Чего ждать России от нового правительства Германии

Берлин на пороге «баваризации»?

Из Берлина повеяло белым дымом — великой коалиции (GroKo) быть. Как сообщают информационные агентства, большинство членов Социал-демократической партии Германии (СДПГ) проголосовали за соглашение с Христианско-демократическим и Христианско-социальным союзами (ХДС/ХСС), что позволит наконец сформировать правительство. По кандидатуре канцлера, им снова выдвинута лидер ХДС Ангела Меркель, депутаты бундестага проголосуют 14 марта. Таким образом, правительственный кризис, «благодаря» которому Германия пять месяцев не имела кабинета министров, завершен. Однако политический кризис, создавший условия для этого, никуда не делся и даст о себе знать.

Многодневное обсуждение того, какой должна быть властная конфигурация страны на Рейне, показало наличие нескольких серьезных проблем. Во-первых, то, что Германию затронул общий для всей Европы глубинный паралич социал-демократических и левых сил. Он продолжается уже несколько лет. Список потерь большой — Польша, Чехия, Австрия, Франция и Нидерланды. На днях, судя по всему, в него войдет и Италия. Для Германии это означает падение СДПГ, что очень вероятно. Во время обсуждения перспектив формирования GroKo очень многие социал-демократы выступали против вхождения в альянс с ХДС/ХСС, указывая, что это окончательно погубит партию. Приводя в пример статистические данные, свидетельствующие о планомерном снижении популярности СДПГ, создававшей союзы с Меркель, эти социал-демократы предлагали на сей раз уйти в оппозицию. Но решение было выбрано иное, в результате чего СДПГ может сойти со сцены, что, по мнению американского портала Politico, в Германии «приведет к де-факто однопартийному правлению, когда одна доминирующая партия в центре будет отбиваться от небольших партий периферии».

Во-вторых, все три партии участников GroKo, ждут внутренние пертурбации. «Молодежь» начинает активно подпирать «стариков». Избрание канцлером Австрии 31-летнего Себастьяна Курца заметно расшевелило и германские партийные круги. Социал-демократы обеспокоены тем, что средний возраст в их партии составляет 60 лет. В целях привлечения большего числа молодых и амбициозных обсуждаются «молодежные квоты» — специальное выделение для тех, кто не достиг 40 лет, мест в партийном руководстве и депутатских мандатов. Аналогичные процессы происходят и в ХДС. Так, членом кабинета станет 37-летний Йенс Шпан, который ранее занимал пост заместителя министров финансов, открыто выступающий против политики Меркель в отношении беженцев, требующий запрета публичного ношения паранджи и двойного гражданства. Ряд экспертов считают, что Шпан является сильным кандидатом на пост лидера ХДС и может бросить вызов канцлеру. Хотя есть и второй кандидат, занявшая недавно должность генерального секретаря ХДС Аннегрет Крамп-Карренбауэр, которую считают преемницей Меркель. Однако ей 55 лет, что может стать минусом в глазах однопартийцев, нацеленных на «омоложение».

В-третьих, альянс ХДС/ХСС способен расколоться по вопросу определения будущих ориентиров и по региональному признаку. Ряд ведущих политиков призывает занять более консервативную позицию, в то время как другие против сдвига вправо, предпочитая оставаться в центре. Сторонники консервативного поворота, как, например, новый премьер-министр Баварии Маркус Седер,заявляют, что союз должен продемонстрировать свой «четкий образ» и «восстановить старое доверие». Иначе говоря, опираться на своих классических избирателей — «перемещенных лиц, российских немцев, средний класс и мастеровых, консерваторов, верующих и патриотов». Кстати, напомним, что новым главой МВД Германии должен стать бывший премьер-министр Баварии Хорст Зеехофер. Критику вызывает не только он сам, но и новое название МВД как министерства внутренних дел, строительства и регионального развития, а неофициально — «министерства отечества» (Heimatsministerium). Ряд СМИ обращают внимание на то, что Heimat — это политизированный термин среды изгнанных в 1950—1960 годах, используемый только в бывших немецких восточных землях. Но при этом среди членов кабинета этого созыва нет выходцев из Восточной Германии, хотя в прошлом составе — кроме канцлера Меркель — ими были министр образования, министр семьи и министр внутренних дел. Некоторые наблюдатели говорят о своего рода «баваризации» правительства, пробуждая определенные исторические коннотации.

Отсюда, в-четвертых, возникают вопросы к будущей внешней политике Берлина. «Российская политика GroKo сбивает с толку», считает германская газета Die Welt. По мнению издания, партии великой коалиции «принимают стратегическую концепцию Кремля, когда пишут: «Мы придерживаемся видения общего экономического пространства от Лиссабона до Владивостока». Однако это вовсе не значит, что новое немецкое правительство смотрит на это «общее экономическое пространство», да и геополитическое, глазами Кремля. Складывается впечатление, что в последнее время происходит усиление взаимного проникновения интересов ряда политических сил в самой Германии с немецкими общинами за ее пределами. Наблюдается рост активности заграничной диаспоры, что находит отражение в пробуждении интереса к судьбам немцев по итогам Второй мировой войны, которых без всякой деликатности изгоняли из стран Центральной и Восточной Европы, и не только оттуда.

Судя по всему, Берлин может также в диалоге с Москвой обратиться к теме немцев России. Но здесь тогда от Германии мы ждем, что она не будет отделять немцев Поволжья от немцев Крыма, квалифицируя последних как «украинских немцев». Это первое. И второе. Необходимо тщательно отслеживать тенденции германской внутренней и внешней политики, связанные с исторической памятью. Она уже оказывается важным фактором. Наблюдение за ней нужно вести на дальних подступах, не воспринимая проблему исторической памяти в духе схватки дзюдоистов на татами в ближнем бою. Кризис польско-украинских отношений, связанный с различной трактовкой тех или иных событий прошлого, показывает, что политика исторической памяти является симптомом глубинных геополитических изменений, о которых лучше знать заранее.