов, а потом о них становится известно всем».
Не знаю, может в его словах скрывается что-то личное. Не буду гадать, но, в общем-то, такое предложение явно противоречит логике, здравому смыслу, да и народной мудрости. Не зря же говорят, то муж и жена – одна сатана. А если ты собираешься занять государственный пост, то уж будь любезен как хочешь – ласками или пытками (без применения, конечно же, физической силы), но выбей из своей второй половинки полное признание в ее трудовых и нетрудовых доходах.
А пока получается, что чаще всего именно близких родственников – жен, детей и даже тещ – наши закононепослушные чиновники используют для прокручивания «интересных» схем. Вспомним хотя бы один из самых известных российских «тандемов» - Лужкова и его супругу Батурину, которая за время его хозяйствования в Москве стала богатейшей женщиной России. Конечно же, респект ей за это и уважуха, как говорят подростки. Но все же – мы все взрослые люди и все понимаем, как делается этот «бизинесс».
А если последовать совету астраханского сенатора Башкина, то получится, что муж за жену не отвечает. Конечно, когда ему, среднестатистическому российскому чиновнику, занятому денно и нощно заботой о процветании российского народа, в таких глупостях разбираться. Ну, три ее любовника каждый подарили ей по пентхаузу в центре Москвы площадью в 500 квадратных метров и по три автомашины класса «люкс». Он-то совершенно не виноват в деяниях этой женщины с пониженной во всех отношениях социальной ответственностью. Она ему сама об этом не рассказала, а он ни о чем таком и не подозревал. Так, что ли, получается?
При такой обтекаемой формулировке любой в следующей раз может сказать, что действовал в «обстоятельствах непреодолимой силы». Не хотел, отказывался, опоили, заставили и пришлось взять. Короче, один сплошной форс-мажор.
Как-то странно совпало, но в тот же день, как на свет божий появилось предложение министерства юстиции, хорошо всем известная Transparency International опубликовала новый индекс восприятия коррупции (Corruption Perception Index, CPI), в котором Россия заняла 138 место из 180 возможных. Аналогичный в 28 баллов результат показали Папуа-Новая Гвинея, Ливан, Иран, Гвинея и Мексика. На пять строчке выше оказалась даже Украина, хотя, если верить нашему Первому каналу, она как в грязи по уши увязла в коррупции. Я, конечно же, очень хорошо отношусь к папуасам Новой Гвинеи, но все же как-то горько за такое сравнение. Обидно, Зин!
А если говорить серьезно, то коррупция была, есть и будет, пожалуй, главным бичом современной России. До тех пор, пока идут во власть, чтобы воровать, никакую другую проблему, будь то экономическую или социальную, мы не решим. И уж, тем более, говорить при этом о каком-то «прорыве» в светлое будущее всерьез просто-напросто несерьезно.
Даже по официальным данным, ущерб экономике страны от коррупции исчисляется сотнями миллиардов рублей. Даже Следственный Комитет России в конце прошлого года сообщил, что с 2011 года он составил 123 миллиарда рублей. Как я понимаю, речь идет о раскрытых преступлениях.
На самом деле, по моим личным оценкам, на разных уровнях разворовывается как минимум, подчеркиваю, как минимум, до 30% средств российского бюджета, идущих на те или иные цели. Они расходятся по карманам чиновников в виде откатов и взяток, с помощью левых контрактов, использования подставных фирм, завышения расценок и так далее и тому подобное. На самом деле все эти схемы хорошо известны тому же Следственному комитету.
Конечно же, с этим надо что-то делать, но не тем, чтобы искать оправдания для взяточников в виде «обстоятельств непреодолимой силы».
Ни для кого не секрет, что любые более-менее значительные «коррупционные дела» открываются только с разрешения Москвы, причем на достаточно высоком уровне. То есть по сути дела получается, что власть исходит из некоего принципа «нехай воруют, лишь бы меру знали» или «своим можно». Как-то трудно поверить в то, что в столице не знают, чем занимается на местах тот или иной наместник, будь он губернатор или мэр.
