Танцевать, как водится, стоит начинать от печки. А что, собственно, случилось? Жили - были два человека, Андрей Кузнецов и Анатолий Фрущак. Какое-то время назад, очень давно, Кузнецов одолжил Фрущаку 8 млн рублей. Судя по последующим событиям не навсегда, а на время, причем конкретное. Однако по истечению срока должник деньги не вернул.
Как события в деталях развивались дальше, пресса умалчивает, однако Интерфакс говорит, что кредитор попытался вернуть долг через суд. Тяжба длилась 10 лет и прошла множество судебных инстанций. За это время с пеней за просрочку, сумма хозяйственного спора выросла до 13 млн рублей.
В конечном итоге должник воспользовался законом об индивидуальном банкротстве, обратившись к суду за защитой от преследования кредиторов. А имеющаяся у него пятикомнатная квартира стоимостью около 28 млн рублей, является единственным жильем, и по закону забирать ее нельзя.
И вот дело дошло до Верховного суда. И вот с этого момента началась та шумиха, которую сейчас активно раздувают СМИ. Якобы Судебная коллегия по экономическим делам Верховного суда РФ приняла решение прямо допускающее "включение в конкурсную массу единственного жилья гражданина, который проходит процедуру банкротства". Это якобы породило конфликт. Конституционный суд России определил, что "последнюю рубашку", а именно единственное жилье, у должника забирать нельзя, тогда как Верховный суд утвердил прямо обратное. Дальше - в лучших традициях ловли хайпа в интернете – страхи страшные про то, как сейчас всякие там кредиторы начнут массово забирать последнюю крышу над головой, и как от этого сильно пострадает народ.
Начнем с классического - а что произошло на самом деле? Высшая юридическая инстанция, как раз и призванная следить за соблюдением базовых принципов, лежащих в основе действующего законодательства, от своей обязанности по факту отстранилась. По существу вопроса она решения не вынесла. Никакого. Коллегия просто отменила все решения прошлых судов и отправила дело назад в суд нижней инстанции. Типа, пусть все опять решают там.
БУДЬТЕ В КУРСЕ
Формально как бы позиция Конституционного суда остается неприкосновенной, однако определение суда Верховного, тем не менее, никакой окончательности не имеет. Хотя должно, ибо вопрос как раз именно в принцип и уперся.
Если закон един для всех, как это должно работать в любом нормальном гражданском обществе, то отношение стоимости квартиры должника к размеру долга отношения иметь не может и не должно. Квартира единственная, все, точка, больше тут разбирать нечего. Можно забирать другую собственность, если она есть, можно отчислять какую-то, установленную судом, часть доходов в счет погашения, но вопрос с квартирой закрыт. Как бы кредитору ни было обидно.
В противном случае придется признать, что закон, как институт, обществом не признается. В любой момент всегда найдутся какие-нибудь "особые обстоятельства" позволяющие его нормы "подвинуть", тем самым превратив суд в простое состязание красноречия платных адвокатов. Закон - штука простая. Как только его можно нарушать в одних случаях, очень быстро соблюдать его перестают вообще все. Как выглядит жизнь в таком варианте – наглядно демонстрирует нынешнее украинское недогосударство.
Но Верховный суд, к сожалению, так вот четко и однозначно в данном случае решить не захотел. Почему – можно лишь предполагать. Вероятно, чтобы не подвергаться критике прессы, якобы выступающей "в защиту", но чаще всего просто эксплуатирующей неоднозначность отношения общества к понятию имущества и обязательств ради собственной популярности. Ибо если согласиться что 13 из 28 "вычесть" все-таки "можно" (ибо почему это он столько денег должен, а сам аж в пятикомнатных хоромах живет?), ругать судей будут одни. Если подтвердить нерушимость конституционного принципа – другие. Куда ни кинь, всюду клин. Так пусть с этим возится кто-то другой, например, снова суд первой инстанции.
И вот это, на мой взгляд, хуже всего. Впрочем, это же показывает серьезный принципиальный момент в мировосприятии самого общества, так по сей день с окончательным отношением к понятию закона, как фундаментального базового института, не определившегося. В результате, вместо закона, как четкой однозначной и единой для каждого понятийной системы, мы до сих пор хотим чего-то такого, с запасной боковой дверцей, позволяющей "решить по ситуации", не задумываясь о глобальных системных последствиях. А потом жалуемся на плохую страну и плохие законы.
Отсюда и такие вот решения судей "конечной инстанции". Они ведь, в сущности, тоже живые люди, они тоже четко не знают, как точно правильно. Вместо того, чтобы решить самим, они предпочли еще раз задать вопрос уже законодателю – пусть он определит пределы иммунитета, чтобы вот уже тогда.... А пока все будут дружно ругать "плохое государство".
Комментарии читателей (0):