Косяк с Прибалтикой, как доказательство профнепригодности мировых элит

После крушения СССР глобалисты остались без противовеса, который длительное время держал их в тонусе, заставляя действовать аккуратно и выверять все свои шаги. Видимо победа над спарринг-партнёром вскружила голову мечтателям о господстве над миром и серьёзно притупила бдительность. Они всерьёз решили, что «враг» повержен, и можно более не напрягаться. Была даже популярна мысль о «Конце истории». Как результат – ряд роковых ошибок допущенных руководством глобально-либерального Запада.

Вот одна из них:
Прибалты доверились Западу, как никто другой. Про других можно, конечно сказать, что «они сами всё не так сделали, как американцы учили, поэтому получилось плохо», но не про прибалтийские страны. В итоге территория, до этого передовая в социально-экономическом развитии, стала в глазах россиян и белорусов вещественным доказательством несостоятельности Запада, как благодетеля остального мира.

Литва, Латвия и Эстония были «модными» республиками в СССР. Они символизировали собой Европу. Там производился дефицитный ширпотреб и был более высокий уровень сервиса, особенно в гостинично-ресторанной сфере и розничной торговле. Унаследованная скандинавско-немецкая архитектура, кофейно-чашечная культура и акцент местного населения добавляли шарма. Прибалтийские республики экономически были более благополучными в сравнении с другими союзными республиками. Это было заметно невооружённым глазом всем советским гражданам, которые приезжали туда на балтийские курорты или просто попить кофе в уютных кафешках в старом Таллинне, Риге или Вильнюсе. Эти республики были своеобразным символическим Западом для СССР. После же его распада они оказались задворками для Запада.

С обретением формальной независимости прибалтийские республики по западным рецептам стали проводить стремительную деиндустриализацию своих экономик, избавляясь от советского наследия. Народы этих стран поддержали геополитическую переориентацию, будучи обиженными на русских за то, что им растоптали мечту о тихом хуторском счастье, навязав индустриальную госэкономику вместо традиционной экономики малого бизнеса, характерной для этих стран. Руководствующиеся крестьянским здравым смыслом, прибалты были убеждены, что Запад, более богатый и значительно лучше, чем Москва сможет сделать из их маленьких стран потёмкинскую деревню. Общественность рационально считала, что крупный европейский бизнес выкупит прибалтийские заводы и фабрики, сделает их своими структурными подразделениями и разместит на них производство своей продукции, пусть даже в низком ценовом сегменте. IKEA могла выкупить мебельные фабрики, которые делали модную в Советском Союзе мебель, а Вольво таллиннский завод экскаваторов и рижский завод микроавтобусов РАФ. Сименс мог освоить производство недорогих моделей трамваев и электропоездов в Риге так, как это успешно сделал с легковушками Фольксвагенверк на базе чешской Шкоды. Европейские производители бытовой электроники и бытовой техники вместо того, чтобы размещать производство в странах Юго-Восточной Азии, лучше прибрали бы к рукам профильные производственные мощности, расположенные под боком и производили бы там недорогие модели своей продукции руками трудолюбивого и грамотного персонала. Примерно на это и рассчитывали прибалты, когда не боялись рвать отношения с восточным направлением. Они вполне обоснованно наделись, что будут получать 60-70% от западноевропейской зарплаты. Народы этих республик, будучи обиженными на русских с одной стороны, и ожидая от запада рациональных (по их мнению) решений, доверились Западу, как никто другой. Новые элиты, которых люди сами привели к власти, послушно проводили изменения в экономике под диктовку из Вашингтона и Брюсселя.

Руководство глобального Запада, однако, потёмкинских деревень из Литвы, Латвии и Эстонии делать не стало, хотя это не составляло бы большого труда и не стоило бы каких-либо затрат. Эту задачу, вполне можно было поручить крупному европейскому бизнесу, как уже говорилось, и российскому, сделав из этих стран деньго-приёмники для беглых российских капиталов. Судя по тому, что европейский капитал даже самостоятельно не проявил интереса к приватизации производственных активов, видимо ему было настоятельно «не рекомендовано» это делать. По-другому мы не можем объяснить отсутствие в Прибалтике крупных известных инвестпроектов со стороны Швеции и Финляндии, находящихся по соседству за морем.

Глобальные элиты, мечтающие о господстве над миром, видят в исторической России своего идейного антипода, поскольку русский народ мечтает о противоположном; он мечтает устранить несправедливость в мире. В этих условиях «американским хозяевам мира» следовало бы на примере прибалтийских стан показывать россиянам и белорусам, особенно проживающим неподалёку москвичам, минчанам и питерцам преимущества либеральных ценностей и западного образа жизни на примере конкретных прибалтийских республик таких же постсоветских, как и РФ с Беларусью. Там должен был быть ощутимо более высокий жизненный уровень населения, и это должно было бы быть видно невооружённым глазом любому обывателю. Вместо же этого получилось довольно бедненько в сравнении с Москвой-Питером и даже не вполне чистенько, в сравнении с Минском. С точки зрения интересов глобалистов следовало сделать так, чтобы русскому человеку в прибалтийских странах было бы жить богаче и комфортней, чем в РФ и РБ. Россияне-белорусы по идее должны были бы завидовать русскоязычному населению прибалтийских стран. Вместо этого русскоязычные подвергаются там притеснениям, не имея часто гражданства. Русский язык не является государственным, хотя массово распространён. Для демонстрации преимуществ свободной богатой либеральной жизни эти территории по идее должны быть безвизовыми нейтральными государствами, привлекающими российских и белорусских туристов. Вместо этого Литва, Латвия и Эстония вступили в НАТО и ЕС, отгородившись визовыми барьерами от восточных соседей, проводят недружественную русофобскую политику. Экономически это должны были бы быть безналоговые оффшоры, а в культурном отношении места развлечений и азартных игр. Там должны были бы быть легализованы наркотики, проституция, должен продаваться дешёвый безакцизный алкоголь, открыты казино и игорные дома. Вместо этого получилось так, что даже фестиваль поп-музыки «Новая волна» уехал из Юрмалы. Европейцы должны были бы кредитными линиями профинансировать превращение Таллинского шоссе из Петербурга, Рижского из Москвы и шоссе Минск-Вильнюс в современные скоростные многополосные автобаны. Из российских городов прибалтийские авиакомпании могли бы вполне организовать дешёвые авиарейсы для доставки российских туристов. Ничего подобного мы не видим. Если бы всё это было реализовано, в сознании россиян мысль о правильности либерального пути развития засела бы значительно более глубоко, ведь русский человек, ориентированный на правду, ментально мыслит критично, и ему нужно вещественное доказательство.

Если бы либеральные ценности были бы наглядно преподнесены россиянам в идеализированном виде в русскоязычной и космополитичной Прибалтике, то размывать традиционные ценности в российском социуме было бы гораздо проще. После этого существенно уменьшилась бы вероятность того, что историческая Россия вокруг русской идеи нести миру справедливость возродится в имперский проект, станет сверхдержавой и даст отпор глобалистам.

Причиной того, что мировые элиты допустили такой досадный просчёт, является, по-видимому, их исключительная уверенность в «конце истории». Сокрушив СССР, они уверовали, что им больше ничего уже не угрожает, и можно почивать на лаврах, а успехи «прибалтийских тигров» они медийно срежиссируют в глазах россиян. Они о русских судят по себе и по другим народам. Всё это свидетельствует о нарастающей профнепригодности тех, кто решили, что они в мире самые главные.