Если говорить о классиках, то нельзя не вспомнить известное высказывание о том, что все ответы на вопросы сегодняшнего дня можно найти в истории. В конце прошлого года исполнилось 304 года с того дня, как 24 декабря 1714 года Петр I издал именной Его Величества Указ «О воспрещении взяток и посулов и о наказании за оное».
Звучит как будто написан только вчера, хотя и не очень уже привычными для нас словами. А начинался он так: «Понеже многие лихоимства умножились…». И был указ весьма жесток по отношению к взяточникам: «Дабы впредь плутам, которые стараются несытость свою исполнять, никаких отговорок не было, запрещается всем чинам, которые у дел приставлены великих и малых, какое бы звание ни имели, посулов и денег, собираемых с народа, брать, кроме жалованья государева. А кто дерзнёт сие учинить, тот весьма жестоко на теле наказан, всего имения лишен, шельмован, и из числа добрых людей извержен, или смертию казнён будет».
Исполнение Указа возлагалось на специально созданную Фискальную службу, задача которой состояла в том, чтобы «над всеми делами тайно надсматривать и проведывать про неправый суд, также неправый сбор казны и прочего». И поначалу она действовала весьма жестко.
Самым громким стало в 1715 году так называемое «подрядное дело». Когда его читаешь, невольно думаешь, что в России с тех пор очень мало что изменилось. Его фигуранты обвинялись в том, что поставляли российской гвардии продукты и обмундирование по завышенным ценам, а излишнюю маржу отправляли в заграничные банки. При этом за этой «схемой» стояли весьма известные высокопоставленные особы - сенаторы Василий Апухтин и Григорий Волконский.
Приговор был показательно жестким: «И приведши их на площадь, где положена была плаха и топор, объявлен указ: за то, что они под чужими именами подряжались поставлять провиант, и брали дорогую цену, и тем народу причинили тягость, указано их казнить смертию». Но вот что парадоксально – казнить их все же не казнили, а лишь «за лживую их присягу обожжены языки им калёным железом, и имение их всё взято на государя». Тоже, конечно, неприятно, но головы-то остались на плечах.
Больше всего, мягко говоря, не повезло сибирскому губернатору Матвею Гагарину. За вымогательства, занижение доходов губернии, взятки и присвоение казённых средств его в 1719 году всё же сняли с должности. А спустя два года казнили — повесили под звуки оркестра и фейерверк. Виселицу же с трупом в назидание прочим ворам на госокладе возили по стране в течение нескольких лет.
Однако чем дальше, тем все больше работа фискалов стала давать сбой. Ими были раскручены дела в отношении 14 высших государственных чиновников. Но осуждено по ним было только два человека.
Один из них некий Григорий Чернышев отделался легким испугом. Его обвиняли в том, что для строительства личного дома воровал казённый лес, а также использовал на строительстве солдат и каторжников. Ему грозила ссылка с полной конфискацией имущества. Но был помилован, причем самим Петром, а потому, что когда-то был личным денщиком царя. А его жена, Авдотья Ивановна, фавориткой Петра.
Столько веков прошло, а все, как будто сегодня происходит. Правда, у нас за воровство никого уже не вешают и даже не расстреливают, как в Китае. Так что же Россия обречена? «Если б захотеть одним словом выразить, что делается в России, то следует сказать: воруют» - неужели эти пророческие слова Карамзина навечно определять будут нашу карму?
Хотелось бы верить, что так не будет. Но чтобы побороть коррупцию, не надо придумывать «обстоятельства непреодолимой силы» и прочие причины, которые могут оправдывать коррупцию. Казнокрадство, сокрытие доходов, взяточничество, кем бы оно ни совершалось, является преступлением. И никакого оправдания ему быть не может. Ни для кого. Независимо от чина и звания.
Беглов Михаил
Комментарии читателей (1):
А, помнится, М.Тэтчер говаривала(не дословно) - боюсь, очень боюсь, чтобы Россия не превратилась в криминальное государство.